Шалаш в Эдеме
Шрифт:
Глаза привыкли к темноте, и я угадала очертания окна и письменного стола, на котором слабо светился зеленый огонек монитора. Ах да, Слон ведь программист, работает по ночам. Но сейчас компьютер был выключен, из-под стола торчала раскладушка, а на ней кто-то лежал, неудобно скорчившись. Кому еще там лежать-то, как не Слону? Рокот прибоя за стенкой перешел в низкий регистр и стал более ритмичным, как будто волны накатывали одна за другой.
Однако надо что-то делать, в том смысле, что если я немедленно не вдохну свежего воздуха и не глотну водички, то умру от обезвоживания. Я слезла с дивана и крадучись направилась к двери. И, конечно, в темноте не рассчитала и налетела на раскладушку, да мало того, еще и плюхнулась прямо на Слона.
– А?
– Конь в пальто! – невежливо ответила я. – Ты что придуриваешься?
Разумеется, когда я попыталась встать, у проклятой раскладушки подломились ноги, и мы свалились на пол.
– Ну ты даешь! – громко сказал Слон. – Почему это ты на меня свалилась?
– Тише ты! – прошипела я. – Еще соседа разбудишь, он припрется…
– Кто – Кирюха? – рассмеялся Слон. – Да его теперь пушками не разбудишь! Слышишь рокот за стенкой? Так это его храп!
– Как-то по-морскому он храпит, – удивилась я. – А ванная у вас есть?
– Санузел прямо по коридору, – сухо сказал Слон, собирая раскладушку.
Я обрадованно потрусила по коридору, посетила и кухню, где напилась воды прямо из чайника. Горло больше не походило на русло пересохшего в прошлом году ручья, зато ужасно захотелось есть. В самом деле, когда я ела в последний раз? Дай бог памяти, это было… это было больше суток тому назад, позапрошлым вечером, да и то, это была не еда, а так, закусочки в баре. Еще, правда, перепало мне супчика от симпатичного пещерного старичка, но это тоже было давно.
На кухне висели допотопные деревенские ходики с маятником, показывали они без пяти два. Поздновато для ужина и рановато для завтрака. Однако в животе урчало так, что иногда даже заглушало храп Кирилла за стенкой.
– Слушай, что ты тут шастаешь? – недовольно спросил Слон. – Третий час ночи, а она гуляет…
– И не третий, а всего только два! – запальчиво возразила я, указывая на ходики.
– А, они отстают на двадцать минут! – Слон махнул рукой и вдруг просиял. – Ты есть, что ли, хочешь? Так бы прямо и сказала! Мы-то поужинали…
– Не надо было девушку спаивать, – ворчливо заметила я, – сами-то вон какие здоровые, а я сутки не спавши…
– Вот, кстати, давай-ка рассказывай, что ты делала эти сутки!
Но я так выразительно уставилась на холодильник, что Слон понял свою задачу.
– И есть-то нечего, – сказал он, произведя ревизию холодильника и буфета. – Кирюха, когда выпьет, ужасно прожорливым становится… Вот, пельмени холодные остались…
– Давай уж! – вздохнула я.
Если вы думаете, что он выдал мне кастрюлю с холодными пельменями, то глубоко ошибаетесь. Этот эстет поставил пельмени греться, сам в это время протер стол, хотя он и так был чистым, расстелил на нем салфетку в мышках и зайчиках и положил приборы – вилку и нож. Видя мои недоуменно поднятые брови – кто же пельмени ест вилкой и ножом? – Слон положил рядом еще и ложку. Прямо как в ресторане, честное слово!
И только потом он вывалил варево в глубокую тарелку с синей каемочкой. Вилка, естественно, не понадобилась, поскольку пельмени слиплись в кашу, но я была рада и такой пище.
– Сметана кончилась, – с сожалением сообщил Слон, – ты маслица положи…
Он подперся рукой и жалостливо глядел, как я ем. Точь-в-точь картина какого-нибудь передвижника, которые любили изображать голодающих бедняков!
