Шанакарт 2. Корона Сумрака
Шрифт:
– Вы уже просмотрели бумаги, Князь?
– спросил Рушалин, шедший рядом с ним, заложив за спину руки.
– Просмотрел. Весьма любопытная переписка. Особенно мне понравился счёт тридцатилетней давности на оплату набора стрел из чародейской стали и кулона, отводящего стрелы. Вилькортин просил Вас изменить в нём камни на топазы. Я с ним согласен, леди Айшариль они всегда шли.
Два последующих дня нерадужные предсказания Альшерриана сбывались: Шелара избегала его общества с поразительной решительностью. Иногда даже граничащей с бестактностью.
Вот и сейчас, замыкая их небольшой отряд, двигавшийся через невозделанные поля Ольреды к первому в их списке городку, Князь и Принц тихо обсуждали происходящее.
– Нет, ты видел? Опять! У меня голова уже кругом!
– Не думаю, что тебе всерьёз стоит об этом заботиться.
– Я просто не в силах сопротивляться магии. Это она формирует мои эмоции. А я чувствую себя подростком. Это отвратительно.
– А с другой стороны, хорошо.
– Чем же?
– Сам подумай. Значит, она действует! И институту брака в Шанакарте ничто не угрожает.
– Как я счастлив!
– устало выдохнул Альшер.
– Я ещё одну положительную сторону вижу. Если это всё чувствуешь ты, значит, и она. Процесс-то обоюдный.
– Да, но, как я уже говорил, она эти эмоции переносит на Шерри.
– Да какая разница? В любом из костюмов ты - это ты. Она связана с демоном, а не с образом. Перенос чувств - самообман, тебе достаточно быть собой обычным.
– С ней, пожалуй, будешь… - поморщился Принц.
Тианшель склонил голову набок, глядя на блестящие чёрные волосы Шелары, ехавшей в паре футов перед ними на даркинте, любезно вызванном Шейлиррианом.
– Кстати, а не кажется ли тебе, Риан, что старый перечник тебя обманул?
– В смысле?
Эженталль повернулся к нему с лукавым видом:
– Ша-ирлеш. Это ведь просто зелье и магия на крови. Оно должно быть обратимо, должно иметь “противоядие”.
– Я спрашивал у него. Тианрэль уверил меня, что спасения от этой заразы не существует.
– Но это не значит, что его невозможно составить. Учитывая, какую роль играет это зелье для арши, Тианрэлю выгодно не давать никому путей к отступлению. Более того, это его долг. Но это не значит, что их нет.
– Твоя правота в этом вопросе не делает получение антизелья проще. Если старший Инниар не хочет чего-то делать, то…
– Убедить его смогут только веские доводы, - закончил Эженталль, не давая озвучить очередной пессимистичный прогноз.
– Если у тебя ничего не получится с девчонкой, то мы заставим его сварить лекарство от твоей, - он фыркнул, - несчастной любви. Ну, или, если планы изменятся.
– Пока у меня приказ выполнять клятвы.
– Если передумаешь, сходим в гости к твоему пращуру.
– О, нет. Твоя идея, сам пойдёшь! Я с ним уже общался в этом году.
– Понадобится, сам побежишь, - отмахнулся Князь.
– Смотри-ка, первая деревня после Свободного города. Может, хоть там хлеб будет лучше, чем тот, что нам продали Горожане?
Вдали действительно показалась горстка домов на холме, за ней, как сулили карты, будет река.
– Впереди деревня, - озвучил Шейлирриан очевидное, оборачиваясь к Алому и Альшеру с Эженталлем.
– Пополним там запасы и продолжим путь.
– Как прикажете, Ваше Высочество, - хмыкнул Альшерриан, получив за это уничижительный взгляд от Айши.
Даркинты были быстрее коней, пришпорив их, путники достигли холма и сбавили ход на подъёме, чтобы не вызывать лишних подозрений.
– Вам не кажется, что… - начал Тианшель.
– Здесь слишком тихо, - закончил за него Альшер.
Шелара прислушалась, но слышали только обычные звуки: птицы, кузнечики в траве. Что ещё ждать от деревенского затишья? Правда, ни одного дымка не поднималось от труб, и не было слышно ребятни, но разве это о чём-то говорит?
Как оказалось, о многом…
– Ох, Боги Пресветлые!
– пробормотал Шейлирриан, въезжая с зелёного разнотравья на просёлочную дорогу, изгибавшуюся и убегавшую к тракту.
– Боги тут уже не помогут, - сумрачно ответил Альшерриан, подъезжая к нему и останавливая даркинта.
Деревенька, на первый взгляд показавшаяся обычной, больше таковой не являлась. Всё говорило, что здесь произошло нечто страшное. Шелара непроизвольно прижала ко рту запястье тыльной стороной, борясь с тихим потрясением и дурнотой.
Повсюду была кровь… На стенах, на песке, на сломанным заборах, на вывернутых из петель дверях, на порогах. Дерево бережно сохранило все следы ужасного нападения: потрясающие воображение царапины красовались на домах. Несколько изуродованных трупов хаотично лежали на дороге, через порог ближнего дома тянулся в их сторону вилами мужчина, голова которого лежала на его же садовой дорожке.
Принцы, не сговариваясь, на удивление слаженно вытащили мечи из ножен. Алый потянулся к бедру, и Шелара увидела, что то, что она изначально приняла за плеть, было чем-то иным. Плоское, шириной в два пальца лезвие походило на зазубренный меч, но было гибким, составленным из подвижным прямоугольных пластин. Дейриан расправил его движением ладони, и лезвия со щелчком ощетинились зазубринами, через один по оси отклонившись на несколько градусов.
– Что это?
– шёпотом спросила Шелара у Айши, потрясённая и пейзажем и жестоким оружием.
– Тшар, - тихо ответила Айшариль, сжимая эфес клинка.
– Гибкий меч. Самое неприятное оружие демонов.
Алый спешился, поднимая пыль с дороги и взмахивая сверкающей лентой стали, изгибающейся со змеиной грацией в воздухе:
– Это самое приятное оружие, Айша! Самое приятное!
Сделав танцующий пируэт, арши продолжил по воздуху росчерк стали, управляя оплетённой кожей рукоятью, и лезвия щёлкнули у самого носа Айшариль, меняя угол, и с упругим шелестом откинули с её груди за спину пепельную косу. Демоница заледенела, глядя на Безумного с ужасом, в который не приводил её даже вид разорённой деревни.