Шанс на счастье
Шрифт:
Вильре опустил голову, не проронив ни слова, но нужды в словах не было.
— Почему вы думаете, что он придет на мой зов?
Мужчина тяжело вздохнул и признался:
— Я не уверен в этом, но очень надеюсь, что так и будет. Г осподин ла Сови говорил, будто частенько сопровождает вас во время прогулок.
В последней фразе Адель почудился вопрос, и она решила внести ясность:
— Да, порой я чувствую чужое присутствие поблизости.
— Так вы попробуете?
Адель почувствовала себя неуютно от надежды, прозвучавшей в голосе Вильре и читавшейся в его взгляде так явственно, что никакие очки не спасали. Девушка решила разрядить обстановку:
— Куда
Вильре дернулся, отчего очки съехали на самый кончик носа. Адель мгновенно осознала: господин помощник не оценил ее юмор.
— Это была шутка, — уведомила его девушка. — Видимо, неудачная.
Она посмотрела в окно. Дождь продолжал лить с прежней силой.
— И все-таки погода премерзкая, — рассеянно заметила девушка, вставая с кресла.
Адель оставила зонт дома. Толку от него не было никакого, только обзор закрывал. Вдруг Стефан пробежит где-то рядом, а она его не заметит! Девушка не имела ни малейшего понятия о том, где будет искать мужа, но от дома следовало отойти подальше, чтобы никто из окон не увидел волка и не услышал ее крики.
Ноги сами принесли Адель к пруду. Оглядевшись по сторонам, она пришла к выводу: место подходящее, уединенное, можно не опасаться чужих глаз и ушей. Девушка собиралась выкрикнуть имя Стефана, но осеклась и замерла. Издали к ней приближалась невысокая, хрупкая фигура, замотанная в плащ, цвет которого не поддавался определению, поскольку ткань промокла насквозь. Адель приложила ладонь ко лбу, защищая от воды глаза. С любопытством и странным беспокойством она всматривалась в темный силуэт. Когда между ними оставалось шагов десять, гость решил раскрыть инкогнито. Узкая ладонь в черной перчатке сдернула капюшон.
— Мадлен?!
— Адель! Дорогая моя, как это прекрасно, что ты сама вышла в парк! — заворковала госпожа ли Марсо, откидывая мокрую прядь со лба и не переставая лучезарно улыбаться. — Тоже решила отыскать моего волчонка?
— Волчонка… — одними губами повторила Адель.
Это слово подействовало на природу будто заклинание — дождь мгновенно прекратился.
— Ты та самая ведьма, — произнесла девушка таким тоном, словно не могла поверить в то, что говорит. Она неосознанно сделала шаг вперед, но ее остановил звонкий окрик Мадлен:
— Стой! — женщина вскинула правую руку, и перед ней появился полупрозрачная выпуклая полусфера, отдаленно похожая на щит из туго переплетенных корней. — Оставайся на месте, милочка, — попросила она уже спокойнее. — Надо же! Наш Стефан все-таки решил поделиться с тобой своим маленьким секретом. А я думала, будет молчать до самой смерти. Весьма скорой, кстати! — Мадлен истерически рассмеялась, довольная собственной остротой.
— Я сама догадалась, — ответила Адель. Ей почему-то казалось очень важным потянуть время. Вообще, она была несказанно удивлена поведением ведьмы. Будь девушка на ее месте, не стала бы беспокоиться о защите, а выплела бы заклинание для атаки, и помощнее.
— Надо же, какая умная! — фыркнула блондинка, тряхнув головой. — Умная-то умная, а не понимаешь, почему я не тороплюсь от тебя избавляться. А все очень просто! Твоя смерть должна выглядеть естественно! Как и все предыдущие. Так что ждем нашего обожаемого Стефана! Я над ним немного поколдую, — чую, человеческого в нем сейчас совсем мало осталось! — и он тебя загрызет, а тогда уж
Адель категорически не понравился план госпожи ли Марсо, или как ее там звали на самом деле. Девушка сжала руки в замок, будто от испуга, на самом же деле, ей требовалось соединить ладони, а этот жест выглядел наиболее естественным. От ведьмы он не укрылся. Мадлен даже отступила на шаг и плеснула немного Силы в щит, отчего тот стал менее прозрачным, но потом опомнилась.
— Ах, да! Совсем забыла! Ты же потеряла магию, но все равно ближе ко мне не подходи. Знаю я, чему вас в Академии учат!
— Если бы Сила была при мне, от тебя бы уже не осталось и горстки пепла.
Брови женщины поползли вверх, выражая недоверие.
— Уж поверь! Плевать, что ты ведьма, — Адель не стала церемониться, — я была накопителем. А силовые приемы применять мне сейчас противопоказано — травма позвоночника это не шутка.
Мадлен опять захохотала. Адель даже не дрогнула, она продолжала плести заклинание, оно было безумно сложным, но Силы требовало немного и, что куда важнее, оно было смертельным. Щит ведьмы не пропустил бы мощную и грубую атаку противника, а сюрприз, который готовила девушка, должен был просочиться через него, как вода через песок.
— На мое счастье, ключевое слово в твоей речи — «была»! Впрочем, признаю, держишься ты хорошо… Что-то наш Стефан не торопится! Обычно такой пунктуальный и галантный, а тут заставляет ждать двух своих любимых женщин!
Адель почувствовала, как перехватило дыхание от боли и обиды, но привычка, вбитая тренерами, все же сработала — она на несколько секунд прекратила выплетать заклинание, давая себе передышку, иначе без сомнения допустила бы ошибку!
Слева раздался шорох, но Адель еще раньше почувствовала чужое присутствие, поэтому спокойно повернула голову на звук. Краем глаза она заметила, как вздрогнула от неожиданности ведьма, и как взметнула свободную руку в сторону приближавшегося белого волка, хотя сейчас он был даже не серым, а попросту грязным. Шерсть торчала мокрыми иголками, вздыбившись на загривке. Зверь подбирался медленно. Скалясь, он прижимал уши к голове и смотрел исподлобья абсолютно пустыми глазами. Ведьма оказалась права: теперь это был самый обычный волк.
Адель не разомкнула рук, но заклинание плести перестала, не видела смысла. Работы оставалось минут на пять, но даже если Мадлен подарит ей это время, и Адель удастся от нее избавиться, со зверем она все равно не сладит. Он ее загрызет.
Сердце сдавило куда сильнее, чем после слов Мадлен. Адель так и не успела признаться Стефану в любви… А он обещал дождаться, но не сдержал слово. В первый раз. И в последний.
Губы против воли шевельнулись, произнося имя. Звуки неразборчивым шелестом вырвались изо рта вместе с дыханием.
В первый раз Стефан обернулся в возрасте двух лет и до сих пор помнил, насколько преобразился окружающий мир, став четче, наполнившись звуками и запахами. Тогда он до полусмерти напугал няньку, но совершенно не испугался сам. Его развеселила реакция женщины, а возможности нового тела привели в дикий восторг. Самые яркие воспоминания из раннего детства по большей части связаны с теми моментами, когда он находился во второй ипостаси.
Стефан никогда не поддавался животным инстинктам, они попросту отсутствовали. Не было жажды крови, даже не возникало желания найти добычу и устроить погоню. Существовала только неконтролируемая тяга к движению — бежать без остановки навстречу ночи, манившей в свои объятья невероятными красками и таинственными ароматами.