Шампавер. Безнравственные рассказы
Шрифт:
Что до меня, я убежден в противном и часто повторяю вслед за Петраркой: [37]
Che рi'u d'un giorno `e la vita mortaleNubilo, breve, freddo e pien di noja,Che pu`o bella parer, ma nulla vale [38]Вот те горестные думы, которые постоянно меня преследуют; они заронили мне в сердце глубочайшее отвращение к жизни. Человек перестает быть честным только с того дня, когда преступление раскрыто. Самые гнусные мерзавцы, чьи ужасные преступления остаются скрытыми, – все это люди почитаемые, пользующиеся всеобщей любовью и уважением Сколь многие, должно быть, посмеиваются в глубине души, слушая, как их величают добрыми, справедливыми, светлейшими, даже высочествами!
37
Петрарка, Франческо (1304–1374) – знаменитый итальянский поэт; поэма «Торжество времени», стихи 61–63.
38
Ах,
Вот почему мне претит пожимать руки людям, которых я близко не знаю; я невольно содрогаюсь при мысли, которая никогда меня не покидает, что я, быть может, пожимаю руку изменника, предателя, отцеубийцы!
Когда я встречаю человека, помимо воли мой взгляд оценивает и испытывает его, и я вопрошаю себя в сердце своем: «А что, он действительно честен? Или же это просто удачливый разбойник, чье лихоимство, хищничество, чьи преступления неизвестны и навсегда останутся втайне?». Возмущенный, расстроенный, со словами презрения на губах, я чувствую искушение повернуться к нему спиной.
Если бы люди хотя бы подразделялись на виды, как все прочие твари, если бы они имели разнообразные обличья, в зависимости от склонностей, от своей свирепости или кротости, как другие животные! Если бы были некие определенные отличительные признаки для человека жестокого, для убийцы, подобно тому, как мы по виду можем отличить от других зверей тигра или гиену. Если бы было свое обличье у вора, у ростовщика, у скупца, как есть оно у коршуна, у волка, у лисицы: было бы во всяком случае нетрудно узнать своих; мы бы знали, кого любим, и могли бы избежать всех дурных; их ничего бы не стоило прогнать и отвадить; мы ведь убегаем от пантеры и медведя и устраиваем на них охоту. И мы любим собаку, оленя, овечку.
Бедняка, который из нужды крадет какой-нибудь пустяк, отправляют на каторгу; вместе с тем у торговцев есть все привилегии: они пооткрывали лавки вдоль всех дорог, чтобы обирать случайно забредших прохожих. У этих воров нет ни ключей, ни отмычек, зато к их услугам весы, приходо-расходные книги, розничные цены, и каждый, кто уходит от них, неминуемо думает: меня обокрали! Эти воры греют руки на мелочах, и в конце концов становятся собственниками, как они сами себя величают, – собственниками-наглецами!
При малейших политических неурядицах они собираются вместе и вооружаются, вопят, что начался грабеж, и отправляются резать всех, в ком есть великодушие и кто восстает против тирании.
Тупоголовые маклаки! Вам ли толковать о собственности и унижать, называя ворами, порядочных людей, которых вы разорили у своих прилавков! Что ж, защищайте теперь вашу собственность! Мерзкое мужичье! Бежав из деревень, вы поналезли в города, словно тучи воронья или голодные волки, чтобы присосаться к падали! Что ж, защищайте свою собственность!.. Мерзкие стяжатели, что бы вы нажили себе без вашего дикого разбоя? Сколотили бы вы добро, если бы не выдавали латунь за золото, подкрашенную водичку за вино? Отравители!
Я не верю, что можно разбогатеть, не будучи жестокосердным: человек добросердечный никогда не сколотит состояния.
Чтобы наживаться, надо подчинить себя целиком одной мысли, одной твердой неколебимой цели – желанию накопить огромную кучу золота, а чтобы эта груда росла и росла, надо сделаться ростовщиком, мошенником, бездушным вымогателем и убийцей. Притеснять же преимущественно малых и слабых. А когда золотая гора навалена, то можно на нее залезть и, стоя на ее вершине с улыбкой на губах, обозревать юдоль обездоленных по вашей же милости.
