Шагая под бескрайним небом
Шрифт:
Павел восхищался Анной Александровной, изредка бросая на нее полный нежности взгляд. Когда она чем-то была занята, он с замиранием следил за ее движениями. Павлу нравилась ее аккуратность и изящность. Он видел, с какой нежностью она прикасается к вещам и бережливо к ним относится.
Он всегда тонко улавливал ее настроение, замечая, как меняется выражение лица, даже самое неприметное. Приподнятые уголки губ, слегка нахмуренные брови, ямочки на щеках – все вызывало умиление.
За то время, пока Павел не мог приходить в гости к Анне Александровне, он узнал, что значит безумно по кому-то скучать и каково на вкус ожидание. Редкие встречи в стенах института были его спасительным кругом. Однако этого было недостаточно. Павел буквально сходил с ума, мечтая как раньше подолгу говорить с Анной Александровной, играть за роялем и просто слушать как она с увлечением о чем-нибудь рассказывает. Но путь к ее дому был отрезан.
Когда Павел думал о ее муже, на душе становилось до ужаса тоскливо. Он пытался отвлечься за учебниками, игрой на фортепиано, подработками. Однако чем бы Павел ни был занят, его настигали мысли об Анне Александровне, особенно если исполнял музыкальные произведения. Ожидание стало настоящей пыткой.
Даже еда казалась Павлу не такой вкусной, а былые развлечения утратили свою привлекательность. Павел находился во власти грусти. Он чувствовал, как ему сильно не хватает общества Анны Александровны. С каждым днем душа все больше разрывалась на части и никак не могла найти успокоения.
С момента приезда супруга Анны Александровны наконец-таки прошло три недели, и он опять уехал в командировку. Перед Павлом вновь открылась возможность за пределами института видеться с Анной Александровной.
Поздним вечером Павел находился дома у преподавательницы. Как часто с ним случалось, он потерял счет времени. К этому моменту морозная зимняя ночь открыла лютую пасть, окинув темнотою весь город. По блестящему подмерзшему снегу шел редкий прохожий. Слышно было как за окном завывал пронизывающий ветер.
Закончив играть на рояле, Павел вышел через полуоткрытую дверь. В гостиной, освещаемой слабым огоньком настольной лампы, на диване сидела Анна Александровна. На ней было домашнее платье темно-синего цвета с полупрозрачной шелковой вставкой на груди.
Взгляд Анны Александровны был обращен в сторону окна. Подойдя ближе, Павел заметил, что ее щеке катится слеза. Девушка быстро смахнула слезу, после чего повернулась к Павлу.
–Закончил?
Анна Александровна постаралась как можно естественнее улыбнуться.
Павел столько раз видел искреннюю улыбку Анны Александровны, поэтому без труда смог отличить наигранность. Иногда он замечал, как Анна Александровна грустит, но чтобы она плакала, это было впервые. От увиденного Павлу стало не по себе.
–Что-то случилось?
–Нет. Все хорошо.
Губы Анны Александровны задрожали, а глаза наполнились слезами, которые она не смогла сдержать. Павел дотронулся рукой до щеки и вытер каплю, продолжая касаться нежной кожи.
Павел сел на диван, а затем приблизился к девушке. Он с беспокойством заглянул Анне Александровне в глаза. В них он заметил не только грусть, но и боль. У Павла с силой заныло сердце.
Чувства, которые Павел усилием воли сдерживал, внезапно вырвались наружу. Павел коснулся руками спины девушки и крепко обнял.
Анна Александровна носом уткнулась в плечо Павла. В этот момент у Павла с волнением застучало сердце, и он стал вдыхать запах духов, который около шеи Анны Александровны был особо ощутим. Чувствуя тепло ее тела, Павел еле сдерживал себя, чтобы не прикоснуться губами и поцеловать.
Минуты через три Анна Александровна отстранилась от Павла.
Тем временем Павел, пребывая в пространстве космоса, широко раскрыл глаза и увидел, что его тело наливается светом. По телу начали пробегать сверкающие оранжевые искорки, которые немного рассеивали черноту вокруг. Павел осознал, что может управлять собой и больше хаотично не парил в неизвестном направлении. Увидев, в какой стороне находится луна, он всем своим существом направился к ней. Павел рассекал по равнодушной черноте, приближался к ослепительному белому сиянию и старался дотянуться до него рукой.
–Извини. Я повела себя непозволительно. – Тихим голосом сказала Анна Александровна, отсаживаясь от Павла.
Она виновато опустила глаза.
–Почему вы не отвечаете мне? Я же вижу что у вас не все хорошо.
–Потому что это личное. Тебе…наверное, уже пора?
–Я не могу сейчас уйти.
–Если муж узнает, он не так все поймет.
–Где сейчас муж, который оставляет вас одну и заставляет плакать? – С возмущением спросил Павел и нахмурил брови.
–Тебя это не касается. Опоздаешь на последний автобус.
–Может, я этого и хочу.
Анна Александровна посмотрела на Павла.
–Как бы то ни было, тебе нужно собираться. – Изменив тон, сказала Анна Александровна.
На лице Анны Александровны появилась строгость и решительность. Она была серьезнее некуда.
Анна Александровна направилась в кухню, остановилась около окна, а затем скрестила на груди руки.
–Расскажите мне. Вам станет легче. – Не унимался Павел.
Анна Александровна отрицательно закачала головой.
–Тогда собирайтесь. Вместе пойдем на улицу.
–Паша… – Тихим голосом произнесла Анна Александровна.
Павел резко встал, подошел к Анне Александровне, после чего взял ее за руки.
–Я пойду домой тогда, когда буду уверен, что у вас все хорошо. Что бы вы сейчас не сказали, это не убедит меня. Я вижу…я чувствую, в каком состоянии вы находитесь. Можете обманывать себя, но не меня.
Изящные руки Анны Александровны были такими маленькими по сравнению с руками Павла. Смотря на глаза Анны Александровны, полные печали, Павел никак не мог успокоиться. Ее грусть он воспринимал как свою.
–Ветер стих. Сейчас там хорошо. Собирайтесь, вам нужно развеяться.
Анна Александровна попыталась высвободить руки, но Павел крепко сжал их.
–Мне приятна твоя забота, но…
–Разве не страшно остаться одной со своими тревогами, мучительными мыслями? Я не могу позволить этому случиться. Мы рассеем их вместе, идемте.
Павел потянул преподавательницу за собой.
–Где ваша теплая одежда, там? – Спросил Павел, указав на спальню, в которую ни разу не заходил.
–Я сама.