Шаг до бездны
Шрифт:
– Теперь я не могу найти себе место в жизни. Просто не могу. – возобновил он разговор, когда они прошли уже достаточно большое расстояние.
Ириша уже доела мороженку и выбросила обёртку. Теперь казалось – для серьёзных тем самое подходящее время.
– Совершать преступления – не выход, – заметила она.
– Ты ведь тоже не простая, в тебе тоже есть надлом, – перебил он.
– А-а, пустяки. Когда я ходила в детский сад, у меня однажды украли красивую новую куртку и мне не в чем было идти домой.
– Для ребёнка это серьёзная трагедия.
– Может
– Наверняка ты очень громко ревела.
– О, ещё как! Сбежались все отовсюду, даже заведующая. Меня утешали, а воспитательница сказала, что таков мир и порой наступают моменты, когда приходится познавать его с такой плохой стороны.
– После этого ты начала воровать.
– Ну, возможно так и есть. Просто я никогда не проводила параллель.
– Ха! Всё закономерно. Никогда человек не делает что-нибудь просто так. И характер не появляется из неоткуда – ему надо сформироваться.
Девушка задумалась… Даже сейчас ей было страшно вспомнить тот далёкий день из детства и даже не то, что она лишилась красивой вещи так трогало её, а именно тот безудержный плач, от которого до сих пор щемило сердце.
– Надеюсь, ты не планируешь повторить опыт своего детства? – спросила она тотчас, искоса бросив взгляд на своего собеседника.
– Нет-нет, ни в коем случае. Вообще-то я уже и сам отец, только не получилось жить вместе. Я ведь вовсе не такой юный, как ты, просто молодо выгляжу.
Ириша усмехнулась: на самом деле разница между ними была может лет семь-восемь – не такая уж и заметная, хотя девушка почти сразу поняла, что они не ровесники.
– Рассказывай тогда, что ты задумал.
Однако он снова не решался поделиться своими преступными планами.
– Знаешь, мне кажется все жертвы преступлений тоже рано или поздно оказываются за чертой, – вместо этого сказал он.
– За какой чертой? – не поняла Ириша.
– Мы все другие, потому что выбрали не кого-то из всей этой толпы, а выбрали именно нас. Ты ведь тоже всё время думаешь, почему не с кем-то, а с тобой это произошло.
– Никогда не думаю. Давно забыла.
– Так не бывает. Несмотря на то, что время прошло и появилось много разных других событий, многое осталось в твоём подсознании… И в моём. Я вот тоже хочу украсть. И ещё – убить.
– Ой, слушай, да пошёл ты…
– Вот видишь, и ты меня не поняла. Мне казалось, мы договоримся.
– Тебе наверно лучше обратиться за консультацией к психологу.
– И тебе тоже.
– Стой, я не хотела тебя обидеть.
Однако Стас уже побежал по парку, рискуя налететь на любого безмятежно гуляющего.
– Надумаешь поговорить серьёзно, приходи сюда в пятницу, – крикнул он на бегу.
– Так ведь сегодня ещё субботу, – прокричала ему Ириша.
– Вот и будет время решиться на что угодно. Или не решиться.
Девушка задумчиво посмотрела ему вслед, предполагая, что скорее всего он чокнутый и вовсе не стоило поддерживать с ним разговор. Подумала ещё, что совсем не разглядела его лицо и навряд ли узнает, если встретит случайно в толпе. А уж тем более приходить в парк в следующую пятницу и вовсе не намеревалась – этот день у неё будет уже рабочим. В то же время этот короткий разговор затронул что-то в глубине её души и какое-то необъяснимое отчаяние захлестнуло так сильно, что она готова была расплакаться. Всеми силами сдерживала себя, понимая, как это будет нелепо, ведь причин для слёз не было никаких: в жизни всё у неё складывалось просто отлично, тем не менее…
Она села на лавочку и расплакалась.
Захотелось конфет – любых, целую горсть, и чтобы за них не надо было платить. Всегда она с какой-то дикой жадностью съедала украденное, разбрасывая всюду фантики и глотая сладости чуть ли ни целиком, будто никак не могла ими насытиться. Вытирала слёзы, размазывая их по щекам вместе с чёрными полосами туши. И почему-то вдруг в самом деле вернулась в тот далёкий день своего детства – слёзы всегда возвращали её туда, однако она не придавала этому никакого значения, а вот теперь поняла: те ощущения, ту боль невозможно было забыть. Ладно бы украли что-нибудь другое, менее нужное, например игрушку или носовой платок. И то для ребёнка это было бы потрясением. А тут – новую куртку из её личного шкафчика.
– Послушай, сколько тебе лет? – услышала она рядом и тотчас поняла, что Стас вернулся.
Обрадовалась даже, подняла голову.
– Двадцать один, – ответила тотчас.
– О, уже совершеннолетняя по всем меркам, – сказал он. – но детство кажется было совсем недавно.
– Зачем ты это делаешь?
– Что я делаю?
– Делаешь мне больно.
– А представляешь, как тебе будет больно, если тебя поймают.
– С горстью конфет?
– Ну и что? Если магазины начнут раздавать всем бесплатно конфеты горстями, что у них останется? Не воруй больше!
– Я не могу.
– Значит ты клептоманка.
– Не говори это слово.
– Не надо себя обманывать. Или не воруй больше.
– Так сразу не получится перестать, это привычка…
– Ужасная привычка. Лучше своровать один раз – и на всю жизнь.
Стас замер и на этот раз Ириша слушала его, затаив дыхание. Она понимала – он именно и выжидал такой момент, когда она готова будет слушать то, что он задумал сказать. И он начал рассказывать.
– Недавно я работал садовником у одной престарелой дамы. Точнее даже не престарелой, а очень старой. У неё огромный красивый дом, а родственников нет совсем никого.
– Ты предлагаешь её убить? – ужаснулась Ириша. – начитался Достоевского?
– Нет, мы не будем никого убивать, она сама скоро умрёт, болеет сильно. Просто можно поселиться у неё под каким-нибудь предлогом, и когда такое случиться, мы никому ничего не скажем, а похороним её потихоньку в саду возле дома. Она и сама этого хочет. Потом останемся жить в её доме.
– Ох ты и чокнутый… Дурацкий план, если честно.
– У неё много денег и драгоценностей, так что надолго хватит.
– Нет, я даже слушать не хочу никаких подробностей, ни то чтобы в этом участвовать.