Шаг до страсти

Энтони Эвелин

— Если ты боишься за меня, — сказал он, — пойдем со мной. — Когда она подошла к бассейну, он уже плавал, лениво двигаясь в воде и перевернувшись на спину. — Очень тепло, — крикнул он ей, — тебе понравится.

Джуди одарила его разгневанным взглядом и нырнула.

Он подплыл к ней и обхватил ее тело рукой. Он находился рядом с бортиком и взялся за поручень, поддерживая их обоих на плаву.

— Я знаю, что делаю, — сказал он. — Мои наверняка следят за мной, кто-нибудь прилетел сюда, это точно. Если я хочу попасть на самолет Лодера живым и здоровым, мне нужно вести себя как можно более естественно. Вести себя так, как будто я прилетел провести с тобой уик-энд. Перестань лягаться.

— Не

хочу слушать, что ты там говоришь, — зашептала Джуди, он прижал ее к своей голой груди. — Лодер просил, чтобы ты не выходил.

Внезапно Свердлов выпустил поручень, и они ушли под воду. Он сразу же поднял ее над водой и, стиснув ее тело обеими руками, поцеловал.

— Я лучше Лодера знаю, — сказал он. — Намного, намного лучше. Я никогда еще не был так близко к тебе, как сейчас. Поплыли обратно, и я покажу тебе, как я пробирался сюда, прятался и подглядывал, когда ты плавала в одиночестве под луной.

Он заставил ее выпить перед возвращением в бунгало. В спальне на верхнем этаже стояли две кровати. Его чемодан лежал открытым на одной из них. Свердлов поднимался вслед за ней, и у дверей в спальню она повернулась к нему. Там, в бассейне, он обвил ее ноги своими, обхватил ее руками и утянул под воду. Если он переступит порог прежде, чем она придет в себя, ей уже не выдворить его из комнаты.

— Нет, — попросила она. — Прошу тебя, Федор. Я не для этого приехала с тобой сюда.

Она не закрыла дверь перед ним, она ждала, чтобы он ушел сам. Секунду они стояли и смотрели друг на друга, оба были мокрыми, бусинки воды стекали у него по груди и тоненьким ручейком сбегали к ступням, она так замерзла, как будто на ней не было никакого купальника.

— Если я попрошу тебя, неужели ты скажешь мне «нет»?

— Не проси, — умоляющим голосом сказала Джуди. — Пожалуйста, не проси. Мне холодно, я вся мокрая, и я до смерти боюсь...

Он положил руку ей на затылок, она вспомнила, что он делал так, когда они были с ним на острове в первый раз. Рот у него был совсем теплый. Поцелуй говорил многое: не теперь, раз я с тобой нежен, и я умею ждать. Но время придет, мы оба это знаем.

— Иди прими горячий душ, — посоветовал ей Федор. — Если это сделает тебя счастливее, я закажу какой-нибудь еды сюда. Мы останемся в доме сегодня вечером, как сказал мистер Лодер.

Внизу у бара сидели, пили пиво и курили два человека, всем своим видом показывая, как они наслаждаются тишиной тропической ночи. Они поселились в отеле только накануне, места для них не были зарезервированы, они просто приехали и, переговорив наедине с управляющим, получили бунгало по соседству с тем, которое заказал Свердлов. Управляющий даже не удосужился сообщить им, что это бунгало уже оплачено канадской четой среднего возраста, которая поселялась в гостинице каждый год во время мертвого сезона и считала именно это бунгало своим. Он только просмотрел удостоверения, по их просьбе позвонил комиссару полиции и сказал: «Да, конечно да, можете не сомневаться, любую помощь, которая им понадобится» — и повесил трубку.

