Шаги в бесконечности
Шрифт:
– Кто тебя знает. Шахматисты народ рассеянный, – произнес Ван.
– А в песчаные бури ты попадал? – спросил Владимир.
– Было.
– Страшно, говорят?
– Сейчас уже не то, что раньше, – сказал Ван. – В пустыне высаживают эрцеллу, и она корнями связывает пески.
– Я слышал, что эрцелла на Марсе приживается с трудом, – заметил Владимир. Ван кивнул.
– Так было, – сказал он. – А теперь озеленители придумали подкармливать эрцеллу литием. Результаты хорошие.
– Откуда ты знаешь?
– Одна… Один озеленитель
Некоторое время они молча смотрели на обзорный экран. Корабль шел с приличным ускорением, дышать было трудновато.
– Да, работы озеленителям на Марсе хватит, – задумчиво произнес Ван.
– Не только озеленителям, – сказал Владимир. – И строителям. И геологам…
– Марсологам, – поправил Ван.
– Никак не привыкну к этому слову.
– Привыкай, – сказал Ван. – Нам на Марсе быть не меньше полугода, пока не закончатся заключительные испытания белковых.
– Послушай, Ван, средняя плотность Марса меньше, чем средняя плотность Земли, верно? – спросил Владимир. Ван кивнул.
– Получается, что Марс состоит из более легкого вещества, чем Земля?
– произнес Владимир.
– Нет. Тут хитрая штука, – сказал Ван. – Понимаешь, Володя, недра каждой планеты находятся под огромным давлением, которое определяется весом верхних слоев. Вес Марса в десять раз меньше веса Земли, потому и плотность его меньше.
– Но химический состав Земли и Марса одинаков?
– Примерно.
– Знаешь, Ван, я в детстве любил ломать игрушки, чтобы посмотреть, что там внутри, – сказал Владимир. – Ты не можешь мне сказать, что внутри Марса?
– Новая игрушка? – засмеялся Ван. – Видишь ли, Володя, Марс и Земля
– родные брат и сестра. Потому и внутренние структуры их схожи. Раньше считали, что земное ядро состоит из железа. Потом появилась гипотеза, согласно которой земное ядро состоит из каменистого вещества, такого же, как вещество мантии, но ставшего металлоподобным под действием огромного давления.
Владимир кивнул.
– Знаю, гипотеза Лодочникова – Рамзея, – сказал он.
– Сейчас Марс спокоен? Марсотрясений не бывает? – спросил Владимир.
– Нет.
Ван кивнул.
– А куда девалась марсианская вода? – допытывался Владимир. Улетучилась, что ли, водица?
– Не улетучилась. Вода на Марсе осталась, – сказал Ван. – Во время раскопок в Восточной пустыне мы хотя и не обнаружили засыпанного древнего города, но зато нашли одну вещь, пожалуй не менее ценную…
– Что же это за ценная вещь?
– Слой вечной мерзлоты! – торжественно сказал Ван.
– Действительно, ценная находка, – пожал плечами Владимир.
– Конечно, ценная! Слой вечной мерзлоты – источник воды, – пояснил Ван. – Но разработки еще не закончены. А пока что воду на Марсе, как и на Луне, добывают из каменных пород. Научимся доставать воду из слоя вечной мерзлоты – и на Марсе будут моря!
На Марсе и роботы, и люди, с ними прибывшие, получили различные назначения.
Ван Каро, Владимир Карбенко и Энквен были направлены на спасательную базу северного полушария Марса. Откровенно говоря, Ван был расстроен, он мечтал об изыскательной партии: работая в ней, он имел бы больше всего шансов встретить Лин. Одна из грандиозных марсианских новостроек – тоже неплохо. Но спасательная база…
Его утешил Владимир.
– Стажировка на спасательной базе будет полезна Энквену, – сказал он.
– На «Пионе», Ван, спасатели будут нужней, чем строители.
– Но мы-то останемся на Земле, – пробурчал Ван.
– Ну и что? Нам тоже, грешным делом, неплохо освоить смежную специальность, – сказал Владимир. – Помнишь, как у нас в Зеленом пропали Ливен Брок и его воспитанник? Признайся, мы их искали довольно неумело, кустарно.
– Но все же нашли.
– А разве тебе не интересно, Ван, участвовать в проверке собственного изобретения? – спросил Владимир.
По решению координационного совета биопередатчик Вана Каро проходил на Марсе испытания. Хотя радиус действия передатчика был невелик, но аппарат мог передавать на значительные расстояния не мысли и образы, а сигналы – импульсы альфа-ритмов головного мозга.
Каждый человек, живущий на Марсе, был снабжен передатчиком Вана. Условия работы на Красной планете были трудны и опасны. Если человек попадал в беду, координаты бедствия определялись по сигналам передатчика: ведь у каждого альфа-ритмы головного мозга носят индивидуальный характер. Спасатели работали с энтузиазмом, мечтая усовершенствовать биопередатчик, внести в него хоть какое-нибудь конструктивное улучшение. Все знали, что по решению совета биопередатчик включен в снаряжение «Пиона».
Служба на спасательной базе пришлась Вану по душе. Его натура требовала действия, движения, а всего этого у спасателей было с избытком.
Однажды Ван дежурил. Шло время, вызовов не было, сигналы бедствия не поступали, и Ван задремал. Проснулся он, словно от толчка. На пульте лукаво подмаргивал красный глазок. В наушниках стоял комариный писк, который, собственно говоря, и вывел его из состояния легкого забытья.
Ван мигом стряхнул зевоту и по видеофону доложил начальнику спасательной станции о полученных сигналах.
Северное полушарие Марса отличается, как известно, крайне неустойчивым, капризным климатом. Среди лета вдруг может пойти сухой град величиной с кулак или ливень, в минуту образующий бурные потоки, которые все смывают на своем пути. А о страшных песчаных бурях, снискавших дурную славу по всей Солнечной системе, и говорить нечего.
В последние годы на Марсе велись большие инженерные работы: на побережье строился современный океанский порт, возводился новый космодром, закладывались многоэтажные ангары для орнитоптеров – основного вида транспорта на Марсе. Машины на воздушной подушке здесь не привились из-за песков пустыни, которые склонны при любом ветерке подниматься в воздух, образуя смерчи.