Шаг первый. Якудза
Шрифт:
— Не хочешь говорить или не можешь?
— Я подбирала слова, — прожевав, ответила мать. — Более правильно будет сказать, что я их боюсь. Боюсь, что для них я чужак.
— Не думаю, что за обращение за помощью они бы тебе что-то сделали.
— Я тоже так считаю, но отобрать тебя они бы могли. — Закончила Хитоми. — Если бы я знала, что Горо поставит на тебя клеймо, то я бы сама бы их попросила тебя забрать...
Нобу кивнул и, закинув в рот немного овощей, спросил:
— Кстати, про клеймо. Та штука, которая мне его поставила. У нее есть вторая
— Клеймо «Басугами» и клеймо «Йесугуми». — Кивнула женщина. — Это две половинки единого целого. Это единый артефакт, который разделен на две части после большой войны Таиланда и Японии. Это было очень давно. Тогда наши государства имели совершенно другие границы.
— А у кого вторая половина этого артефакта?
— Насколько я знаю, клеймо «Йесугуми» принадлежит клану «Громовой поступи». Это клан твоего отца.
— Очень интересно, — задумчиво произнес Нобу. — Я запомню.
После чего принялся уплетать ужин дальше.
— Послушай, — начала Хитоми. — Может тоже начну работать? Я могу помочь, и тебе не надо будет сидеть ночами, чтобы...
— Чтобы что? — поднял взгляд от тарелки парень. — Ты не сможешь заработать приличных денег, а за домом кто-то должен следить.
— Но я...
— Я все сделаю сам. Скажи мне лучше есть ли варианты снять печать?
— По легенде, для того, чтобы снять печать, надо объединить две части артефакта.
— То есть надо забрать у Цураев их половинку артефакта и договориться с «Громовой поступью» на объединение.
— «Забрать»? Как ты себе это представляешь?
— Очень просто. Надо всего лишь убить Гору и его сына. Этого хватит, чтобы мне никто не мешал забрать артефакт. — Беспечно произнес Нобу и тут же сморщился от жгучей боли в груди.
— Нобу? Нельзя... такое нельзя произносить вслух! — дрожащим голосом произнесла женщина.
— Я же шутил, — прижав руку к груди, произнес парень. — Просто шутил...
Боль медленно и неохотно отступала, но сам факт реакции татуировки на груди на слова, довольно сильно обеспокоил парня.
— Не смей подобное никогда произносить! Эта печать может уничтожить тебя! — обеспокоенно заявила Хитоми.
— Все... уже почти отпустило, — произнес парень и заглянул под рубашку.
На теле, вокруг печати, появилось покраснение больше похожее на ожог легкой степени.
— С каждым разом печать будет жечь все сильнее, — предупредила сына Хитоми. — Не вздумай больше произносить такое.
— Я запомню, — кивнул Нобу. — Очень хорошо запомню.
***
Нобу бежал очередной круг вокруг ангара. Что удивительно, его учитель, поджарый таец, не сидел, спокойно наблюдая за его тренировкой, а нарезал круги вместе с ним, постоянно подбадривая его и подгоняя... палкой. Рим же за этим по началу наблюдал с улыбкой, но затем это ему быстро наскучило, и он принялся шататься по окрестностям.
Да, особо погулять не получилось, но после последнего удачного упражнения, во время которого у него получилось удержать
В итоге, прогулка превращалась в брожение сквозь соседние склады вдоль невидимой стены, которая не давала ему отойти от Нобу дальше. С этим Рим уже давно свыкся и просто гулял по округе, рассматривая содержимое ящиков и полупустых ангаров, коих в пределах досягаемости было всего три.
В одном из таких ангаров он обнаружил девушку в грязном, заляпаном кровью платье. Она стояла лицом ко входу и не шевелилась. Нахмурившись, Рим хотел сделать несколько шагов к ней, но тут перед его лицом возникла стена.
— Что это такое? Может случилось чего? — задумчиво произнес он и не придумав ничего лучше крикнул: — Вам плохо? Может чем-то помочь?...
Тут он покачал головой от пришедшей мысли о своем духовном существовании, но вопреки его ожиданиям девушка начала медленно поворачиваться.
Его взору предстал полуразложившийся труп. Часть кожи слезла, обнажив гнилое мясо, среди которого виднелись кости. Один глаз у незнакомки вытек. Левая щека отсутствовала, и через нее хорошо видно кости черепа и зубы.
Инквизитор, повидавший в родном мире и не такое, сделал шаг назад и вытащил из кобуры бластер. Медленно, чтобы не провоцировать ожившего мертвеца, он поднял ствол и навел на оживший труп.
В прошлом мире ему часто приходилось иметь дело с подобными созданиями темных магов. И из-за сложности конструкции полноценного гомункула, темные маги в том мире часто пренебрегали зрением и слухом. Самым эффективным среди них считались мертвецы с рецепторами на движение. Поэтому паладинов и инквизиторов натаскивали на медленные движения, которые подобные гомункулы заметить не могли.
Однако этот мертвец вполне себе осознано сфокусировал один глаз на Риме. Девушка сделала два шага по направлению к нему, после чего запнулась и рухнула лицом вперед.
— Вы меня слышите? — зачем-то повторил вопрос Рим.
Девушка приподнялась на локтях, встала на колени и подняла голову, снова уставившись на Рима. Она издала хриплый звук, и из ее боков выскочило три пары толстых паучьих ног. Из задней половины туловища тут же вырос огромный нарост, и она буквально за несколько секунд превратилась в паукоподобную тварь. Только вот вместо паучей головы у нее оказалась верхняя часть человеческого туловища, а вместо жвал руки.
— Что ты такое? — сглотнул Рим и сделал несколько шагов назад, но его спина во что-то уперлась.
Он резко повернулся и обнаружил полупрозрачную стену из белесых нитей. Сплетаясь, они образовывали подобие огромной паутины.
Рим, понимая, что отступать некуда, прицелился и выстрелил.
Ш-ш-ш-ш-шарк!
Вспышка разряда из бластера спугнула тварь, и она успела отпрыгнуть в сторону, но сам заряд зацепил ее и снес две левые лапы. После прыжка она не смогла устоять на ногах и завалилась на бок, но тут же получила еще одно попадание, пришедшееся в голову девушки.