Негоциант разоряет купца, купец разоряет скупщика, скупщик разоряет мастера, мастер разоряет работника, а работник мрет с голоду.
Благоденствует не тот, кто трудится, а тот, кто наживается на труде других.
На книжечке были нацарапаны стихи, которые, я полагаю, им и сложены, ибо не припомню, чтобы мне приходилось прежде где-либо их читать.
39
Имеется в виду, очевидно, один из эпизодов Июльской революции 1830 года. Лувр охранялся полками швейцарцев, которые были более надежными защитниками короля, чем французские солдаты. 29 июля, когда массы восставших устремились к Лувру, они были встречены огнем швейцарцев, укрывшихся в колоннаде дворца.
Не стану вдаваться в рассуждения о смертной казни, и без меня немало красноречивых голосов, начиная с Беккарии, [40] осуждали ее: но я возмущен и я призываю хулу на голову свидетеля обвинения, я заклеймлю его позором. Мыслимое ли это дело – стать свидетелем обвинения?… Какой ужас! Только среди людей можно найти подобных чудовищ! Возможна ли более утонченная, более изысканная жестокость, чем институт свидетелей обвинения?
В Париже существует два притона: притон воров и притон убийц; воры укрылись на Бирже, убийцы – во Дворце Правосудия!
40
Беккария, Чезаре (1738–1794) – итальянский философ, юрист и публицист. Беккария был первым человеком в Европе, поднявшим вопрос об отмене смертной казни. Его трактат «О преступлениях и наказаниях» привлек всеобщее внимание и повлиял на законодательство многих стран в XVIII–XIX веках.
Господин де Ларжантьер, обвинитель
Дитя мое, скажи, ужели же пристало
Моралью трезвою тревожить Рим усталый
От греков-риторов и выставлять сейчас,
Как мясо свежее, собакам напоказ?
Не лучше ль было бы, чтобы сей град могучий
Лежал бы, развалясь, в своей грязи вонючей,
Не видя тины слой, что кровью жертв полит?
Зачем будить того, кто непробудно спит!
…………………………………………
– Не мог ты, что ли, петь Филлиды жениха [41]
Иль
Иль вовсе, может быть, буколики [43] оставить
И на «Георгики» [44] весь гений свой направить,
Иль шестистопный стих Энея б вел рассказ, [45]
Как корабли его Нептун от бури спас?
Звучал же ведь в тебе любимой голос томный
И трепетала грудь от страсти неуемной;
Или испанки взгляд и голос, помнишь, той,
Что пела, всех тогда прельщая красотой
41
… Филлиды жениха… – древнегреческий миф рассказывает о любви афинского царя Демофонта и фракийской царевны Филлиды. Они были обручены, но Демофонт, вынужденный вернуться в Афины, не приехал к назначенному сроку, Филлида в отчаянии лишила себя жизни.
42
Титир – персонаж «Буколик» Вергилия.
43
Буколики, или буколическая поэзия – жанр античной литературы, поэтически изображавший картины пастушеской и сельской жизни. Крупнейшими поэтами в этом жанре были Феокрит и Вергилий.
44
«Георгики» («Поэма о земледелии») – дидактическая поэма Вергилия.
45
Имеется в виду поэма Вергилия «Энеида», написанная шестистопным стихом, т. е. античным гекзаметром, Троянскому герою Энею было суждено основать новое государство Выполняя волю богов, Эней совершает долгое и полное приключений путешествие по Средиземному морю к берегам Италии, о котором рассказано в поэме.
46
Орео, Бартелеми (1812–1896) – французский историк, философ и литератор. В юные годы печатался в газете «Ла Трибюн». Автор книги «Гора» («La Montagne», 1834), посвященной Великой французской революции.
