Шампанского брызги на белых штанах
Шрифт:
чарку вина и дарит бусы.
Ну все. Точка!- Сыну это дело надоело- Сколько, думает, можно в
кустах сидеть без денег?!
– Он из кустов вылез и папу застрелил. А
папа полез в карман за пистолетом, да не успел. Сын в него первым
выстрелил. Угробил, мамочки, родного папу! НИ-ЗА-ЧТО! А, кстати,
пистолета у папы в кармане никакого и не было. Пистолет у него в
других штанах остался. В парадных...
– С лампасами?- перебил Плеткина
– Нет. Просто от выходного костюма. Клетчатые.- ответил Плеткин.
– А. А то я и думаю: откуда у штатского штанам с лампасами быть?
успокоился генерал.
– Ну так я, господа, продолжаю,- сказал Плеткин.- В клетчатых,
значит, пистолет остался. Ну, а хоть бы и в этих штанах пистолет
был- он его так и так достать бы не успел. А сын был военный,
рискованный, и штаны у него были всего одни...
– Как у графа Пардонова!- Захихикал Фуйберг. Анна Ильинична гневно
засверкала глазами.
– Господа! Ну что вы, право слово, меня все время перебиваете?! Я
так никогда не закончу!- Раздосадовался Плеткин.- Так вот... Штаны у
его военного сына были всего одни. С пистолетом. Ошибка
исключена.
А у папы, кстати, было трое слуг. Одна пожилая женщина- кухарка.
Другой- верный слуга, больной радикулитом. И еще один молодой
негодяй повар, который в середине всей этой истории повесился.
Смердяков, значит.
Похоронили застреленного папу на церковном кладбище. На его
надгробной плите и сейчас можно прочесть следующие тревожные
слова.- Плеткин порылся в кармане и извлек оттуда сложенный
вчетверо листок.- Вот, господа,- сказал он,- я специально списал. На
память. Вот, слушайте.- Плеткин откашлялся и прочел:
Тут успокоился Федор Петрович
Карамазов
Купец второй гильдии.
Через его руки проходило много
алмазов и топазов
Таких огромных и сверкающих
Каких вы отродясь в глаза не видели.
Супруга его скончалась в свое время от
благородной болезни
Стал купец тогда горевать
И с цыганами деньги пропивать.
И все бы пропил, да решил, что не пить
полезней
И пить перестал и стал веселый опять.
Птица черная пролетает над лесом
Шелестят листвою ветки
Как случилось нам неизвестно
Что остались сиротками детки.
Зазывает тебя в дорогу
Птица белая с хвостом укороченным
Но проклятая крышка гроба
Сильно крепко гвоздями приколочена.
Вот и все, господа.- Плеткин умолк и ткнул вилкой в свинину.
– Занимательная вещица.- Сказал Борис
прочесть на досуге.
"Как же, прочел один такой!"- Подумала Анна Ильинична и
пощупала в кармане кулек с ядом.
– Конечно,- отозвался со своего места генерал Полосатов,- с
военным вздумал стреляться. Штатский супротив военного, что
денщик супротив кавалериста! Военный- он такой- пиф-паф и дырка!
генерал ударил по столу кулаком.- Я помню, на войне иду... смотрю
на ветке неприятель сидит. Я винтовку к плечу. Беру его, голубчика,
на мушку. Пиф-паф и дырка! Падает этот сукин сын с дерева...
Оказался штатским!- Генерал обвел всех победным взглядом.- А вы
говорите! Если мне какой субъект на мушку попадется- бью без
промаху!- добавил он.
– Неужели никогда не промахиваетесь?- Поинтересовалась
Затылкина.
– Смотри.- Ответил генерал и, зацепив из тарелки Затылкиной
маслину, крикнул стоявшему в дальнем углу лакею,- Эй, морда!
Открой рот и стой смирно!- Лакей послушно разинул рот и замер.
Генерал подкинул на руке маслину, прищурился и швырнул ее в
лакея. Маслина угодила лакею точно в рот. Лакей щелкнул зубами и
проглотил снаряд. Все зааплодировали.
– Вот так-то!- Сказал генерал.- Русский человек, он от природы
меткий! Помню, в детстве перед сном мне моя няня Марина
Аккордеоновна постоянно одну русскую сказку рассказывала. Про
прицельность русской натуры. Как щас помню: Жил-был старик. И
было у него три сына. Старший, средний и младший-дурак. Вот
пришла им пора жениться. Выдал старик каждому по ружью и велел
идти в чистое поле. Вышли они в чистое поле и как начали палить в
разные стороны! Старший уложил толстую купеческую дочь. Средний
срезал офицерскую дочь посухощавее. А младший-дурак попал в
такую ма-лю-сень-ку-ю лягушечку. В самую серединку! Самым,
значит, метким оказался!- Генерал снова ударил по столу кулаком.- С
русским не пофокусничаешь! Русский, он кого хошь застрелит!
– Кстати, господа, о фокусах.- Отозвался со своего места граф
Плеткин. Разрешите, господа, я тоже один фокус покажу?- Он набрал
полную ложку каши, подставил под черенок ложки указательный
палец и, с возгласом "Алле-оп!", другой рукой ударил по черенку.
Каша взлетев к люстре, описала дугу и упала точно в раскрытый рот
графу. Плеткин заработал челюстями. Все снова зааплодировали.
Громче всех аплодировала Затылкина.