Шаlava
Шрифт:
– Фу, Света, какая ты пошлая! А ведь почти образованная!
Ленка игриво толкнула подругу.
– Да, а помнишь, как он нам Сорокина читал? С придыханием, аж голос дрожал!
Светка снова заржала.
– Да ладно тебе прикалываться, человек в возрасте, с причудами, надо его понять.
– И простить, – добавила Светка, – слушай, а он и правда никогда не пытался на тебя залезть?
– Да сколько раз я тебе уже говорила, что нет. Знаешь, – продолжила Ленка заговорщицким шёпотом, –
– Ха-ха-ха! – засмеялась Светка, – не иначе.
Они подошли к ларьку.
– Бутылку минералки. Ага, вот эту, без газа.
Ленка взяла бутылку и убрала в сумку.
– Пойдём, посидим где-нибудь.
– Вон, лавочка свободная.
Они прошли по мощёной брусчаткой дорожке и сели на лавочку в тени двух деревьев.
Ленка достала бутылку, открыла и стала пить большими глотками.
– Какая ты заботливая, – с иронией заметила Светка.
– Какая есть. Не могу же я разочаровать достойного, во всех смыслах этого слова, мужчину.
– Действительно, как можно.
Они снова засмеялись.
– Вот мне интересно, а почему мы де Сада не проходим? Ведь тоже вроде как классик? – спросила Светка.
Ленка сделала последний глубокий глоток, закрыла бутылку крышкой и выкинула в урну.
– Наверное, просто в школе потом не пригодится.
– Ага, а Сорокин, значит, пригодится?
– Да вряд ли.
– А ты спроси.
– У кого?
– У Германа.
– Делать мне больше нечего.
Из сумки раздался сигнал сообщения.
– Это он, – сказала Ленка, достав телефон, – всё, я побежала.
Она поцеловала Светку в щёку.
– Вечером зайдёшь, расскажешь, – крикнула Светка вслед.
Ленка обернулась.
– Обязательно!
Дверь бесшумно открылась.
– Здравствуй, Леночка!
Мужчина лет шестидесяти, с почти полностью поседевшими висками, но, благодаря подтянутости сумевший сохранить к своим годам достаточно моложавый вид, впустил Ленку в квартиру.
– Здравствуйте, Герман Семёнович, – поздоровалась Ленка.
На Германе Семёновиче был длинный бордовый халат и мягкие тапочки, а в руках он держал бокал с красным вином.
Каждый раз, приходя в его квартиру на набережной, Ленку немного смущал царивший в ней аристократизм, все эти ковры, картины, зеркала в позолоченных рамах, различные дорогостоящие безделушки, да и сам хозяин, похожий не на преподавателя ВУЗа, а на какого-нибудь лорда в сотом поколении.
– Надеюсь, ты сегодня с утра не мылась? – спросил Герман Семёнович.
– Нет, вы же вчера звонили, предупреждали.
– Хорошо, хорошо. И в уборную не ходила?
Ленку подобные вопросы уже давно не смущали.
– Нет.
– Умничка. И джинсики специально надела, как
Ленка вспомнила, как Светка с утра над ней смеялась, когда увидела её в джинсах. Джинсы, ещё и в такую жару!
– Ты же вся сопреешь в них, – сказала она.
Ничего, так надо. Как говорится, всё во имя искусства!
– Проходи, проходи, Леночка, – он указал ей налево.
Ленка знала, что раньше в этой комнате жил сын Германа Семёновича и Розы Абрамовны, но он уже давно уехал, стал большим человеком и находился, по большей части, в Европе, так что комната уже много лет пустовала.
Ленка сняла босоножки, повесила сумку, прошла в комнату и встала в центре.
Герман Семёнович зашёл следом, поставил бокал на стол, опустился перед Ленкой на колени и, немного повозившись с пуговицей и молнией, стянул с неё джинсы до пола, а Ленка, переступив с ноги на ногу, отодвинула их в сторону.
– Сладкая моя, – дрожащим голосом прошептал Герман Семёнович, взялся обеими руками за её бёдра и уткнулся лицом в трусики.
Он жадно дышал, явно наслаждаясь запахом немытого тела и мял её задницу, а Ленка, вздернув голову и закрыв глаза, думала, как же ей хочется в туалет.
Наконец, Герман Семёнович слегка отстранился, убрал руки с её бедер и медленно, испытывая явное удовольствие от каждого миллиметра обнажавшегося тела, снял с девушки трусики.
– Волшебно, – прошептал он, дрожащими руками развязал пояс на халате, под которым ничего не было и лёг на пол.
– Садись.
Ленка, разведя ноги в стороны, села на его лицо и преподаватель стал шумно вдыхать в себя её запахи и увлажняя промежность горячим дыханием.
Ленке всё труднее было сдерживаться.
– Давай, – попросил он.
Она расслабила мышцы внизу живота, с облегчением выдохнула и в этот момент раздался крик и кто-то, с силой схватив её за волосы, отшвырнул в сторону.
– Шалава проклятая! – кричала Роза Абрамовна, – тварь поганая!
Ленка, с мокрыми ляжками, хотела встать, но Роза Абрамовна снова схватила её за волосы и начала возить по полу, свободной рукой нанося удары.
– Проститутка, тварь! Тварь!
Герман Семёнович встал с пола.
– Розочка, а ты что так рано?
Роза Абрамовна отвлеклась и отпустила Ленку, чем та быстро воспользовалась, схватила с пола трусики и джинсы и выскочила в прихожую
– Извращенец старый! – раздавались крики Розы Абрамовны, – импотент вонючий!
Ленка подняла с пола босоножки, взяла сумку.
Ключ был в двери.
Она открыла дверь, выбежала в подъезд, поднялась на этаж выше и оделась.
Надо бы домой побыстрее, помыться.
Выйдя на улицу, Ленка рассмеялась – Герман Петрович и правда был импотентом.