Шаг до падения
Шрифт:
— Это правда? — Она шмыгает носом, вновь принимаясь рассматривать повреждение.
— Конечно. Я бы не стал тебя обманывать.
Недавно Хоуп только исполнилось шесть, и ее желанием было, чтобы я научил ее ездить на двухколесном велосипеде. Я специально выбрал день, когда отца и Белль не будет дома, чтобы провести урок.
— Моя подруга Лиза уже давно умеет ездить без дополнительных колесиков, — обижено признается Хоуп, когда я беру ее на руки и несу к дому.
Рана не большая, но ее следует обработать.
— Очень скоро и ты сможешь, — с уверенностью заверяю я.
— Обещаешь?
Хоуп жмурится против солнца. Ее тонкие ручки крепко обхватывают мою шею — надеюсь, она никогда не потеряет чувство надежности в отношении меня. Всю свою жизнь я разочаровывал отца, и не хочу допустить этого с этой девочкой. Я слишком сильно ее люблю. Ради Хоуп я, не задумываясь, пожертвую жизнью.
— Обещаю, Крольчонок.
Малышка глубоко вздыхает и, успокаиваясь, расслабляется в моих руках.
— Я всегда буду оберегать тебя, солнышко, — целуя девочку в висок, произношу я. — Обещаю.
— Прости Крольчонок, я подвел тебя, — бормочу я, стоя лицом к стене и уткнувшись лбом в согнутую руку. Не знаю, почему сейчас я вспомнил именно тот случай. Я должен был уберечь ее, должен был уделить больше внимания словам Белль. Но я чертов эгоист, который думал только о своем удовольствии. А теперь жизнь Хоуп под вопросом, потому что я не досмотрел, а она оступилась.
Если бы я был более внимательным…
— Блядь! — Я с силой бью по стене, дыша тяжело и ускоренно. Не могу спокойно ждать, пока Хоуп в операционной. Врачи ничего не говорят. Это убивает. Будто мясо по волокнам отделяют с моего тела.
Я должен что-то сделать. Должен все исправить. Но как?
— Джей.
Я чувствую руку Фионы на своем плече. Замираю, не зная, чего хочу — чтобы она убрала ее, или не делала этого.
— Ты не виноват.
Я оборачиваюсь, недоуменно таращась на сводную сестру.
Разве?
— Чушь собачья! Я должен был лучше следить за ней, особенно после смерти отца! — непримиримо выпаливаю я.
— Фиона права, дорогой. Джейсон, никто не виноват в этом, кроме того парня, что был за рулем.
Белль поднимается с диванчика, нервно теребя в руках носовой платок. Ее глаза покраснели и опухли от многочисленных слез.
— Надо было переломать его херовы ноги, чтобы он лучше понял и не лез к ней.
Я ругаюсь, потирая лоб — голова раскалывается от пульсирующей боли.
Я найду этого сученыша и сверну ему шею. Вот что я должен сделать. Этот уебок сбежал с места аварии. Моя маленькая сестра сейчас лежит на операционном столе, пока ей вскрывают череп, а эта тварь где-то трусливо прячется.
Крысе, бросившей Хоуп умирать, не стоит ждать от меня пощады.
Далеко он не убежит. Я уже позаботился об этом.
— Я подумала, вы не откажетесь сейчас от кофе.
Я в растерянности оборачиваюсь к Саре. Не заметил, что она отходила. К своему стыду, на какое-то время даже забыл, что она приехала в больницу со мной.
Она держит в руках подставку с тремя бумажными стаканчиками. Ее взгляд с тревогой, и чем-то еще обращен на меня. Она тихая с той минуты, как я сказал об аварии.
— Не хочу, спасибо. — Я качаю головой, вновь впиваясь взглядом в двери хирургического отделения, за которыми нам велели остаться, когда увезли Хоуп.
— Возьмите, Белль. Вам сейчас нужны силы.
Голос Сары звучит непривычно мягко, когда она садится рядом с мачехой и передает ей чашку. Белль потерянно кивает, механически принимая кофе.
— Фиона?
Сара смотрит на Фиону с вопросом, но та поджимает губы и отворачивается, подходя ближе ко мне. Ее пальцы побелели — с такой силой она сжимает ими свои предплечья.
Операция продолжается почти четыре часа и за это время никто не вышел, чтобы хоть что-то сказать о состоянии Хоуп.
Это невыносимо. Каждая секунда словно вечность, сводящая с ума. В моей жизни было много дерьма — но эти четыре часа самые ужасные.
— Не могу больше здесь оставаться, — выдыхаю я, и, развернувшись, направляюсь к лифтам.
Блисс
Последние десять лет я думала о том, как мне не повезло. Гадала, что было бы, если…
Если бы я отказалась пойти не вечернику в тот отельный номер. Если бы Джейсон выбрал другую девушку, а меня не заметил. Если бы я не стала паниковать, и мы провели ночь вместе.
Возможно, существуют параллельные вселенные, в каждой из которых осуществились эти сценарии. И где-то, может быть, есть Сара Винтер, которая не озлобилась, не потеряла человеческий облик, поправ все нормы морали и заткнув голос совести.
К сожалению, мне не дано этого узнать.
Я же та, кем сделала меня та ночь и события, выстроившиеся один за другим.
Все эти годы я думала, что мне испортили жизнь. Чьи-то огромные, злые руки взяли ее как игрушку и просто сломали, превратив в груду обломков. Я жалела себя, лелеяла в себе обиду и считала, что вольна делать что хочу. Кто-то наверху чертовски задолжал мне.
А теперь я сама стала разрушителем. Я взяла жизнь невинной, еще такой наивной девочки и поигравшись с ней, сломала.
Все, к чему я прикасаюсь, в итоге становится уродливым, исковерканным.
Хоуп может не пережить операцию, или остаться инвалидом на всю дальнейшую жизнь.
Это уничтожит ее родных, их семью. Джейсона.
Я открываю глаза, встречаясь со своим отражением в зеркале. Красивая оболочка, с насквозь прогнившим содержанием. Внутри меня чудовище. То, кем я была долгие годы, есть и буду.