Шальные деньги
Шрифт:
– А мне, думаешь, нравится с деньгами расставаться. – горько усмехнулся Ленский.
– Сколько лет жили, не тужили, с властью дружили. Теперь, когда своих людей в верха провели, думал, покой настанет.
– В этой стране никогда покоя не будет; если у тебя лишний доллар в кармане есть, его обязательно кто-нибудь вытащит.
– Придется дать, – подытожил Ленский, – потому как пятьсот миллионов – значительно больше, чем шестьдесят тысяч.
– Это все из-за диска, который Прохоров так глупо упустил.
– Прохоров
– Не денег жалко, рисковать не хочется. Посмотрим, как он поведет себя в разговоре с Юшкевичем.
– Я должен дать ответ еще до разговора.
– Скажи, что согласен.
– Я всего лишь хотел получить подтверждение, что действую правильно. Через полчаса вчетвером соберемся в зале.
– Вы опасный человек, – Лия положила руку на блестящий поручень, достаточно близко, чтобы мужчина мог пожелать положить свою ладонь поверх ее.
– Вы любите играть на опережение, поэтому я скажу, что намек понял, но повременю.
Лия отдернула руку от металла, словно тот был раскаленным. В ее взгляде читалась обида, но тут же улыбка тронула ее губы.
– Плохо быть умной.
– Я понимаю, труднее получать удовольствие.
– То, что вы делаете и говорите, граничит с хамством, но почему-то мне это нравится.
– Я привык делать только то, что мне нравится, – прошептал Сиверов прямо ей в ухо.
– Вы, как и я, не любите условностей, они скучны.
– Скучны не сами условности, а люди, соблюдающие их. Где здесь может располагаться комната для переговоров?
– Вы бы хоть для приличия сказали, что я вам понравилась.
– Если бы вы мне не понравились, я бы к вам не подошел.
– У нас еще двадцать минут, – глядя в глаза Глебу, произнесла Лия. Она взяла его за руку.
– Так выглядит убедительнее: будто мы идем целоваться.
– Вы их ненавидите достаточно сильно.
– Я уже не умею ненавидеть, нельзя, ненавидеть то, чем живешь.
Глава 9
Глеб и Лия прошли вдоль борта по узкому проходу между надстройкой и поручнями. Двое охранников стояли около двери, ведущей в надстройку.
– Тут есть место, где никто не будет на нас смотреть? – с упреком спросила у охранника Лия.
Тот лишь пожал плечами, сохранив бесстрастное выражение на лице. Служба приучила его относиться к гостям с уважением и при этом безукоснительно выполнять распоряжения Прохорова.
– На теплоходе мы никому не помешаем, – бросил Слепой.
Он вел себя довольно развязно и нагло, как и подобало высокопоставленному гостю, который может брать что пожелает и требовать чего захочет.
Глеб и Лия стояли в узком проходе между надстройкой и поручнями. Основное веселье шло на носу корабля. На корме стояло лишь несколько пар. Лия чуть заметно кивнула головой. Глеб скосил глаза.
За открытым иллюминатором виднелась большая каюта с овальным столом для переговоров. Стол был рассчитан человек на двенадцать, но теперь вокруг него стояло лишь четыре кресла, У стены под написанным маслом пейзажем Подмосковья примостился столик с выпивкой и легкой закуской. Сомнений не оставалось. Именно здесь должны пройти переговоры между олигархами, Юшкевичем и, как выяснялось теперь, Кривошеевым. Переговоры неофициальные. Если бы все делалось открыто, они прошли бы в администрации президента или в одном из многочисленных офисов холдинга, принадлежавшего олигархам.
– Не знаю, кто вы на самом деле, – произнесла женщина, – но человек вы рискованный.
– Я это слышу далеко не в первый раз, – улыбнулся Сиверов.
– И достаточно наглый, – Лия повела плечом, на которое Глеб положил руку.
– И это тоже мне говорят не впервые. Я привык, знаете ли.
– Почему вы подошли ко мне?
– Я не ошибся.
– И все же, почему?
Глеб решил до конца сыграть в открытую:
– Я заметил по вашему взгляду, что вы их ненавидите, значит, не откажете себе в удовольствии сделать им гадость.
– Я смотрела за борт, на воду, моя нелюбовь относилась к холодной ночной воде… Тем более что вы не из ФСБ.
– Думайте как хотите.
– Возможно, вы из налоговой полиции, один из тех, кто следит за законностью действий ее сотрудников. Мне, мистер Икс, это все равно. Вы правы, я хотела бы доставить Ленскому неприятности.
– Надеюсь, не таким образом, чтобы он знал, от кого они исходят.
– Нет, что вы, я дорожу тем уровнем жизни, которого достигла.
– Неприятности у него будут, это я вам обещаю.
Глеб просунул руку в приоткрытый иллюминатор и задернул занавеску так, чтобы изнутри не просматривался проход.
– Я удивляюсь сама себе.
– А я вам.
Охранник выглянул за угол надстройки, увидел обнимающихся мужчину и женщину. Лию он знал в лицо. Бывшая любовница Ленского появлялась на светских раутах часто. Олигарх имел женский характер в том, что касалось личных отношений, – он никогда не рвал их окончательно. Жизнь (в особенности бизнес) приучила его к тому, что никогда не стоит наживать себе врагов. Обойдется дороже.
Лия прижалась к Глебу. Ее рука скользнула под пиджак.
– О, – усмехнувшись, сказала она, коснувшись кобуры с пистолетом, – как вам удалось пронести это на теплоход?
– Я же говорил вам, а вы не верили.
– Только охрана ходит по палубе с оружием.
Сиверов приложил палец к губам. В глазах женщины мелькнул испуг.
– Я всего лишь хотела доставить неприятность, но я не так мстительна, чтобы желать гибели.
– Никто не пострадает, это я вам обещаю. И, странное дело, женщина поверила Глебу на слово. Он умел говорить так, что ему верили.