Шанс для чародея
Шрифт:
– Чего бы ты хотел? – его голос был таким вкрадчивым.
Я ничего не произнес вслух, но представил себя луг, где резвятся феи, затем лощины, полные пирующей нечисти и ручьи, где живут никсы и русалки. Мне было интересно узнать, как они выглядят и насколько сладки их губительные объятия.
Я прикрыл веки всего на миг и вдруг ощутил на губах сладкий поцелуй, похожий на свежесть родника. Я открыл глаза и действительно увидел создание настолько прекрасное, что его вид поражал. Скорее всего, то была речная нимфа, потому что с ее кожи стекала вода. Сама кожа напоминала
– Жуть! – я схватил вспыхнувший вдруг подсвечник и хотел бросить горящей свечей в квакушку. Лучше сжечь эту мерзость, чем дать ей прыгать по моим вещам. Она уже заскочила на полированный стол и оставила склизкий след на книге в кожаном переплете.
– Останови ее, – потребовал я от Магнуса, но свечи из рук все равно не выпустил. Еще секунду лягушка мерзко квакала, а потом вдруг ее не стало, но прямо на столе вырос неизвестный природе зеленый цветок.
– Как ты… – я обернулся к ночному гостю и тут же покраснел. Неужели это он был той речной нимфой, которую я недавно целовал. Ведь кроме него в комнате никого не было. Он ведь мог превратиться в нее всего на миг. Нет, я наверное схожу с ума. Как я могу верить в такие перевоплощения? Это же глупо. Неужели ему удалось меня одурачить?
– Ты и так глупый! – это пропищала свеча в моей руке. На миг пламя приобрело человеческое лицо. От неожиданности я выронил канделябр. Едва он упал на пол, свечи погасли. А я уже опасался пожара. Больше всего на свете меня страшил огонь.
– Хочешь, я сделаю так, что каждая из этих свечей станет прекрасной девой, с которой ты сможешь проводить время, когда уединишься у себя в комнате. Ты запрешься у себя, все будут думать, что ты один, а из пламени каждой свечи выйдет по пери. Как это тебе?
– Ты это можешь? – я снова схватился за голову, будто рассудок убегал, а я старался его удержать.
– Я… – Магнус глянул на потухшие свечи, и на тех заплясали искорки. – да ты и сам это можешь.
– Вряд ли, – уныло буркнул я.
– Ты недооцениваешь себя, мой мальчик, – он взял меня за плечи.
– А ты меня переоцениваешь, – прикосновение его холодных длинных пальцев мне было неприятно.
– Ни в коем случае, – Магнус широко улыбнулся. – Я точно знаю, какую цену для меня ты представляешь.
– А мой отец знает, что ты здесь?
Он не ответил. Но его длинные паучьи пальцы сомкнулись вокруг моих плеч с еще большей силой. Он будто держал в когтях мою душу или старался выдавить ее из моего тела.
Пусть все это окажется лишь ночным кошмаром. Еще недавно, заметив его, выходящим из кабинета отца, я ощутил непреодолимое влечение. Теперь оно превратилось практически в неприязнь. Я молился о том, чтобы все это оказалось сном. Но бог, если только он есть, в чем я всегда сомневался, ни разу не отвечал на мои молитвы.
Магнус мне не снился. Он стал рядом.
– Давай подружимся, малыш, – вдруг предложил он и снова широко улыбнулся.
– Не называй меня так, – я попытался стряхнуть его руки и не смог.
– Но ты кажешься мне слишком юным.
Я хотел возразить, что он и сам выглядит не старше меня, но вдруг осознал, что это только внешность. Она может оказаться обманчивой. Я чувствовал это по его манерам и речам. Он казался древним и мудрым. Эти качества в сочетании с его внешним видом являли такой же контраст, как седые волосы в сочетании с юным лицом. Он не был юным. Я чувствовал это.
– Тебе нужен наставник, чтобы раскрыть твой талант.
– А если такового у меня нет.
– Ты, правда, так думаешь? – его длинные тонкие пальцы коснулись моего подбородка. Какими же они были сильными, словно сделанными из гибкой стали.
Мне показалось, что он прав. Я действительно не такой как все. Иногда я особо остро ощущал это. Меня манили голоса природы, птиц и странные знаки, которые я видел то здесь, то там. Люди смеялись надо мной, особенно дети. Или это были вовсе не дети? Можно ли допустить, что я видел волшебный мир и принимал его за часть мира смертных. Взгляд Магнуса намекал на это и еще на очень многое.
– Я могу не захотеть открывать в себе подобные таланты, – осторожно намекнул я.
– И тогда твое желание тебя погубит.
– Ты так много говоришь…
Он начал меня раздражать, но деться от него было некуда. Хотя это я был у себя дома, а не он. Но только он один из нас двоих вел себя тут, как хозяин. А ведь он, возможно, вор, авантюрист или даже взломщик. Как он на самом деле сюда вошел? Подкупил прислугу? Но ведь ключ от моих апартаментов есть только у меня.
– Меня пугает твое нежелание стать счастливым, – протянул Магнус, хотя сложно было поверить, что он вообще испытывает от чего-то страх.
– Счастливым? Что ты имеешь в виду?
Уже не в первый раз его странные заявления меня настораживали.
– Ты так многого мог бы достигнуть, если бы научился управлять своими способностями. Только подумай, золото само дождем будет сыпаться в твои ладони, женщины или феи сами станут искать тебя и обольщать, а корона, о которой так мечтает твой отец, окажется прямо в твоих руках, стоит тебе лишь пожелать. Чародей может все, Винсент. А я чувствую, что ты будущий чародей. И знаешь, я никогда не ошибаюсь. Это мой дар.
Как странно он произнес мое имя. Никто его так не произносил. Он будто имел на меня прав больше, чем и отец, и брат, и вся моя родня или знакомые мне люди. Его голос, называющий меня по имени, ласкал слух, но из бледных губ, казалось, вот-вот вынырнет змеиное жало.
– Винсент, – он заставил меня посмотреть ему прямо в глаза. – Винсент де Онори. Как же ты приглянулся мне и каким же ты можешь оказаться способным.
– Но зачем я тебе?
– Всем нам нужен кто-то, чтобы разделить с ним вечность.