Шаман

Калугин Алексей Александрович

Девушка посмотрела на палец завлаба. Затем перевела взгляд на шпура.

Огромное бесформенное тело чуть приподнялось и снова осело, издав при этом странный скрипучий звук.

– Я вообще не понимаю, как он смог забраться в раздевалку?

– Должно быть, он уже здесь основательно подзакусил.

– Так вы согласны с тем, что этот ваш шпур заткнул раздевалку, как пробка бутылочное горлышко? – Багдасарян машинально сунул руку в карман, где у него лежала недопитая бутылка коньяка.

– Пожалуй, –

подумав, согласилась с ним Светлана. – Даже если зевул отхватит от него кусок, то почувствует жуткое жжение во рту и вряд ли станет повторять попытку. А шпуру это большого вреда не нанесет. Если отрезать от него кусок, тот разовьется в самостоятельную особь.

– Принцип гидры, – кивнул Багдасарян. – Кстати, а почему вы не назвали эту тварь гидрой? Что вообще означает слово «шпур»?

– Шпур – это фамилия квестера. который принес будущего шпура в виварий. Он сам попросил, чтобы его так назвали.

– Хотел увековечить свое имя?

– Возможно. Хотя, на мой взгляд, способ довольно странный.

– Почему же?

– Ну, это все же не цветок и не бабочка. – Светлана взглядом указала на шпура.

– А я бы с радостью отдал ему свое имя! – с готовностью заявил Багдасарян. – Уже хотя бы за то, что он нас спас!

– Ашот Самвелович? – Светлана посмотрела на шпура и скептически поджала губы. – Звучит как-то не очень.

– Пусть будет просто Багдасарян!

– Он уже шпур, – улыбнулась Светлана. – Пусть им и остается.

– Согласен. – Багдасарян окинул взглядом холл. – Итак, что мы имеем? Змея, захватившая аквариум и, похоже, съевшая всех рыбок. Бронескунс, пытающийся вырыть себе нору. Горсть мучнистых комочков. Они не опасны?

– Нет, они просто намокли. – Светлана присела на корточки и собрала в ладонь кувыркавшиеся в луже разноцветные комочки. – Это – пушистики. – Она протянула ладонь спутнику. – Когда они высохнут, то будут летать.

– Замечательно, – улыбнулся Ашот Самвелович, только чтобы порадовать девушку.

Сам он не видел ничего замечательного в том, что по холлу станут летать еще и какие-то там пушистики.

Светлана разложила мокрые комочки на просушку на журнальном столике.

– Стая инфицированных летучих мышей улетела в сторону административной секции. Там же – взрывающиеся черепашки, бегающая змея из конструктора и еще очень нервная Дося. Поэтому предлагаю остаться здесь. И в относительно спокойной обстановке дождаться эвакуации!

Багдасарян поднял с пола кресло, поставил на ножки, рукавом халата смахнул с сиденья мелкий мусор и:

– Прошу! – пододвинул Светлане.

– Спасибо. – Девушка присела на краешек кресла, скрестив ноги.

Ашот Самвелович поставил на ножки другое кресло и, опустившись в него, блаженно откинулся на спинку.

– Не знаю как вы, Светочка, – негромко произнес он,

глядя в потолок, – но я чувствую себя не то чтобы заново рожденным, но каким-то все же обновленным. Не находите?

– Я не слишком хорошо знала вас прежнего, чтобы судить, насколько вы изменились, – улыбнулась Светлана.

– Должно быть, все дело в смертельной опасности. – Багдасарян хлопнул ладонями по подлокотникам. – Мысль о том, что жить осталось, быть может, несколько минут. Стресс на грани нейрошока мобилизует все скрытые резервы организма и резко меняет биохимический состав внутренней среды. Разве вы этого не чувствуете?

– Мне уже приходилось бывать в подобной ситуации.

– Ах да, замерзший город… Извините.

– За что?

– Вам, наверно, не хочется об этом вспоминать.

– Почему? Мне с детьми повезло, что нас нашли квестеры. И троекратно повезло, что это оказались те самые квестеры.

– Что значит «те самые»?

– Группа «Квест-13». Они не бросили нас, хотя должны были это сделать. Для того чтобы забрать нас с собой, они сначала угнали снегоход у банды мародеров, а потом захватили вертолет из Центра.

– А вертолет-то зачем?

– Пилоты не хотели брать меня с детьми на борт.

– Да уж, – качнул головой Багдасарян. – В ЦИКе жесткие правила. Но, несмотря на это, нас сегодня чуть было не сожрали.

Из раздевалки раздался оглушительный рев, внезапно оборвавшийся, так и не достигнув кульминации.

Багдасарян нервно вскочил на ноги и кинулся к двери.

Шпур, как и прежде, могучей грудой возвышался посреди раздевалки. Его тело оставалось неподвижным, хотя по другую его сторону явно что-то происходило. Были слышны приглушенные звуки, похожие на шум борьбы под ковром, влажные шлепки и шумное чмоканье, будто кто-то высасывал устриц из раковин. И вдруг тело шпура начало увеличиваться в размерах. Это казалось невозможным, но оно увеличивалось на глазах! Верхняя его часть – говорить о голове в данном случае было некорректно – уперлась в потолок, а бока надавили на металлические дверцы шкафчиков так, что те начали со скрипом прогибаться. Разлетелся вдребезги плафон плоского светильника на потолке, с хлопком лопнули спрятанные под ним лампы. В раздевалке сделалось чуть темнее.

– Похоже, нас защитник еще кого-то заглотил, – сообщил Багдасарян девушке.

– Когда все закончится, ему придется сесть на диету.

Багдасарян озадаченно поджал губы, почесал пальцем за ухом и вернулся на место.

– А где сейчас спасшие вас квестеры?

– У них новое задание.

– Я понимаю. Но где именно они сейчас? В какой точке планеты?

– Они никогда не говорят, куда отправляются. Они рассказывают о том, где побывали, когда возвращаются.

– Это такое правило?