Шахидки по вызову
Шрифт:
Две недели назад привезли первую партию женщин. Дав прийти в себя после изнурительного перехода, их научили пользоваться «поясом шахида», стрелять из пистолета, отвечать на вопросы в аэропорту сотрудникам таможни. Основное время уходило на изучение ислама. С утра и до вечера им вбивали в голову, будто смерть для них высшее состояние и искупление греха. Причем, заранее создав такие условия, при которых каждая из них самостоятельно приняла решение уйти из жизни, теперь под него подводили религиозную почву, основой которой служил исламский фундаментализм.
Долго сидели молча. Антон переваривал услышанное, а Майбек изнывал от неопределенности. Он сильно нервничал, то и дело косясь на окно, за которым уже наступил вечер. Бандит не мог понять, почему после того, как он все подробно рассказал, русские ничего не предпринимают. Может, решили убить, пожалев деньги?
В полной тишине и неведении прошло еще почти два часа. День был до предела насыщенный. С рассвета успели пройти около двадцати километров, устроить бой, вывезти шахидок. Мишень дремал, прислонившись спиной к стене рядом с окном.
Пискнул в кармане спутниковый телефон. Не сводя взгляда с Майбека, Антон развернул антенну и приложил трубку к уху.
– Это Джин. Мы в двух километрах от аула.
– Там все нормально?
– Да. – Он вздохнул. – Что нам делать дальше?
– Найдите надежное укрытие. Черепа с Шаманом оставь с женщинами, сам возвращайся. Встаньте, не доезжая села, и будьте в готовности вывезти нас. Как, кстати, дорога?
– Ни души, – догадавшись, что интересует Антона, ответил Вахид и отключился.
Антон сложил антенну и задумчиво посмотрел на пленника.
– Ты был прав. – Он убрал телефон в карман разгрузки и перевел взгляд на Мишенева. – Наши только что отчитались. По его информации проверили район и обнаружили Абу Хабса. С ним были два родственника, Фарух и Халим. Проводили занятия с двенадцатью кандидатами в моджахеды. Все уничтожены.
Говоря это, он заметил, как переменился в лице новоиспеченный агент. Антон умышленно врал, что выход на арабского террориста не обошелся без помощи Майбека. Никто не может знать, что у чеченца на уме. Выпустят они его за ворота, а он, уверенный в том, что ошибку можно исправить, поднимет шум. Гораздо легче, взяв или уничтожив русских диверсантов, потом говорить, будто он раскололся, чтобы оказаться на свободе и предупредить своих, чем всю оставшуюся жизнь трястись, работая на врагов.
– Ты можешь идти, – Антон показал Майбеку взглядом на дверь.
– А Рамхзан?
– Это не твоя забота. Подумай лучше, как объяснишь своим покровителям исчезновение женщин. Хотя, – Антон достал телефон спутниковой связи и начал набирать номер Родимова, – это намного проще и безопасней, чем признаться в том, что сдал Абу Хабса со всеми потрохами.
– Зачем ты так, командир? – Майбек встал, затем снова сел. – Скажу, пришел, никого нет. Думал, Рамхзан забрал.
– Ты иди пока. – Антон передумал общаться с генералом и нажал отбой. – Хотя погоди.
Майбек остановился.
– Десятого числа каждого месяца, ровно в полдень, ты должен будешь стоять у второго посадочного терминала аэропорта Тбилиси. – Филиппов показал пальцем на лежащую с краю видеокамеру. – В противном случае эта запись попадет куда надо. Знаешь аэропорт?
– Да, – охрипшим голосом ответил чеченец.
– Дрон, у нас все чисто?
Получив утвердительный ответ, махнул Майбеку:
– Теперь пошел вон!
Уже смеркалось, когда Дрон сообщил, что к дому свернула белая «Нива». К этому времени вернулся Джин. Он поджидал команду в километре от села.
Антон перешел в ту половину дома, где, по словам хозяйки, жил чеченец. Мишень на всякий случай остался в женской половине.
Рамхзан не заставил себя ждать. Усталой походкой он прошел через двор и поднялся на крыльцо. Задержавшись, окинул взглядом сад.
Затаив дыхание, Антон вслушивался в каждый шорох. «Неужели что-то заподозрил?!» – не давала покоя одна и та же мысль.
Наконец скрипнули половицы в коридоре, и на полу в бледной полосе света появилась тень.
Антон уловил едва заметный запах давно немытого тела и шагнул из-за стены.
Через согнутую в локте правую руку Хадаева был переброшен пиджак, в левой небольшой чемоданчик. Увидев перед собой силуэт человека, он что-то спросил по-чеченски.
Одновременно сзади вынырнул Мишень. Видимо, почувствовав это, Рамхзан замер. В тот же момент Антон двинул ему магазином автомата в кадык. Схватившись за горло, боевик повалился в объятия Мишинева. Едва Максим перевернул его на пол, как того вырвало. Тесное помещение веранды сразу заполнил тошнотворный запах.
С трудом оторвав его руки от горла, они перевели ему их за спину и связали. Втащив в комнату, бросили на пол.
– Допрыгался? – разглядывая лицо террориста, спросил Антон.
– Кто вы такие?
– Негостеприимный здесь народ. – Антон сел на перевернутое ведро. – Все спрашивают: кто? откуда? Мишень, проверь, что у него там.
Максим и без подсказки ворошил содержимое чемоданчика.
– Удивишься: пена, прибор для бритья.
– Не удивлюсь. – Антон усмехнулся. – Наш Рамхзанчик в Новороссийск лететь собрался. Там же нужно девок на самолеты посадить.
– Откуда знаешь? – прохрипел, опешив, Рамхзан. – Кто вложил?
– Видишь, даже не запирается, – повеселел Антон. – Те, кто тебя отправлял, те и сдали. Вчера Шодди в плен попал вместе с Аюпом. Так что в отличие от тебя они не молчат. Знают: чем больше скажут, тем меньше дадут. Это вас, баранов, молча умирать призывают.
– Я не баран! – взревел Рамхзан и принялся дергаться, пытаясь освободить руки от веревки.
– Рассказывай, с кем встречался, о чем говорили, кто с тобой в Новороссийске законтачить должен?
– Ничего не знаю, – неожиданно успокоившись, прошипел он.