Шалость судьбы

Готина Ольга

– Да что он может сделать? Ничего, – убеждал Аден по пути то ли меня, то ли себя.

– Ввести моду на лысую голову, – предложила я самый безобидный вариант.

Теперь, когда первая эйфория улетучилась, а страх перед знакомством с родителями прошел, я все больше начинала волноваться, понимая, что Шета, оставленный без присмотра, – это плохо. Судя по лицу Адена, он тоже понял свою ошибку. К счастью, родители с пониманием отнеслись к тому, что нам нужно вернуться в академию, и прямо из дома мы переместились на территорию.

Если смотреть на здание с улицы, оно казалось

целым, и у меня сразу отлегло от сердца.

– По крайней мере он не разрушил башню, в которой живет, – оптимистично заметила я, свято веря, что действительно все обошлось.

– Похоже, мы поторопились, можно было остаться у тебя дома подольше, – согласился ректор, когда мы ступили на порог академии. Но стоило нам оказаться в холле, как мы поменяли свое мнение. Все помещение преобразилось, поскольку было наполнено шарами и прочими украшениями, а посреди этого великолепия виднелся огромный транспарант с надписью, которая заставила меня схватиться за сердце.

«Здесь вершилась великая история любви Юны Аро и Адена Дакара».

– Мамочки! – прошептала я, мгновенно материализуя в руках огненный шар и запуская во все это великолепие, чтобы уничтожить надпись.

– Думаю, ее все равно уже видели, – философски заметил Аден, разглядывая обгоревшее полотно.

– Я его убью, – прошипела я, кидаясь к лестнице.

Тут и там по всей академии на стенах встречались сердечки, а местами и веселые надписи вроде «тили-тили тесто, жених и невеста», «Юна + Аден = Любовь». По пути нам попалось несколько адептов, которые при виде нас захихикали и посмотрели с нескрываемым любопытством, я же неслась напролом, торопясь как можно скорее оказаться в башне духа-сводника. Последний шоковый удар нанесла надпись на двери спальни ректора, которую я сначала проскочила, но потом остановилась и, вернувшись, удостоила взглядом. На ней гордо значилось: «Комната жениха», а чуть ниже шла наглая надпись: «Здесь была Юна».

– Я его убью, – вновь повторила я, переглянувшись с Аденом, на лице которого появилось точно такое же выражение кровожадности, и мы еще резвее кинулась в сторону башни. Та тоже была украшена, но надписей не имела. Когда я влетела по лестнице вверх, входя в первую комнату, сначала услышала музыку, а лишь потом увидела дракончика, который, напевая, листал не что иное, как свадебный журнал.

– Юна! – вскочил он при виде меня, радостно подпрыгивая. – Я уже подобрал тебе платье! Даже несколько платьев!

– Убью… – только и смогла просипеть я, оглядывая комнату в поисках подходящего оружия.

– Ты что с академией сделал?! – послышался за моей спиной возмущенный крик моего жениха.

– Как что, – на мордочке дракончика отразилось недоумение, – бабуля сказала, готовься к свадьбе, вот я и готовлюсь. Выкуп уже продумал, комнаты оформил, академию украсил.

– Убью, – вторично прошипела я, понимая, что на моей комнате сейчас красуется надпись «Комната невесты», и схватила валявшийся в углу веник. Шета, сообразив, что его старания не оценили, тут же поджал хвост, прикрывая тылы.

– Только вы рано явились, – разочарованно протянул дракончик, пятясь, – я хотел эту башню обустроить как ваше совместное гнездышко.

– Обустроишь, – кровожадно пообещала я, – после того как я тебе задницу надеру.

– Ну хоть ты ее останови! – взмолился дракончик, глядя за мою спину, где стоял Аден.

– И не подумаю! Ты еще будешь отдирать и оттирать свои художества по всей академии!

– Все равно их все видели, – надулся Шета.

– А вот этого говорить не стоило, – сочувственно заметил ректор в тот момент, когда я ринулась в бой за удирающим от меня дракончиком.

Эпилог

Хоть дух и должен был исчезнуть, выполнив задуманную шалость, он нагло заявил, что останется до самой свадьбы, и мы, если честно, были не против. Привыкнув к Шете, я уже не представляла, каково нам будет без него. С такими помощниками, как дракончик и бабуля, мне не пришлось ничего делать, нужно было лишь кивать, когда они увлеченно занимались планированием свадьбы, и изредка останавливать их от воплощения самых безумных идей. Насчет башни Шета не шутил и действительно обустроил ее для нас, а устроенная им шумиха по поводу нашей помолвки свела академию с ума, отчего факт моего переселения в башню после предполагаемой свадьбы как-то померк.

Больше всех возмущалась Ирма Кармировна, ровно до тех пор, пока Шета не перерыл всю библиотеку и доподлинно не доказал, что ни в одном законе или уставе не запрещается играть свадьбу или жить вместе в стенах академии. После и сам Аден поговорил с женщиной, правда, о самой беседе мне не рассказал, лишь поклялся, что не использовал дух.

Как-то постепенно мои мечты о боевой магии отошли на дальний план и появились мысли о том, чтобы и после обучения остаться в академии в качестве преподавателя. Сейчас же я стояла в свадебном платье в той самой гостевой комнате и смотрела на себя в зеркало, не веря, что все это происходит наяву. Внизу стоял шум и гам, и совсем скоро должна была состояться церемония нашего стихийного венчания, от мысли о которой у меня просто подгибались коленки.

В мою дверь забарабанили, я распахнула ее и увидела на пороге запыхавшуюся Айлин.

– Что случилось? – уставилась я на подругу.

– Там Шета… – только и смогла вымолвить она, как я уже подхватила платье, готовая бежать. – Шета собирается в столовой на стене выжечь сердце с вашими именами!

– Что? – закричала я, вылетая из комнаты. От одной мысли о выжженном сердце на стене мне стало дурно. Представляю, как на это отреагирует моя свекровь.

– Аден где? – спросила я, сбегая следом за Айлин по лестнице.

– Долгая история, – махнула в ответ рукой девушка.

В гостиную мы успели вовремя, дракончик еще только примерялся, изучая свое творческое полотно в виде чистой стены.

– Не смей этого делать! – строго заявила я прямо с порога.

– Ну почему-у, – захныкал Шета, поворачиваясь к нам. – Нажаловалась, значит, – проворчал он, сердито глядя на Айлин. – Ах, это было бы так мило!

– Во-первых, Шета, это вандализм, а во-вторых, что тебе сказала бабуля?

– Веди себя примерно, иначе… – Дракончик закашлялся, невнятно закончив фразу. – Иначе уши надерет.