Шах белым конем от белой королевы
Шрифт:
– А потом обе девушки были убиты с интервалом в месяц? – спросил следователь.
– Именно так. Все в шоке были.
– И что говорили?
– Местная милиция бегала, конечно... Такая ужасная ситуация – два убийства за короткий срок. Приезжали следователи даже из Кисловодска – и ничего. В конце концов решили, что гибель девчонок связана с их жизнью в городе.
– Прошлое их не отпустило, – глубокомысленно заметил следователь.
– Что? – снова не понял Михалыч. – Не знаю, кто их не отпустил, их убили. Следствие пришло к выводу, что из местных никто такого сотворить не мог. Наши вроде обеих девах поняли,
– Ужас! – прониклась Василиса, все равно не понимая, для чего нужно, чтобы дядька все это ей рассказывал.
– Ну а теперь кульминация истории! – поторопил следователь Углов.
– Кульми... Чего? – совсем испугался Михалыч.
– Конец истории.
– А... Так концом страшное дело стало. Убили и Юлю. Зверски – около сорока ножевых ранений. Бедная Юленька, страшная смерть... Тут уж весь наш поселок с ума сошел. Сразу поняли, что ктото отомстил Юленьке за девочек, что она увела их из проституции. Или кто отомстил таким образом ее отцу, ведь его некоторые недолюбливали. Мужик не пил, работал, все время ему надо было чтото делать, двигать свое хозяйство... Я вот тоже капитал сколотил, сауну построил... А кто пил и бездельничал, тому Федор не помогал. И на работу к себе таких не брал. Потому и решил ктото его наказать. А самим дорогим в жизни Федора была его дочь, вот ее и убили... Жуткая история! Федор както сразу сник, словно сломался. Жалко и страшно было на мужика смотреть. Мы уж поддерживали его как могли, но он так и не восстановился. А других детей у Федора не было. Милиция опять ни в чем не помогла, и тогда Федор начал свое расследование. Забросил хозяйство и начал в город мотаться – все концы искал, где те девчонки убитые работали. Стал такой, знаете, не от мира сего... Оно и понятно: пережить такую трагедию и не видеть для себя больше смысла жизни... И вот однажды ночью я проснулся от того, что стучит ктото мне в избу. Я, знаете, так испугался, что чуть не описался... Ой! Извините!
– Ничего, ничего, – успокоил его следователь.
Василиса простотаки всей кожей чувствовала, как Кирилл все время буравит ее взглядом.
– Ночамито у нас не колобродят, вот и я всполошился, – продолжил Михалыч. – Вышел, а там Федор, мой, можно сказать, друг и хозяин. Но он никогда не приходил ко мне вот так, ночью. Ну и видок у него был – глаза горят, волосы торчком...
Мужчина опустил голову.
– А дальше что? – не выдержала Василиса.
– Он попросил меня помочь, и я не смог отказать... Вы должны понять!
– Мы понимаем, – закинул ногу на ногу следователь. – Только ты поясни вот девушке, что именно Федор попросил тебя сделать.
– Мне так тяжело об этом говорить...
– А придется еще и в суде.
– Ой, не пугай, начальник! Да ладно, увяз уже по самые... Короче, Федор сообщил мне, что нашел человека, который убил Юльку, его дочь. Но не распространялся, как все узнал, просто попросил меня спрятать убийцу у себя, чтобы точно не нашли у него.
– А зачем? Зачем? – с нажимом спросил следователь.
– Дело в том, что доказательствто никаких у Федора не было. Но Волохов сказал, что эта мерзавка сама призналась, смеясь ему в лицо, потому и приволок шмару в поселок. Она, кстати, «мамкой» работала там, где девчонки наши себя
– В условиях давления это не доказательство, – заметил Углов.
– А убитому горем отцу было все равно! – резко возразил Михалыч. – Волохов и не собирался сдавать ее в милицию, хотел сам наказать. Я уехал на день и строго запретил коголибо пускать на мою территорию... Думаю, Федор за оружием поехал, чтобы убийцу пристрелить.
– И ваши помощники были в курсе?
– Ну да, Игорь и его глухонемая дочь. Маша особо люто ненавидела нашу пленницу, так как дружила с Юлей... И вот я возвращаюсь, а по двору мечутся тени... Побег! Федор чуть с ума не сошел. Вот, пожалуй, и все...
В палате стало нестерпимо беззвучно. Василиса не могла поверить своим ушам.
– Значит, я освободила преступницу? Убийцу?
– Выходит, что так... – вздохнул следователь. – Все слова Михалыча нашли свое подтверждение.
– Ужас! Еще и Юру к ней подрядила... Она же и его убьет!
– Легко! – встрял Михалыч.
– Насчет этого не беспокойтесь, – сказал Углов, – Юру нашли.
– Живым?
– Живым, – както вяло ответил следователь.
– Слава богу! И где он?
– Тоже в больнице.
– В какой?
– В этой же.
– Что?! – подскочила на кровати Василиса. – Скорее к нему!
– Вот этого я и опасался... Куда ты собралась? После операции... Швы разойдутся... – забеспокоился Кирилл.
– Ничего со мной не будет! Я хочу его видеть! Мы с ним столько пережили вместе! Как я рада, что он жив! – щебетала Василиса без умолку под хмурым взглядом Кирилла, не замечая его. – Ой, опять я невнимательная... Вы же сказали, что он в больнице. Что с ним?
– Потеря сознания от удара по голове... шишка огромная на затылке, – пояснил следователь.
– Это она его? – выдохнула Василиса.
– Скорее всего. По крайней мере, когда Юра получил удар, они с Натальей были вдвоем.
– Так пленница сказала нам свое настоящее имя? – удивилась Василиса.
– Да. Женщину зовут Наталья Андреевна Коршунова. Бывшая проститутка, аферистка и сутенерша.
– Фамилия соответствующая, – покачала головой Вася. – Хорошо еще, что она Юру не убила...
– Не думаю, что Наталья собиралась это сделать, но шарахнула его так, что вполне могла и убить.
– А ее не поймали? – спросила Василиса.
– Пока нет. Объявили розыск. Самое плохое, что никто не может толком сказать, как преступница выглядит. Федор ее в парике схватил, стукнул по лицу, разбил нос. Сначала она была вся в крови, потом в грязи.
– Точно! И я не сумею вразумительно описать ее внешность, – подтвердила Василиса.
– Вотвот...
– Но я все равно хочу увидеть Юру, – заявила раненая.
– Сейчас отведем... Только Михалыча «упакуем», – ответил Углов.
– В каком смысле? – не поняла Василиса.