Когда Джуди увидела, как управляющий пялил на нее и Свердлова глаза, она совершенно неправильно поняла его взгляд. Он также нанял дополнительную прислугу, двух барбадосцев, которым поручили убирать в этих двух бунгало вместо горничной, которая убирала в них постоянно. Это вызвало разговоры среди обслуги, потому что отель был полупустой и работы мало, вовсе не на полный штат. Еще большее удивление вызвало то, что один из вновь нанятых работников принялся полоть цветочные клумбы у стен этих бунгало: садовниками на острове были исключительно женщины — к концу дня управляющему не оставалось ничего другого, как выдать освобожденной от работы горничной,

старшему официанту и девочке-садовнику, которая подозревала, что ее собираются уволить, по дополнительной недельной зарплате, строго-настрого приказав им держать язык за зубами, если они не хотят потерять работу. Насколько он понял, речь шла только об уик-энде, поэтому управляющий полагал, что они потерпят это время. Ночью того дня, когда Джуди и Свердлов приехали на остров, он лежал в постели со своей любовницей, которая дулась на него за то, что ему не хотелось заниматься любовью, и мучился, не зная, может ли он продать этот секрет одной из американских газет, когда все это закончится. Что бы ни было «это», он не имел представления, почему двое сотрудников британской службы безопасности ведут наблюдение за русским или с какой стати под его окнами под надуманным предлогом копошатся двое из группы специального назначения барбадосской полиции. Ему и не хотелось ничего знать, пока не кончится уик-энд и пока все благополучно не завершится. Он перевернулся на другой бок и захрапел.

Рано утром следующего дня, как только встало солнце и над западным берегом стали собираться клубы облаков, из-за маленького мыса, защищавшего самый роскошный на острове отель с его песчаным пляжем от океанских валов, вышла небольшая яхта. Она шла под парусами, хотя на ней имелся мощный мотор. Ветер подхватил ее и понес по неспокойному синему морю. Примерно в четверти мили от отеля «Прибрежный» яхта сбросила паруса и стала на якорь. Двое спрыгнули за борт и принялись резвиться в воде, смеясь и громко крича. Третий человек забросил удочки. Четвертый, плотного телосложения, с седеющими волосами, подстриженными ежиком, забрался на мачту и в бинокль рассматривал бунгало на берегу. Каждые четверть часа он менялся местами с удильщиком. Купальщики забрались обратно на борт и загорали на солнышке.

Удивительное дело, Джуди спала очень крепко. Свердлов настоял, чтобы она первой пошла наверх, как только они поужинали. Он заказал бутылку виски, чем несказанно огорчил ее, и предложил ей идти спать, не дожидаясь его. Никто из них ни словом не обмолвился, что, поднявшись, он побеспокоит ее. Когда она проснулась, вторая кровать была пустой. Она до смерти перепугалась. Соскочив с постели, она бросилась к лестнице:

— Федор! Федор?

— Доброе утро. — Она уже наполовину спустилась вниз, когда увидела его. От нервного напряжения у нее болела голова. Стоявшая в гостиной софа раскладывалась, и получалась двойная постель. Она совсем позабыла про это. Свердлов спал, укрывшись своим плащом.

— А я подумала, что ты вышел, — сказала Джуди. Она спустилась вниз. Федор подошел к ней. В тот же момент она заметила две вещи: ее ночная сорочка была прозрачной, а ее груди отчетливо просматривались сквозь нее; и бутылка виски, стоявшая рядом с телефоном, опустела на три четверти.

— Я совершенно не пьян сейчас, — сказал Свердлов. — Но пойди накинь что-нибудь. Я не могу быть спокойным, видя тебя такой.

Она взбежала наверх. Одеваясь, она слышала, как он чем-то звенел на кухоньке. Вниз она спустилась в брюках и в рубашке, он вышел ей навстречу с подносом, на котором стояли кофе и блюдо с фруктами.

— Ты хорошо спала, — заметил он. — Я поднимался один раз взглянуть на тебя. Тебе нужно было выспаться, ты очень устала.

— А ты напился, — сказала Джуди. — Зачем ты это сделал, а вдруг бы что-нибудь случилось, а ты пьяный?

— Я никогда не бываю пьяным. — Он пил кофе. Волосы на голове стояли торчком, под глазами залегли глубокие тени.

— Здесь очень душно, — произнесла она. — Давай откроем раздвижную дверь и немного подышим свежим воздухом.

Он подошел и встал у нее за спиной, когда она пыталась открыть задвижку.