Схаас
Шрифт:
— Как сами решим, так и будет, — последовал резкий ответ.
— Так может, вас и вторжение орков не беспокоит?
— А почему, ты думаешь, я вообще веду вас? — оскорбился Пин. — Как раз потому, что ни орки, ни эта полоумная Истер мне здесь не нужны!
— Я думала, это по просьбе Аннагаира, — вставила Изабелла.
— Да что мне Аннагаир? — неожиданно зло воскликнул лесовик. — Вот велика важность — призрак эльфа. Да он, может, в подметки не годится… не годится, в общем, ни на что толковое. Какой прок от призрака? Только что рассказывает
Он осекся на полуслове и замер.
Отряд как раз находился на дне ложбины, такой же темной, как и весь этот странный бор, и тропа здесь совершенно терялась из виду. Однако лесовику сумрак был не столько помехой, сколько помощью, он явно углядел что-то в траве. Вдруг, суетясь, пробежал несколько шагов влево, потом вправо и глухо простонал:
— О, Вседержитель, за что?
— В чем дело? — несколько раздраженно спросил Джон. Он не сразу различил испуг в голосе лесовика.
— Тролли! — падая на колени, воскликнул Пин. — Древесные тролли прошли к Вязовому Чертогу!
— Я не вижу никаких следов, — заметил Бен, свешиваясь с седла.
— Людскому глазу их здесь и не увидеть, только Хранители леса ясно различают следы троллей. Но я-то вижу: они прошли здесь совсем недавно!
— А что это за Вязовый Чертог? — спросил Гарри.
— Это… — Голос Пина сорвался. — Это наш дом. Но как они его нашли?! Ведь эта тропа тайная тайных! О Вседержитель… о люди, что теперь делать?
— Это настолько опасно? — спросил Джон.
— Они убьют всех.
Несколько секунд стояла тишина. Потом стоящего на коленях Пина прорвало:
— Люди! Люди, спасите мой народ, защитите Вязовый Чертог! Их четверо или пятеро, вы справитесь, вы же воины! Прошу вас, если они убьют Хранителей, то завладеют лесом, тогда вам никуда не пройти, не вернуться, они вам и шагу не дадут сделать! Пожалуйста, люди…
— Сколько их, ты сказал?
— Четыре или пять, не больше!
Бенджамин, быстро оглянувшись на графа, обратился к лесовику:
— Великим Хранителям лесов нужна помощь смертных? Как трудно поверить! Может, по такому случаю ты даже запомнишь наши имена?
— Ну что ты такое говоришь, Бен? — встрепенулся Гарри. — Ты же видишь, какое у него горе.
— Мы должны помочь, — объявила Изабелла. — Пин помог нам, мы ему обязаны.
Да уж, обязаны, подумалось Джону. Не приключение, а водоворот какой-то. Сначала дерись за свой род, тут еще все понятно. Потом — дерись за тень когда-то набедокурившего эльфа, в перспективе — за весь мир, теперь за лесной народец. Не было ничего подобного в «пророчестве», ни словом не намекал призрак на такой поворот событий!
А впрочем, что ж… Не Джон ли совсем недавно бесился от предопределенности? Ведь жаждал свободы — так вот она.
— Я и не отказываюсь, — заявил между тем Бен таким тоном, что стало ясно: прежние слова Пина о смертных он не забудет по гроб жизни.
«О чем я рассуждаю? — рассердился на себя Джон. — Проклятый век мой, приучил к тысячам мыслей, которые приковывают к месту…»
— Показывай дорогу, — велел он.
Лесовик тотчас сорвался к стене кустарника справа.
— Сюда! Тут всего несколько шагов, потом тропа возобновится!
Кони поначалу спасовали, но Цезарь, презрительно фыркнув, уверенно шагнул вперед и прошел сквозь плотно переплетенные ветви удивительно легко, словно через какой-то шуршащий мираж. Мышонок, давно подружившийся с вороным гигантом, юркнул за ним, далее последовали и остальные.
На миг тьма плотно окутала людей, но по ту сторону кустарника стало заметно светлее, хотя и неясно было, откуда исходит этот тускло-серебряный свет: то ли от древесной коры, то ли от густого разнотравья по краям тропы. Над головами крышей висел полог тени. Сама тропа оказалась гладкой, как асфальтовая дорожка в парке. Ехали быстро. Пин мчался со всех ног, его серый плащ мелькал не ближе десяти шагов от морды Цезаря.
— Скоро? — спросил Джон.
— Уже почти пришли!
— Тогда стой. Я вижу, тут валяются сучья — подбери несколько штук подлиннее.
— Но мы опаздываем, я уже слышу крики!..
— Делай что говорят.
Пища что-то неразборчивое, Пин выполнил приказ.
— Гарри, пакля у тебя?
— Да, сэр Джон.
— Обматывай сучья. Войдем в Чертог с факелами. Об огниве не беспокойся… Ах, будь оно неладно, у нас же смолы нет!
— Есть смола, есть, обматывайте! — заверил лесовик.
Подхватив наспех скрученные факелы в охапку, он бросился к ближайшей сосне, пал перед ней на колени и что-то зашептал. Заинтригованный, Джон осторожно приблизился. Смешно, однако ему вдруг представилось, что сосна сейчас оживет, что мохнатые лапы вознесутся и спустят из кроны какую-нибудь бадейку… Ничего столь картинного, конечно, не произошло. Но увиденное надолго врезалось в память, впечатлив отчего-то сильнее всех прочих чудес.
Сосна и правда качнулась. Словно дрожь пробежала по могучему стволу. И вдруг из-под коры тягучей струей ударила янтарная влага! Пин стал прижимать к ней факелы один за другим, свободной рукой поглаживая дерево. На миг Джону померещилось, что весь лес неслышно, но явственно отозвался на это небольшое чудо — где-то взволновалась трава, где-то скрипнули ветви, где-то прошуршали, падая, листья…
— Готово! — объявил Пин, он уже стоял перед молодым графом, протягивая ему готовые факелы. — Что еще нужно?
— Передай их Гарри, — ответил, стряхнув оцепенение, Джон. — Так, а теперь двигаем дальше. Только, Пин, шагов за сто от места попридержи бег. Я хочу ударить внезапно.
Уже на бегу лесовик, державшийся теперь за стремя Джона, сказал:
— Не волнуйся, рыцарь, тролли ничего не заметят, пока мы не нападем: магия братьев укроет нас.
— Ты слышишь, что там происходит?