Шансон для Анны
Шрифт:
– Да, бросаю! Да, я вот такая гадина! А ты тоже молодец! Всё строишь из себя ангела? А сама вон как хорошо пристроилась, оттяпала у Серёги всё наследство! Слушай подруга, - Алина наклонилась к Ане и зашептала.
– А может это правду говорят, что ты Поляковых заказала?
– Как ты… - Анна подскочила с табуретки, сдерживая из последних сил закипающее раздражение.
– Да, ладно! Я пошутила, - засмеялась Алинка, поднимаясь.
– Мне пора!
***
Сергей закрыл глаза. Хотелось спать. Спать ему теперь хотелось почти всегда. Но не получалось. Он мог
После сильного обезболивающего ноющая боль прекращалась почти мгновенно. Становилось хорошо - туман постепенно поднимался, густой белой пеленой окутывая сознание, вызывая чувство опьянения и отрешённости от окружающего мира, принося только лёгкость во всём теле. “Ах, как хорошо. Почему не может так быть всегда? Нет никакой боли… Я никому не нужен, и никто не нужен мне”. И тут же пришла новая мысль: “Позорно продолжать свою жизнь вот так - обузой. А что если … со всем этим покончить и остаться в этом тумане забвения? Лекарства под рукой…”.
Сергей потянулся рукой к пакетикам с порошком. Нащупал, схватил несколько штук и положил к себе на грудь. До стакана с водой дотянуться было не просто, слишком далеко стоял. Уперев руки в край кровати, он всё-таки смог сдвинуться в строну, к самому краю.
Теперь и стакан был у него в руках.
Поляков медленно открывал пакетик, за пакетиком высыпая порошок в стакан, кидая белый пергамент на пол. Ещё пару минут и он больше не будет нести на себе муки совести за всё, что совершил. Бремя ответственности за поступки соскользнёт с его души…
Он смотрел на стакан с мутной жидкостью, методично перемешивая ложкой. На мгновение задумался: “Ещё немного и всё закончиться. Вот так просто”… Решившись наконец, прижал стакан к губам и замер, закрыв глаза, желая только одного быстрее забыться и умереть. В глубине души он уже умер ещё тогда, когда прозвучал взрыв.
– Ты о матери подумал?
– на пороге комнаты, стояла Аня, держа в руках красную папку.
– Как она перенесет твою смерть? А сын? Ты ему нужен. Ты всем нам нужен.
Она подошла к Полякову опустилась на колени, прижилась к его руке. Аня испытывала сейчас те же душевные муки и так же ощущала себя беспомощной, как и Сергей. Но ужаснее всего было осознавать, то, что она не знает, как ему помочь, как ослабить боль и вернуть Сергею веру в себя и желание жить. Да он её обидел, но она изо всех сил подавляла в себе чувства обиды.
– Я давно простила тебя. Прости и ты меня… Я тоже виновата.
Сергей посмотрел на Анну. Осунувшееся лицо, тёмные круги под глазами, от накопившейся усталости. Внутри у него что-то замерло и сжалось.
– Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы тебя жалели… - она погладила его руку.
–
– Что тебе нужно?
– перебил её грубо Поляков.
– Понимания и помощи! Я обещаю, что не буду к тебе относиться как к беспомощному, но и ты перестань себя жалеть.
– Я инвалид… - лицо Сергея сделалось каменным, губы сжались.
– Твоя болезнь не навсегда. Ты можешь ей сопротивляться.
– Не навсегда?
– его рот искривила циничная усмешка.
–
– Посмотри бумаги, - Кондрашова протянула ему папку с документами, но Сергей их отпихнул. Папка упала на пол, а листы, выпавшие из неё, разлетелись по комнате.
Она, крепко сжав зубы, сделала глубокий вдох, наклонилась и собрала документы.
– Сергей, пожалуйста, помоги мне… - выдавила Аня.
Тут Поляков не выдержал: “она что слепая и не видит, что он не хочет ничего?”.
– Хватит меня опекать и жалеть!
– Я же сказала - что не буду жалеть… мне нужна твоя помощь, - выдавила она.
– Да неужели?
– карие глаза полыхали холодным раздражением.
– Я ничем не могу тебе помочь! Делай с банком и заводом всё, что хочешь!
– Тебе, что всё равно, что случиться с бизнесом твоего отца?
– в отчаяние выкрикнула Аня - Не сегодня - завтра Карпов приберёт всё себе.
– Мне всё равно!
– Так нельзя… - сдавленно прошептала она.
– Взгляни правде в глаза - я не способен тебе помочь!
– жестоко оборвал её Поляков и уже тише добавил.
– Было бы гораздо лучше, если б Татарин не вытащил меня из горящей машины.
Она положила руку ему на плечо и тут же ощутила, как оно напряглось.
– Не смей так говорить!
– появление Феди удержало её от грубого слова, готового слететь с губ.
Мальчик вошёл в комнату осторожно ступая.
– Мама, ты здесь?
Анна повернулась к сыну и слабо улыбнулась.
– Иди, я сейчас приду…
– А кто этот дядя? Папа?
Мальчик подошел к кровати, где лежал Сергей и вопросительно посмотрел на незнакомца.
– Ты, мой папа?
Поляков лежал, не двигаясь и ничего не отвечая, он с нескрываемым интересом разглядывал сына.
– Ты мой папа?
– снова спросил малыш.
– Да, - за Сергея ответила Аня.
И тогда Федя сделал то, что от него не ожидали ни Анна, ни Сергей - он запрыгнул на кровать с криком:
– Ура!
– оседлал Полякова, усевшись тому на живот.
– У меня теперь есть папа!
У Сергея в глазах появился туман, руки затряслись. А Феденька ничего, не замечая, прижался к нему, поцеловал в колючую щеку.
– Наконец-то мы тебя нашли!
Не привыкший к таким проявлениям теплоты и симпатии, Сергей застыл от удивления, стакан выпал из его рук, проливая мутную жидкость на пол. Сердце мужчины разрывалось от какого-то нового чувства. Он не мог себе объяснить, что ощущает в данный момент - радость или любовь… Поляков правой, свободной, рукой обнял сына.
Анне было больно и в тоже время радостно смотреть на это объятие - сына и отца. Она знала, что Феде не хватало мужского общения - отца, а Сергей не хотел жить, потому что не видел смысла в жизни, потерял себя, а теперь всё складывалась как нельзя лучше. Первый контакт отца и сына произошел, Феденька вернёт ему смысл жизни, и научить любить. Она была в этом уверенна на сто процентов.
Аня вытерла не прошеную слезу, скатившуюся по щеке. Положила на тумбочку папку и тихо вышла из комнаты.