Шаги в бесконечности
Шрифт:
Начальник спасательной станции велел Вану уточнить координаты бедствия и немедленно вылетать.
Через несколько минут после получения сигналов орнитоптер взмыл с одного из эллингов базы в красноватое марсианское небо. Машину вел Ван. Здесь же в кабине находился остальной экипаж орнитоптера – Карбенко и Энквен. Все время улавливая сигналы бедствия, они прокладывали курс.
В нормальных условиях биопередатчик Вана молчал. Он начинал испускать сигналы лишь в том случае, если его слегка сдавливали, что и делал человек, который попадал в
Машина набирала высоту. Внизу промелькнули немногочисленные строения базы, потом потянулась изжелта-красная однообразная пустыня. Нескончаемые барханы проплывали один за другим, похожие на вдруг окаменевшие волны моря. Косые лучи заходящего солнца скользили по верхушкам барханов.
– Красотища! – сказал Владимир. Хотя прошло уже два месяца, он не переставал восхищаться на Марсе абсолютно всем.
Изредка вдоль круглых иллюминаторов машины мелькало какое-то подобие тени и спустя некоторое время слышался глухой звук, похожий на удар палкой по днищу пустой бочки. Это проносились небольшие летучие существа, издревле населяющие Марс. Первые земляне, прибывшие на Марс, назвали их почему-то нырками.
– Володя, сейчас не время шутить! – раздраженно воскликнул Ван, когда Карбенко продиктовал ему очередную порцию цифр, связанных с курсом.
– О чем ты, Ван? – с недоумением спросил Владимир.
– Вместо координат бедствия ты подсунул мне координаты… нашего орнитоптера. Проснись!
– Все расчеты проверяет Энквен, – сказал Карбенко. Робот невозмутимо молчал.
– Ловко! Выходит, что это я даю сигналы бедствия? – возмутился Ван. – Вот что, займись наблюдением. Расчетом курса пусть занимается один Энквен.
Через несколько минут курс машины пришлось резко менять: координаты бедствия, если верить расшифровке сигналов, которую произвел робот, изменились, и, намного. Такого в практике новоиспеченных спасателей еще не случалось. Да и в рассказах старожилов базы такого случая не встречалось.
Неужели Энквен ошибается в расчетах?.. Энквен, будущий первый помощник капитана «Пиона»?
– Странно, очень странно, – пробормотал Ван, вглядываясь в стереокарту. – Координаты лежат на местности, где не ведутся и никогда не велись работы.
– Да, отсюда добрых две сотни километров до ближайшей стройки, – уточнил Владимир. – Разве что геологи…
– Марсологи, – поправил Ван.
– Вот именно. Может быть, изыскатели…
– Не может быть там изыскателей, – неожиданно произнес Энквен. – Опасная зона, повышенная радиация.
Владимир пожал плечами.
– Что же означает эта свистопляска с координатами? – спросил он.
– Прибудем – увидим, – сказал Ван.
Орнитоптер скользнул вниз, неподвижно застыв на расстоянии метра от почвы. Его огромные перепончатые крылья теперь лишь слабо покачивались, поддерживая машину в воздухе на заданном уровне.
Наскоро натянув противорадиационные скафандры, Ван и Владимир спрыгнули на красный песок. Следом выскочил Энквен.
Владимир осмотрелся.
– Где-то здесь, – сказал он.
– Включи сирену, Энквен, – велел Ван.
Высокий переливчатый звук разнесся далеко вокруг, многократно повторенный пустынным эхом.
Сирена умолкла, никто на нее не откликнулся.
Они тщательно обыскали местность, но это не дало никаких результатов.
– Я уверен в одном, – сказал Владимир. – Пеленгатор не мог ошибиться.
– Энквен тоже не мог ошибиться, – добавил Ван, подходя к орнитоптеру.
Радировав результаты поиска на базу, они поднялись в воздух. Энквен решил еще раз проверить координаты бедствия. На сей раз сигналы исходили из точки, отстоящей от места, которое они только что покинули, километров на пятнадцать. Источник сигналов был прежний…
Спасатели исследовали новый пункт – тот же успех. Так повторилось еще два раза.
Уже давно наступила неверная марсианская ночь, озаряемая попеременно двумя светящимися искусственными спутниками. Ван и Владимир измучились и изнервничались, но они ни за что не отказались бы от поисков. Что касается Энквена, то он сохранял обычную невозмутимость.
Наступил тревожный рассвет, и таинственный источник сигналов бедствия оказался в новой точке. Когда Энквен сообщил координаты, Ван, не говоря ни слова, развернул машину в воздухе на 180 o и лег на другой курс. На сей раз передатчик сигналил откуда-то из гор Митчела.
– Далеко забрались. Южный полюс недалеко… – пробормотал Владимир.
– Как может человек совершать такие быстрые броски? – спросил Ван, ни к кому не обращаясь.
– Может быть, его схватил какой-то неведомый зверь? – высказал предположение Владимир. Ван покосился на него: лицо вроде серьезное.
– Люди на Марсе сравнительно недавно, – продолжал Владимир, – и многое здесь еще не изведано и не понятно.
– Эти звери жили здесь до того, как на Марс ступила нога человека, – сказал Ван.
– А потом? – спросил Владимир.
– Потом фантасты переселили их подальше, к окраинам Солнечной системы.
Машина шла на полной скорости. Кое-где пески были покрыты зарослями эрцеллы, которая успешно боролась с пустыней. Показались горные отроги.
– Здесь! – сказал Энквен твердо.
Уже ни на что не надеясь, Ван посадил орнитоптер. Площадка, окруженная скалами, была пустынна.
– Хотел бы я видеть этого шутника! – вырвалось у Владимира.
Было темно, Ван возился с прожектором, который не включался.
– Там, – сказал Энквен, подойдя к черному провалу, контуры которого люди смутно угадывали в темноте.
Ван включил наконец прожектор и направил световой луч в пропасть. На дне ее двигалось какое-то существо, похожее на осьминога. Оно все время пыталось улизнуть в сторону, в спасительную тьму, но Ван, ловко орудуя прожектором, не выпускал осьминога из поля зрения.