Мне захотелось положить последний пельмень на ложку, а потом стукнуть по ее кончику, чтобы пельмешек попал этому типу в глаз или в нос, Мы так делали классе в пятом в школьной столовой, только там подавали в основном картофельное пюре на воде. Но я тут же отогнала несвоевременное желание. Ну, сами посудите, какая реакция будет у нормального человека после такого моего поступка? Выгнать меня вон, причем немедленно. И куда я пойду среди ночи? Некуда мне идти. И утром, кстати, тоже. Потому что, даже если с помощью все того же Слона я сумею привести в относительный
Стоп! Я медленно положила ложку, потому что вспомнила вчерашние слова Кирилла о том, что Леонид Борисович куда-то пропал. Вчера я плохо соображала и подумала, что это – простое совпадение. А теперь я поспала немножко, и в голове прояснилось. Правду говорят, что человек во сне соображает даже лучше, чем наяву. Некоторые стихи пишут, некоторые – математические задачи решают. Менделееву, вон, аж периодическая таблица элементов приснилась!
Леонид Борисович, несомненно, тот самый! Все сходится: лоханку с экипажем случайно потопили, а нанимателя Леонида Борисовича похитили. Зачем он им был нужен? Да говорил же Кирилл, что искали они затонувший корабль, а на нем – куча золота. Моряки-то нанимателю не очень верили. А бандиты, значит, поверили, они до дармового золота жадные. Но люди они глупые и недисциплинированные, вот и потопили лоханку со всей командой. И остался у них только один человек, осведомленный о координатах затонувшего судна – Леонид Борисович. Потому что Кирилла они как-то выпустили из виду, сначала думали, что он погиб вместе с командой, а потом поскорее ноги из Лебяжьего унесли, поскольку милиция все же это дело расследовать будет, шуму-то много… И если никто из бичей о Кирилле не расскажет, то о нем все забудут.
А бандиты поместили Леонида Борисовича в самое укромное место, в Саблинские пещеры, и держат его там, кормят даже изредка, чтобы не окочурился раньше времени. Отчего они сразу не вытрясли из него координаты? Может, ждут, пока шум утихнет, может, еще что-то задумали, над этим я свою голову ломать не стану.
– Дуся, что с тобой? – Моих ушей внезапно достиг встревоженный голос Родиона. – Ты уже минут сорок сидишь над пустой тарелкой и ни на что не реагируешь… На тебя так повлияло пребывание в морге? Может, валерианочки тебе налить?
– Морг? Какой морг? – очнулась я. – Ты о чем?
– Ты только не волнуйся, – участливо сказал Слон, – провалы в памяти, это бывает, организм так реагирует на стресс…
– Прекрати! – рассердилась я. – Прекрати разговаривать со мной таким тоном, как будто ты – доктор, а я – пациент психушки! Я что, похожа на ненормальную?
– Ну, если честно… – протянул он, – то есть чуть-чуть. Сидишь молча, уставившись в одну точку, все забываешь… Да если на то пошло, то какой нормальный человек по собственной воле согласится провести ночь в морге?
Мне пришлось срочно напомнить себе, что этот человек мне здорово помог и уступил свою постель, иначе Слон имел бы пустую тарелку на голове вместо шляпы. Он, со своей стороны, усовестился и даже предложил заварить чаю.
– Ты только, пожалуйста, не предлагай мне выпить лекарство и не смотри такими глазами, – начала я, осторожно подбирая слова, – а я обещаю не обливать тебя горячим чаем… Дело в том, что я, кажется, знаю, куда делся Леонид Борисович.
Я помолчала, обдумывая предстоящий разговор. Если рассказать ему про пещеру, то он спросит, как я там оказалась. Я отхлебнула горячего чаю, закашлялась, после чего отставила чашку и рассказала Родиону по прозвищу Слон обо всех своих вчерашних приключениях: о том, как меня украли из морга в виде тела, как потом решили окончательно сделать трупом, как мне буквально чудом удалось спастись, провалившись в пещеры, как я увидела там Леонида Борисовича, как потом встретила местного доброго самаритянина, который вывел меня наверх, об Амалии Львовне и об аварии, о звонке людям в черном и о драке их с Полукопченым, о том, как мы с Ирой навели их на мою квартиру, чтобы избавиться от Костяна с Лимоном.