Шаг вверх
Шрифт:
Праздник в Бологом, собирался огромный. Аэродрома как такового в городе не было, но самолёты первых лиц государства садились на дорогу, и заруливали на площадку, где скоро начнут строить автозаправочную станцию и гостиницу.
Александр тоже прилетел на своём Иле, потому как неделю был на УралВагонЗаводе, где налаживали линию по выпуску стволов для малокалиберной автоматической артиллерии, и высокоточной обработки нарезов.
Очень долго пришлось разбираться с металлургами и технологами почему станок производства Минточмаша, не даёт нужной чистоты, оставляет задиры и быстро гробит резцы. Александру пришлось пройти по всей цепочке, производства станка, а после внимательно проанализировать установку, и в итоге он всё-таки нашёл ошибку, которая стоила седых волос и директору Второго завода, и главтехнологу, и главному инженеру. Дело оказалось в вибрации бетонного пола от огромных вентиляторов, установленных прямо в бетонное основание цеха. Вибрационная волна передавалась на станок, а тот в свою очередь, дёргал резцом при проходе, оставляя задиры и убивая режущую кромку.
Когда вентиляторы отключили, станок сделал образцово-показательный ствол, даже превысив заданную точность обработки.
Три американских завода, уже смонтировали и они дали первую продукцию, хотя и пришлось помучатся переводя дюймы в миллиметры и сантиметры. Площадь Солнечного сразу возросла на треть, и пришлось побегать, согласовывая коммуникации и протягивая новую ЛЭП. Но в целом всё работало без сбоев, и даже местный техникум выдал первый выпуск молодых мастеров.
Жилой отсек поднятый на орбиту успешно состыковался с боевой станцией, и сейчас космонавты работали над перестыковкой кораблей, готовя место для лабораторного модуля, и модуля снабжения. Лаборатория Льва Ландау, доработала телепорт до состояния рабочего образца, и корабли несли с собой только неприкосновенный запас. Всё остальное включая воду, теперь поступало через пространственное окно. А ещё к выводу готовился специальный модуль, который станет первой заправкой в космосе, потому что туда через телепорт будет поступать керосин и жидкий кислород.
Так что на праздник он прилетел в отличном настроении, а поскольку предполагалось присутствие Берии и Сталина, то пришлось одевать «парадно-выходной костюм» не с орденской планкой, а наградами.
Трасса уже состыкованная строителями была перегорожена алой лентой, гнувшейся на ветру, а по обе стороны от неё уже стояли очереди из грузовиков, легковушек, и автобусов. По обе стороны от дороги стояли полукруглые трибуны, где сейчас сидели строители трассы, и разное мелкое начальство.
Переходы через дорогу были частью проекта. В основном подземными тоннелями только одни предназначались для людей, другие для разведения в пространстве с местными автомобильными и железными дорогами, и даже для зверей. От небольших труб в основании насыпи, до широких переходов, засаженных зеленью.
Переход возле Бологое, как и возле всех населённых пунктов делались пандусами без лестниц, широкие и высокие настолько чтобы смогла проехать патрульная машина, и сейчас по нему нескончаемым потоком шли люди в нарядной одежде.
Играл оркестр, прямо у края полотна, красовалась пока ещё пустая трибуна, а вокруг сновали многочисленные корреспонденты и операторы, стояли телекамеры на массивных треногах, и техноэнергетические камеры, на куда более изящных штативах и свешивались микрофоны на тон-кранах.
Александр не особо стремясь показываться начальству начал просачиваться к столам, где угощали пирогами и квасом, но кто-то его заметил, и сразу же люди, словно по команде расступились, образуя коридор в конце которого стоял Берия, Булганин и Сталин.
— Товарищ Мечников всё пытается быть незаметным, и тихим. — Сталин усмехнулся и разгладил усы. — Плохо стараетесь, товарищ Саша. Совсем не получается у вас быть незаметным. Смотрите, построили мы вашу дорогу. Пусть пока не всю, но начало хорошее.
— Хорошее, товарищ Сталин. — Александр кивнул.
— Тут многие не знают, — Сталин обвёл стоявших рядом взглядом. — Это же была его идея. Он сделал первоначальный проект, посчитал его на вычислителях института кибернетики Глушкова, и защитил на заседании правительства.
— А позже выпил из меня всю кровь, пробивая финансирование. — Ворчливо добавил министр финансов Зверев.
— Из тебя деньги, а из меня, вытащил горы бетона, тысячи тонн стали, дерева, море техники, людей… — Булганин покачал головой. — Веришь, Коба, я уже шарахаться от него начал. До трусов ведь раздел, стервец. А не дать нельзя.
— И лучших специалистов контрразведчиков собрал. — Сварливо добавил Александр Николаевич Шелепин. — Больше двухсот терактов и актов саботажа вскрыли.
— Есть мнение, товарищи, что нам нужно примерно наказать этого зазнайку. — Сталин усмехнулся. — Пусть хоть сегодня за нас поработает, и сам перережет эту ленточку.
Начальники, стоявшие рядом — министры, управляющие трестами и строительными организациями, замерли и очень внимательно, как-то по-новому посмотрели на Александра. Это было невиданно, чтобы такую стройку закрывал не кто-то из пятёрки главных руководителей государства. Но если так, то вот он. Потенциальный шестой, а в будущем кто знает, может и первый.
— Честь огромная. — Александр поклонился всем присутствующим. — Я постараюсь оправдать оказанное мне доверие.
— Теперь уж точно придётся. — Берия громко в голос рассмеялся. — Слышишь? — Он поднял палец и стали слышны фанфары, выдуваемые оркестром. И обращаясь к присутствующим повёл рукой. — Что-ж, мы сейчас посмотрим, как ты справишься.
Александр обогнул трибуну, и выйдя на полотно дороги оглянулся. Море лиц, сверкание вспышек фотокамер, блеск объективов, всё сливалось в какое-то сверкающее облако.
— Честь открыть участок скоростной дороги Москва — Ленинград, предоставляется Герою Советского Союза, дважды лауреату Сталинской премии, орденоносцу, и командору Ордена Красной Звезды, генеральному конструктору КаБэ точного машиностроения Мечникову Александру Леонидовичу.
Он подошёл к ленте, и под грохот оркестра щёлкнул ножницами справа и слева от себя, поднял кусок алого шёлка над головой, и отошёл в сторону давая дорогу машинам.
Грохот аплодисментов и криков, на несколько секунд заглушил оркестр, и с рёвом сирен, и клаксонов, машины двинулись вперёд, набирая скорость, и уже через пять минут, они просто мелькали, пролетая мимо на большой скорости.