Им, окровавленным, еще краснеть придется!
I
Рококо
Одна-единственная свеча на столике слабо освещала просторную высокую залу. Если бы не позвякивали бокалы и серебро, если бы изредка не доносились взрывы голосов, – свеча эта казалась бы погребальной. Внимательно вглядываясь в полумрак, так, как вглядываются в рембрандтовские офорты, мы разгадаем, что это убранство столовой, обычное для эпохи Людовика XV, [48] которую поборники нелепого римского классицизма язвительно прозвали «рококо». [49] Правда, лепной выступ, обрамляющий потолок, закручен и уложен в виде ленты с перехватами и не имеет ни малейшего сходства ни с карнизом Эрехтейона, [50] ни с храмом Антонина и Фаустины, [51] ни с аркой Друза. Правда, он лишен воронок и желобков, капельников и стоков, собирающих и дробящих дождь, который не льет. Правда, входы не увенчаны украшениями в аттическом духе, предназначенными сгонять потоки все того же дождя. Правда, высота сводов не превышает в два с половиной раза их поперечника. Правда, совершенно не приняты во внимание изощренные закономерности, которые открыл il illustrissimo signor Jacomo Barrozio da Vignola, [52] и даже сквозит прямая насмешка над пятью орденами.
47
Борель, Андре (1812–1896) – младший брат Петрюса Бореля, занимавшийся историей и геральдикой и сотрудничавший в газете «Либерте», которая была основана П. Борелем в 1832 году.
48
Людовик XV (1710–1774) – король Франции с 1715 по 1774 год.
49
Делая содержанием целой главы убранство жилища времен Людовика XV, Борель вовсе не стремится поддержать традицию «топографических» описаний исторического романа. В нарисованной им картине он ищет не «местного колорита», а средство оправдать забытое его современниками искусство XVII–XVIII веков. Галантную живопись эпохи Людовика XIV и Людовика XV он противопоставляет, как истинно французское искусство, искусству подражательному. В рококо выразился дух эпохи, тогда как академическая живопись дает «невежественные копии античности» и поэтому не только чужда французскому национальному духу, но и бесплодна. Вот как Борель изображает приверженцев академического искусства в стихотворении «Дорогу молодым!» («Place aux jeunes!», 1830):
Fabncateurs `a plat des Romains et des Grecs,Laur'eats, a deux mains retenant la couronne,Qui, caduque, d'echoit de– leur front conspie,Gauchement ameut'es et grincant sur leur tr^one,Contre un ^age puissant qui sur eux a ru'e!(Бездарные подражатели римлянам и грекам, лауреаты, обеими руками поддерживающие увядший лавровый венок, который падает с их презренного чела, в смятении скрежещущие зубами против могучего поколения, которое надвигается на них).
Через год, когда представленная художником Луи Буланже картина «Бальи, идущий на казнь» («Bailli marchant `a la mort») была отвергнута потому, что ее автор «пренебрег красотой» в косном академическом понимании этого слова. Борель пишет сатиру «Об отвергнутой картине» («Sur le refus du tableau»), где снова выступает как сторонник искусства, не скованного псевдоклассическими нормами.
50
Эрехтейон – замечательное произведение древнегреческой архитектуры, остатки которого сохранились в Афинах Эрехтейон знаменит тем, что в нем впервые в истории искусства встречаются кариатиды, т. е. статуи, поддерживающие отдельные части архитектурного сооружения и выполняющие таким образом роль колонн или пилястр.
51
Антонин – римский император (II век н. э.), Фаустина – его жена. После смерти Фаустины император приказал воздвигнуть храм ее имени. Впоследствии храм стал называться храмом Антонина и Фаустины.
52
Славнейший синьор Джакомо Барроцио да Виньола (итал).
Виньола, Джакомо Бароццио (1507–1573) – итальянский архитектор. Ему принадлежат несколько значительных сооружений в Риме и других городах. Виньола был строителем Собора святого Петра после Микеланджело.