Шаг вперед
Шрифт:
И это рисовал пацан в раннем детстве. Рисовал очень точно, я поразился сходству Ищейки с очередного рисунка, на котором она смотрела на меня, разинув крокодилью пасть, с реальными особями, встреченными не так давно. А значит, видел их очень отчётливо. И часто.
– Контролёр! Ты видишь эти рисунки?
– Подтверждаю.
– Я вообще удивлён, как Прохоров чего-то добился в жизни, а не свихнулся в детстве! – не представляю, как он рос, видя перед глазами ЭТО. Железяки, что с них взять, – закачивать в голову ребенку ТАКУЮ информацию и надеяться
– Изображённое не является единственным информационным наполнением переданного пакета данных.
– О да! Пацан просто втыкал на чертежи и схемы оборудования чтобы не видеть этого ужаса! Безальтернативно вы ему «подсказали» путь. Либо загибаться от страха, либо изучать матчасть. Думаю никаких голых баб, на которых можно было повтыкать во время досуга, в переданном пакете не было. Да, железяка?
– Пакет данных не содержал постороннюю информацию. Ресурсы были на исходе и наполнение выбиралось законченным и охватывающим наибольшее количество смежных областей.
Вот вот… Никакого досуга у парня не было. Либо схемы, либо обаяшки.
А обаяшки впечатляли. Тут была добрая половина бестиария. А часть тварей и в бестиарии не было. Парочка точно мне ещё не встречалась ни на страницах описания игры, ни на Айне. Похоже, эти экземпляры живут на поверхности.
То, что информация с поверхности в переданном Прохорову пакете была, нашло подтверждение уже на следующем рисунке.
В цвете. Поверхность планеты и красноватое светило, встающее или садящееся за слегка вогнутый горизонт. Лёгкая зеленоватая дымка – туман. Бордовые нити пронизывают воздух у поверхности, редко где сгущаясь в более плотные клубы.
Видел я подобное. Только без фона в виде цветной планеты, светила и прочей красивости. Бордовый туман.
– Контролёр, что это?
– Затрудняюсь ответить. Изображения такого плана в переданном пакете отсутствуют. Возможно искажение восприятия или выдуманный образ.
– Так это не Айна и Норайна?
– Подтверждаю. Норайна имеет спектр излучения, отличающийся от изображённого. Геология планеты отлична от геологии Айны.
Хмыкнув, я оставил при себе своё мнение и виденное своими глазами. Пусть так. Листнул на предпоследний файл. Чуть напрягся. Листнул на последний. И набрал Беркута. Для пояснений.
Неожиданно видеть после детских рисунков, хоть и заметно прогрессирующих с каждым последующим файлом, чёткую фотографию открытого пластикового бокса, в котором лежит шлем виртуальной реальности. И фотографию чуть голубоватого металлического диска пятнадцати сантиметров в диаметре и сантиметр толщиной, сфотографированного на заботливо подложенной линейке.
Диск я видел первый раз и иероглифы, идущие по его гурту, мне ни о чём не говорили. А вот шлем ВР был один в один как тот, что был изъят у меня доблестными стражами порядка. И шлем. И бокс.
Не знаю, может быть, шлемы ВР так и выпускаются и поставляются, в таких боксах, я не видел магазинную упаковку. Как то не довелось. Но зачем тогда его фотографировать и подшивать в такую подборку?
– Слушаю? – голограмма абонента развернулась практически мгновенно.
– Два последних файла. Зачем они в подборке рисунков и что на них такое?
– Ха, пролистал? Как тебе картинки? – Беркут выглядел неподдельно заинтересованным.
– Цепляет. Особенно осознание, того, что нарисовал их ребенок. Сколько ему было на тот момент?
– Самые последние нарисованы в десять лет.
– Жуть! Так что на последних фото? – вернулся я к теме звонка.
– Там то, что мы вытащили буквально пару дней назад. Сами не знаем что это и зачем. Вроде обычный шлем, только в какой-то нестандартной упаковке. И железяка с иероглифами.
– Что эти фото делают в подборке рисунков Прохорова? Они с ним как-то связаны, или это просто криворукая сборка скан-копий?
– А! Ты про это! – сориентировался в вопросе Беркут, – как-то связаны! Пила буквально на днях смогла вскрыть ребус, переданный Прохоровым. Ребус свежий, за пару дней до смерти оставлен. Но передан по каким-то каналам из их босоногого детства. По наводке оказалась посылка вот с этими двумя предметами. Пока сами не знаем что это такое.
– Ну шлем, я подозреваю, аналогичен тому, что был у меня. Со сбитыми настройками. Бокс – один в один. Возможно, этот шлем позволит активировать ещё один какой-нибудь убер законсервированный комплекс. Было бы неплохо. Лишняя помощь и поддержка нам не помешает, – подарил я Беркуту эту информацию. Глядишь, ещё один мощный производственный комплекс будет введён в строй и появится у моего клана хороший союзник, – только убедитесь, что в руки властям не попадёт. А то мой они изъяли, и в результате четверть столицы в руинах.
Первоначальная радость, отобразившаяся на лице Беркута, как только он услышал про шлем, быстро сменилась недоверием:
– Прости, что ты сказал? По поводу теракта?
– Какого к чёрту теракта? – я смотрел на осознающего сказанное взрослого мужчину, на лице которого сменялись неверие, шок и разочарование, – то, что случилось тем утром – это Королева шургов одни глазком взглянула на пригласивших её отведать нового вкусного мира. Пригласивших по своему скудоумию и криворукости.
На Беркута было страшно смотреть. Мертвенно бледное лицо. Застывший взгляд. Сжатые до скрипа зубов челюсти.
– Позже договорим, – сквозь зубы процедил он и отключился.
– А железяку с иероглифами я и сам первый раз вижу, – уже в пустоту проговорил я.
***
Выписка Лариной Полины Игоревны затянулась до позднего вечера. Долго бегали с бумагами. Пока всё оформили, пока расписались, пока поставили все печати. Всё-таки страховка у неё была дорогая, и аккуратное оформление всех бумаг, чтобы больница могла получить по ним довольно крупную сумму, причитающуюся за её лечение, было критически необходимым. Персонал больницы всё делал аккуратно.