Шаги по...
Шрифт:
– Может, и «приладим». Приладятся ли? – Макс поглядел по сторонам. – А мы, вообще-то где?
…До «убить» нам еще добраться надо!
Он вернулся к рюкзаку Ильи и поднес его к Марии. Вытряхнув его содержимое, он сел рядом, разглядывая пачки разноцветных денег.
– Деньги… Баксы, ясно. А это что за персонаж? – он показал пачку Маше.
– Юани. Китай.
– А… – Макс прошелся веером фиолетовой пачки по пальцу, – десять тысяч – это много?
– Не знаю, – в раздумье сказала Машка, посмотрела
…Вряд ли вертолет пересек границу. Значит, мы дома.
Она встала и подошла к Максу: – Вставай! Здесь вряд ли когда ещё окажемся. Хотя… Кто его знает!
Давай-ка установим камеры, снимем панораму, закат. Переночуем. Утро вечера мудренее. Утром снимем восход.
Заодно посмотрим, – она посмотрела на небо, – есть ли нам куда возвращаться. Если выйдем – по съемке потом определимся, где были. Запад там. Юг там, – она протянула руку в сторону снежных вершин.
– В смысле? Как это «куда»? – Макс перебил её.
– Если что-то у них там творится, то я думаю, что как-то и здесь отзовется.
Она опять посмотрела на небо.
– …Потом – вниз к реке. Пойдем по течению. Выйдем к людям. А там посмотрим, что и как? Надо ли людям… блин, всем… показывать, то, что в них? – она повернулась к камерам.
– Ты о чем?
– Если все так, как говорит Илья, то теперь каждый за себя.
Каждый за себя, Максим! Каждый! За! Себя!
Хаос мне не нужен. Ни потопы, ни эпидемии, ни пепел и пыль в небе, ни астероиды эти, ни… Как там… Содомы, Гоморры…
И Шамбала мне не нужна! Мне нужен муж и дети.
Ева я. Понял?
– Кто?
– Ева!
Ева я! …Понял?
…Давай, «Адам»… Давай! Давай, ставь камеры!..
Мария стала шутливо трясти его за плечо.
Максима охватила такая слабость, что не было сил даже сидеть.
– Маш! Я секунду… – он лёг, широко раскинув руки.
– Максим! Ну, ты чё?.. Что с тобой? Давай, открывай глаза. Делом надо заниматься.
Машка трясла Максима, пытаясь разбудить.
Максим повернулся, сел, глядя ей в лицо.
Она стояла, красивая, свежая и довольно улыбалась.
Он сел.
…Перед ним была его комната.
Поглядел на угол, затряс головой: – Ничего не понимаю!
– Что не понимаешь? Вставай! Илья будет звонить!
Подошел к вороху снаряжения и стал внимательно смотреть на него.
– Это что? Что тут? – он вытащил небольшой светло-зеленый рюкзак с красной яркой полосой на клапане.
– Не знаю! Я его не видела, – Маша села на диван.
Максим подошел, расстегнул рюкзак и вытряхнул его содержимое рядом.
– Что это? – Машка взяла фиолетовую пачку денег.
– Юани.
– Откуда они у тебя? – она, не поворачиваясь, разглядывала содержимое.
– Илья оставил!
…Мы сняли панораму или нет?
– Какую панораму? Максим, не пугай меня!
Он резко повернулся и стал раскрывать кофр с камерами. Оглядев их, взял одну и сел за компьютер.
На экране показалась скала с плоским камнем в форме трапеции. На плоской поверхности его отчетливо выделялся выступающий пузырем круглый серый камень.
По экрану побежали полосы, а потом появился этот же камень, только слева от него стоял спокойный Илья и «пузыря» на камне не было.
– Как видите, я очень похож на человека… – сказал он.
Максим прервал воспроизведение.
– Это ты когда его снимал? – спросила Маша.
Максим, не отвечая, сел на диван и закрыл глаза.
Маша тихо присела рядом, положила руку ему на плечо и кивнула на монитор: – Что происходит?
– Маша! Не трогай меня! Сиди тихо и молчи!
Не знаю!
Сиди и молчи! Я скоро приду. Ничего не трогай. Ничего не трогай! Сиди и жди меня. Я скоро приду. Ничего не трогай.
– Макс! Ты куда? Илья будет звонить! Мы, что: никуда не едем? – Маша встала, с удивлением глядя на одевающего куртку Максима, на то, как он взял со стола бумажку с номером телефона.
Максим остановился в дверях. Посмотрел на камеру, лежащую около компьютера. Помолчал, разглядывая Машу.
– Я с тобой! – Маша схватила и набросила на себя куртку.
Он обхватил её и прижал к себе: – Конечно, со мной! А я, с тобой!Поедем!
Сиди, жди! Я скоро приду!
Маш!.. Тебе очень хорошо в этой куртке!
…Он не позвонит… Ева, – сказал и открыл дверь.
… Кутаясь в куртку, Маша смотрела в окно – Максим, подняв воротник, шел быстро, почти бегом, не оглядываясь.
Антон стоял посреди выставочного зала, заложив руки за спину, и смотрел на свои работы. Сегодня был последний день его выставки. Если принять все заказы, что он получил за эти дни – это лет десять непрерывной работы впереди.
…«Сюита». Так Машка придумала. Сначала – «Сюита в металле», потом – «Огненная сюита», «Космическая сюита», а потом запуталась и оставила просто – «Сюита».
«Да! Сюита!» – думал он, оглядывая работы.
Он помнил их все. Все! И всё, всё, всё, – что происходило вокруг, когда они появлялись на свет.
А между ними, вроде бы, ничего и не было в жизни?..
Пока шла выставка, он каждый день приходил сюда, за час – два до открытия, чтоб побыть одному. Сидел то в «своих» креслах, то на скамейках, то один, то с Машкой, то рассматривал работы, то прикасался к ним, вспоминал.