Шампавер. Безнравственные рассказы
Шрифт:
Но правда и то, скажем прямо, что зала эта не была жалким подражанием дурацкому пестумскому [53] зодчеству, холодному, голому, унылому и пустому зодчеству Афин, что в отделке ее не было ублюдочных черт архитектуры Рима; у нее был свой особый облик, свое жеманство; будучи точным выражением эпохи, она соответствовала ей во всем. А лицо этой эпохи настолько своеобычно, что, сколько бы столетий потом ни минуло, всегда можно будет тотчас же опознать рококо Людовика XIV и Людовика XV, – преимущество, которого не будет у всех угрюмых и безликих подражаний древним, созданных руками наших современников, которые ничем не обогатят свой век и ничего от него не воспримут, так что грядущие поколения сочтут их создания плохими антиками, пересаженными на чужую землю.
53
Пестум – город в Италии, существовавший с VI века до н. э. по X век н. э. Об архитектуре этого города можно судить по сохранившимся развалинам нескольких памятников амфитеатра, храма Нептуна и другим
Широкие настенные панно пестрели изображениями мертвой натуры, достойными де Венненкса, но неизвестной кисти, а наддверия представляли оперные пасторали, грациозные праздники, пастушеские сценки бессмертного и восхитительного Ватто. [54] Сочетания были изысканными и нежными, краски сочными и прозрачными, по обычаю великого мастера, которого невежественная и неблагодарная Франция должна восстановить в правах и чтить как одного из своих славнейших гениев. Слава Ватто! Слава Ланкре! [55] Слава Карлу Ванлоо! [56] Слава Ленотру! [57] Слава Ясенту Риго! [58] Слава Буше! [59] Слава Эделинку!.. [60] Слава Удри! [61]
54
Ватто, Антуан (1684–1721) – знаменитый французский художник и гравер. Излюбленные сюжеты его картин – пасторальные и галантные сцены.
55
Ланкре, Никола (1690–1743) – французский художник, ученик и последователь Ватто.
56
Ванлоо, Карл (1705–1765) – нидерландский художник, причисляемый к французской школе.
57
Ленотр, Андре (1613–1700) – известный в XVII веке садовый декоратор. По его проектам были разбиты многие знаменитые парки Версальский, Тюильри, парки в Шантильи, Сен-Клу, Медоне и др.
58
Риго, Ясент (1659–1747) – французский художник, прославившийся как портретист и автор исторических картин.
59
Буше, Франсуа (1703–1770) – один из известнейших художников французской школы XVIII века.
60
Эделинк, Жерар (1640–1707) – фламандский гравер, живший во Франции и пользовавшийся покровительством Людовика XIV.
61
Удри, Жан-Батист (1686–1755) – французский художнику гравер.
И если уж говорить все до конца, признаюсь, что меня равно располагает к мечтаниям и мне одинаково уютно в просторных покоях семнадцатого и восемнадцатого веков, и в чертогах византийского капитула, и под кровлей романского монастыря. Все, что хранит память о наших отцах, о предках, павших на французской земле, наполняет душу благоговейной грустью. Позор тому, кто не ощутил трепета при входе в старинный дом, в разрушенный замок, в заброшенную церковь! За столом, на котором горела свеча, сидели двое мужчин. Младший из них опустил голову; на бледное лицо его нависали рыжие волосы; у него были впалые лживые глаза и длинный острый нос; а если добавить, что бакенбарды у него на щеках были подстрижены скобкой, как стремена, то вы поймете, что действие происходило во времена Империи, около 1810 года.
Старший из них, пожилой приземистый мужчина, был типичным жителем долины Франш-Конте; [62] густые волосы ниспадали наподобие вавилонских садов на его широкое плоское совиное лицо.
Оба жадно наклонились над столом, словно двое волков, отбивающих друг у друга добычу; но их глухие и несвязные речи, громыхавшие эхом по зале, походили скорее на хрюканье свиней.
Один был поменьше, чем волк, это был общественный обвинитель. Другой – побольше, чем свинья, это был префект.
62
Франш-Конте – одна из старых французских провинций, которая находилась на востоке страны и занимала территорию теперешних департаментов Ду, Юра и Верхняя Сонна.
Префект только что получил назначение в главный город одной из провинций и должен был выехать туда на следующий же день. Обвинитель исполнял уже довольно давно эту должность в парижском суде присяжных и на радостях устроил в честь друга прощальный обед.
Оба они, одетые во все черное, походили на врачей, [63] надевших траур по своим жертвам.
