Сфирот
Шрифт:
Мы застыли — оба, напротив друг друга, в беззвучном, но от этого не менее ожесточенном поединке. У меня имелся обширный опыт — я делал подобное с Алисой, Каем, Вороном, Ведьмой и даже Цирцеей — в совершенно другой плоскости, конечно, но для Заклинателя-ментала моего уровня это просто две грани одного и того же клинка.
Сознание Моры казалось змеиным гнездом, дышащее старой ненавистью. Заклинательница люто, бешено боролась, черпая в ней силу. И я не мог ее сломить, не уничтожая как личность. Но мог сделать кое-что другое.
Я резким жестом вытянул руку, прижав пальцы к ее холодному лбу. Ментальный
Мико: Осторожно, Грэй! Ты можешь уничтожить ее сознание!
Система Стеллара вынесла предупреждение, вполне логично посчитав мои действия атакой на союзный объект. Минус три поощрения — она могла пострадать от азур-шока. Следом снимут звание, но до этого этапа, надеюсь, мы не дотянем…
— ВЫЛЕЗЬ ИЗ… МОЕЙ ГОЛОВЫ! — завыла она, сотрясаясь в конвульсиях, как припадочная. Я не собирался этого делать, только плотно припечатал ее «Психокинезом» и продолжал трансляцию, безжалостно показывая все, что было и есть, все, что я пережил — перерождение Ворона, клятву Одержимых на «Мстящем», поединок с Энеем и смерть Чудесницы, а затем — ухмылку Кота на вершине расколотого Куба, хоровод измененных аним вокруг и всеобщее обнуление пленников Куба.
— ПРЕКРАТИ!!!
Я не собирался останавливаться. Она должна была увидеть и понять, что мир не заканчивается враждой Инков Стеллара и Одержимых, что Тьма, чем бы она ни была — лишь средство, как и сама система Стеллара, созданная людьми. И мы, именно мы, потому что больше некому, должны были разорвать эту мертвую петлю, накинутую на горло человечества, исполнить свое предназначение и закрыть главную директиву.
Сколько прошло времени? Минута? Пять минут? Час? В распахнутых глазах Моры в бешеном темпе проносились отблески передаваемых видений — и тех, что подготовил я сам, и тех, что когда-то запечатлели Прометей, Айсберг и Арахна.
Наконец все кончилось. Ее тело вздрогнуло и обмякло, содрогаясь в приступе рыданий. Я отступил на шаг назад.
— Зачем… ты сделал это со мной? — простонала Мора через минуту. Она тяжело дышала, щеки были мокрыми, из носа тянулись две тонкие струйки крови. Я не перестарался, но Заклинательница едва выдержала сеанс ментального объединения.
— Ты предпочла бы обнуление?
— Да, астра фатида! Я не хочу… это видеть. Это знать… Сфирот. Я видела… — она выглядела как плачущий ребенок, — Ты не человек. Ты даже не Инкарнатор!
— Но теперь ты знаешь! Почти все, что знаю я. Знаешь, что меня ведет и для чего я вернулся с Черной Луны. Поняла, зачем все это Прометею? Поняла, что я не планирую зла?!
— У меня для тебя… плохие новости.
— Говори.
— Твоя искренность… не доказательство. Твой путь — не доказательство… Ты все равно можешь быть марионеткой Шарда. Твой путь предопределен на Черной Луне, твоя задача — принести туда Ядро Стеллара. Свобода от Тьмы не означает, что ты действуешь по собственной воле. Это просто более тонкая манипуляция…
— Ничего нового, — кивнул я, — Да, Мора. Я не исключаю такую возможность, хотя и не верю в нее. И именно поэтому мне очень нужна твоя помощь. Ты станешь нашей страховкой. Моим джокером в этой игре.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Сейчас поймешь. Но сначала небольшой подарок, — я позволил себе усмехнуться, главное было сделано, ее враждебность уходила, угли больной, застарелой ненависти, мешающей мыслить, большей частью погашены. Она посмотрела сквозь мою призму — и осознала, что мы на одной стороне. Дальше будет намного проще.
На кончиках пальцев Моры сверкнула фиолетовая, почти черная искра Генома, отправленного мною. «Ловец Душ», взятый с тела главного меркатора на развалинах Куба, возвратился к хозяйке.
— Это… зачем?
— Прометей призвал вас, чтобы сделать Хранителями Куба. Я частично восстановил его память, ты видела это. Сегодня я освобождаю тебя от этой обязанности, Мин Юи Шэн, позывной «Мора». И даю тебе новую…
Интерлюдия. Ярость
Не раздумывая, Ожог бросился наверх, следуя предложенному нейросетью маршруту. Мутантом с импровизированной звездой Стеллара мог быть только кто-то из Инков с «Мстящего», и скорее всего — это Ярость или Льдинка. Значит, хотя бы одна из девушек выжила и нашлась!
Темные коридоры, лестницы, переходы — он бежал быстро, но не сломя голову, чтобы не вляпаться в неожиданную ловушку — сюрпризов, вроде скрытых провалов или затаившихся «блох» здесь хватало. Когитор в определенные моменты очень полезен — после сеанса теневой магии Грейс отметила все подозрительные сигналы алыми точками, создав подобие трехмерной карты-лабиринта и проложила безопасный путь.
Шум схватки приближался. Вой, адские крики, звуки ударов и металлический скрежет. Ожог вскарабкался на нужную платформу, медленно, почти бесшумно прокрался по темной галерее, укрываясь в тени — хотя сердце требовало на всех парах мчаться на помощь, это было бы крайне неосмотрительно, и осторожно выглянул.
Их осталось трое. Грейс отметила два неподвижных тела на полу, и еще одно — корчившееся в судорогах. Два уцелевших мутанта загнали третьего, того самого, с нацарапанной звездой, в угол. Кажется, он находился на последнем издыхании — ранен, ослаб, потерял свою палицу и теперь просто пытался уворачиваться. Получалось не очень — пространства для маневров почти не осталось. Он дрался, пытаясь перехватить вражеское оружие, вырвать его, но не превозмог. Очередной удар — и рука повисла сломанной плетью, следующий — и загнанный упал на колено, пытаясь удержаться на ногах. Уродливые дубинки противников, то ли костяные, то ли железные, с неприятным хрустом впечатывались в него, каждый раз вызывая крик боли и ярости.
Ожог понял, что ждать больше нечего. Он выбежал из коридора, несколькими длинными прыжками приблизился к мутантам, продолжающим мочалить тело поверженного врага. Они его заметили, обернулись, но слишком поздно. Заостренный конец железной палки вошел точно в глазную впадину, мгновенно убив первого. Второй, рыча и шипя, как разъяренное животное, несколькими размашистыми ударами отогнал Ожога. Огромный и быстрый дикарь, с горящими в полутьме глазами! Его оружие представляло собой нечто вроде топора на длинном кривом древке, казалось неуклюжим, но было очень опасным!