Шаги в глубину
Шрифт:
— Какой еще эксперимент? — возмутилась Мария. — Я… Ик! Очнулась у двери в рубку, с кораблем что-то происходит, а ты…
Я хмыкнула. «Телесфор» по-прежнему молчал, ожидая, видимо, пробуждения Дональда. НегодующаяМария молчала, ожидая моего ответа. Дональд беспокойно ворочался на полу, все еще безразличный к происходящему, и тоже, естественно, молчал. И только меня в этом мире интересовали какие-то глобальные вопросы.
Я вздохнула. Самое время собраться с мыслями.
— Ты помнишь, как уничтожили ту тварь, что захватила «Маттах»?
— Нет, но Дональд сказал, что он тоже не помнит.
— Угу. Как и тех пяти лет своей жизни.
Мария
— Алекса, я как врач не проводила осмотра, но не вижу связи между полным разрушением памяти и тяжелым стрессом после боя. Во втором случае вполне есте…
— А я как инквизитор — вижу. Он абсолютно одинаково говорил об обоих случаях — и микровыражения, и взгляд, и интонации. Понимаешь, оба случая одинаково на него действуют, и побоку механизмы.
— Побоку? А терапию ты как подбирала? — поинтересовалась Мария, оглядываясь на Дональда. — По симптомам?
Вот всегда так, подумала я, потирая стреляющий висок. Только разреши человеку обращаться на «ты», как сразу ирония и сарказм.
— Его память как-то связана с особенностями этого корабля.
Мария недоверчиво посмотрела на меня. Приводить Дональда в чувства она не спешила. Значит, поверила.
— Как видишь, я предположила, что память вернется в этом самом боевом режиме, и оказалась права. Ну, и получила по ходу дела полную чушь с точки зрения физики и здравого смысла.
Мария слушала меня, не перебивая, и только сосредоточенно хмурилась.
— Я так и не поняла, — сказала она наконец, — почему ты решила, что память к нему вернулась хотя бы временно?
Вот здесь был самый хлипкий момент. Мне — инквизитору с опытом форсированных допросов — хватит и дрожи века, чтобы изменить весь ход дела, а вот как объяснить врачу, что Дональд, встающий с ложемента, был не совсем тем мямлей, которого мы обе знаем? Как объяснить, что, покидая капитанское место, обормот стремительно терял вернувшуюся ненадолго память?
— Ну, пара деталей, — осторожно начала я. — Он вызвал этот самый режим продвинутой тактики…
— Но он уже знал о нем из того сообщения, которое успел увидеть, — предсказуемо возразила Карпцова, поглядывая на парня.
Дональд стонал и явно собрался очухиваться.
А мне рассказывать о мимолетных выражениях не хотелось. Не то чтобы неохота нарываться на косой взгляд и непонимание. Не хочу, секрет фирмы, если изволите. К тому же меня пошатывало: видимо, разделение на тысячу Алекс лучше переживать в режиме синхронизации. А еще лучше — вне рубки, где просто отключит мозг.
Так что обормот очень вовремя открыл глаза. С точки зрения Марии, возможно, и нет, но мне пришлось весьма кстати.
— Дональд? Сколько пальцев ты видишь? — спросила Мария, склоняясь над капитаном.
— Т-три.
— Тошнит?
— Н-нет.
«А меня, мать вашу, — да».
Дональд приподнялся на локтях и попытался зафиксировать голову.
— Где Алекса? — хрипло поинтересовался он, рассматривая лицо докторши.
Я прикидывала, не даст ли он сдачи, я всматривалась в его лицо и пыталась определить, какие плоды принес мой удар. Может, он начнет косить. Может, перестанет заикаться. А может, какая-то часть дрянной его дырявой памяти таки осталась при нем: все же шоковая терапия творит чудеса.
Я тебе не доктор Мария, обормот.
— Что скажешь? — спросила я, усаживаясь рядом.
— Я… З-зачем ты меня накачала?
Он еще «плывет», да вдобавок и не помнит, выходит, ни черта? А если вот так?
— Дональд, РПТ — это «режим продвинутой тактики», — сказала я, оттесняя Марию и склоняясь к его лицу. — Тебе это о чем-то говорит?
Он помотал головой.
— А почему твой ВИ упрашивает хозяина разблокировать его?
Дональд вздрогнул, но это снова был всего-навсего Дональд, напуганный своим кораблем, а не тот парень, который медленно отходил от синхронизации в диком и невозможном режиме. С растущим отчаянием я изучала его лицо и понимала, что только добавила себе пару вопросов, но осталась на том же месте: загадочный корабль, загадочный капитан. Возведем это в квадрат и получим…
Да уж, дебильное уравнение, что и говорить.
И чистые логи, потому что поганый «Телесфор» наверняка молчал с пользой дела.
В груди царапалась обида: это что, меня просто так вывернуло наизнанку? Просто так поделило на ноль? Просто так проволокло по боевому режиму, которого, scheisse, не должно существовать в природе?!
— Слушай сюда, мямля! — Я схватила его за лямки майки. Карпцова протестующе пискнула, но это уже было по барабану. — Твой корабль выворачивает тебе мозги, он прячет твою память себе в банку! Ты, мать твою, просто деталька в этом распрекрасном корабле, но благодаря тебе он способен на невозможное! Оказаться в сотне точек сразу? Да раз плюнуть! Отделать врага так, как он никогда бы не подумал? Не вопрос! Может, соберешь свои сопли и скажешь мне, что ты такое?!
Его голова трепыхалась из стороны в сторону в такт рывкам, а глаза выскакивали из орбит. Черт его знает, чего я хотела: вернуть ему память, дать ему по морде, получить по морде сама — но лишь бы он перестал быть такой невозможно — нереально — тупо противоречивой тряпкой.
— Чего ты с таким отношением вообще хочешь от этой жизни, сволочь?!
Дональд вдруг обмяк и устало сказал куда-то в пространство:
— Я не знаю, Кацуко-сан.
«Кацуко-сан».Хоть что-то новое, ага. Я отстранилась от обормота и только сейчас почувствовала на руке хватку Карпцовой, которая, похоже, пыталась меня оттащить. Повернув голову, я уже подготовила взгляд через плечо в духе «зашибу стерву», но наткнулась на ошарашенный взгляд докторши. Она открывала и закрывала рот, прям как волосатик, которого не купали три дня.
— Мария… Ты меня отпустишь?
Взгляд Карпцовой сделался осмысленным.
— А? Да…
Я стряхнула ее руку и снова обернулась к обормоту:
— Дональд, кто такая Кацуко-сан?
Обормот открыл глаза и молчал. Зато ответила Мария.
— Кацуко-сан… Так подчиненные называют войд-коммандера Кацуко Трее. «Карманного стратега» ЕгоМеча.
Глава десятая
В рубке фрегата ужасно тесно — по крайней мере, шагать из угла в угол мне не понравилось. Негде. Вопросов и без того было страх как много, а теперь еще и эта проклятая теснота. Следовало бы разогнать утешительно обнимающихся Дональда и Марию, стоило бы допросить с пристрастием мятежный ВИ, категорически необходимо понять, что делать дальше, и у всего этого такая чертова прорва вариантов, что — o, mein Gott! Я потеребила прядь волос, уселась на ложемент спиной к спине вздрогнувшего обормота и задумалась.