Говорили они довольно тихо, и нередко с полным ртом, поэтому негр, стоящий у входа, – ибо молодой обвинитель Ларжантьер держал негров и разыгрывал из себя аристократа на покое, – не мог ничего уловить на лету, кроме обрывков фраз, вроде следующей:
63
В
– Дорогой мой Бертолен, и каким же чудесным обедом нас потчевал вчера приятель наш Арно де Руайомон!.. Его окна выходят на Гревскую площадь, [64] и видна была казнь семи заговорщиков, которых мы за несколько дней до того осудили. Отличнейший обед! Не успеешь проглотить кусочек, как, глядишь, уже катится голова!
– Жалкие юнцы! Все еще верить в родину! Эти господа лезут в Бруты, [65] в Хемпдены!.. [66]
64
Гревская площадь в Париже в течение пяти веков (1310–1830) была местом, где совершались казни: дворян обезглавливали, простолюдинов вешали, а с 1792 года здесь появляется гильотина.
65
Брут, Марк Юний (86–42 годы до н. э.) – глава республиканского заговора, в результате которого был убит Юлий Цезарь.
66
Хемпден, Джон (1595–1643) – деятель английской буржуазной революции XVII века, боровшийся за ограничение королевской власти. Во время гражданской войны он возглавлял один из лучших полков парламентской армии.
– У них еще хватило наглости заговаривать с народом, стоя на эшафоте; да не тут-то было! Шалишь! Им живехонько пресекли и речи и головы! Однако они успели все же прокричать во всю глотку: «Да здравствует родина! Да здравствует Франция! Смерть тирану!..». Смерть тирану!.. Дураки-то какие… Нечего церемониться с этими негодяями: хватит! Таких, как они, надо отправлять прямехонько к палачу, иначе, черт возьми, его императорское величество не сможет ни одной ночи спать спокойно!
Судя по этим обрывкам, разговор должен был стать чрезвычайно назидательным и весьма прискорбно для судейской чести, что проклятому негру больше ничего не удалось расслышать.
Но когда за десертом корсиканское вино приподняло на терцию тон разговора, ставшего теперь шумным и бесшабашно веселым, легко было бы застенографировать следующее:
– Послушай-ка, милейший Ларжантьер, ты человек дошлый и с тобой не пропадешь; как бы ты вышел из такого затруднения? Завтра утром мне непременно надо уезжать, а вечером завтра у меня презаманчивое свиданьице.
– Очень просто, друг мой, я бы уехал и не пошел на свидание, или пошел бы на свидание и отложил отъезд.
– Сомнительное остроумие.
– Коли хочешь получить более веский совет a priori, [67] то посвяти меня хоть отчасти в суть дела. Что это за свидание? С особой мужского или женского пола? По деловой части или по части волокитства?
– Женского пола и ближе к волокитству.
– Разрази тебя все громы папаши Дюшена! [68] Если ты не придерживаешься аристотелевского единства места, [69] то задача решается легко. Я бы прихватил принцессу с собой и завтра вечером оказался бы на свидании в Осере.
67
Заранее (лат.).
68
Папаша Дюшен был в эпоху Великой французской революции популярным персонажем, созданным фантазией журналистов, с помощью которого демократы эпохи стремились сделать более доходчивыми для народа свои идеи. Папаша Дюшен говорил простонародным и часто грубым языком, и излюбленным украшением его речи были крепкие словечки и выражения. Это имя стало нарицательным.
69
…аристотелевского единства места – из трех знаменитых «единств» эстетики классицизма только два (единства действия и времени) были взяты из эстетики Аристотеля Однако и третье – единство места, которого в эстетической теории Аристотеля не было, часто называли «аристотелевским».
– А если бы недотрога разыграла Лукрецию? [70]
– Тысяча чертей! Тогда я разыграл бы Юпитера, и хочешь не хочешь, а заставил бы прекрасную Европу последовать за собой. [71]
– А что бы ты стал с ней делать на следующий день?
– Ничего. Оставил бы ее в Осере предаваться приятным воспоминаниям.
– Ну, в таком случае, что бы стала делать эта несчастная?
– Несчастная! Напротив, осчастливленная тем, что я нашел ей заработок!.. Ей бы оставалось только сесть в дилижанс, приехать сюда и поступить в кормилицы.
70
Речь идет об известном эпизоде из истории Рима VI века до н. э. Угрозами принужденная изменить мужу, Лукреция рассказывает о своем позоре отцу и мужу и, заставив их поклясться, что они отомстят преступнику, сыну Тарквиния Гордого, убивает себя у них на глазах.
71
Один из античных мифов рассказывает о похищении Европы, дочери финикийского царя Агенора, Зевсом (Юпитером), явившимся в виде быка в то время, когда она играла с подругами на берегу моря.