Шанти
Шрифт:
– Поговаривали, что у Леса есть свой… хм… господин, что ли. Главный. Тот, кто всем командует.
– А почему ты никогда о нем не рассказывал? – удивился Андрус.
– А смысл? Сказки! Придумали это все! Так мне казалось… – упавшим голосом закончил Урхард, снова оглядываясь на толпу человеколошадей позади и по бокам. – Не убежишь, да… Глянь, видишь вон тех тварей? Я всегда считал, что они самые опасные в лесу! Оказалось, я еще многого не знаю.
– А что за твари? Чем они опасны? – задумчиво переспросил Андрус, «прислушиваясь» к происходящему вокруг. Он так и не слышал
– Ядом плюются. Маскируются под любой предмет – дерево, камень… и под человека могут. А когда подходишь ближе – плюются ядом. Если попадет на кожу – все, конец. Парализует.
– А потом? Что потом?
– А что потом? – не понял Урхард. Спохватился и кивнул: – Ну да, или сожрут, кровь выпьют, или просто исчез человек, и нет его. А что еще-то?
– Вот то самое «что еще», оно самое интересное, – заметил Андрус. – Так что там за хозяин? Ты как-то ловко увел разговор в другую сторону, а? Ты думаешь, я забыл про свой вопрос?
– Ну хозяин! – досадливо поморщился Урхард. – Все знают про хозяина, но молчат. Почему? Не знаю. И мне неприятно про него говорить. Не знаю почему, не спрашивай. Голова начинает болеть… затылок аж разламывается!
Андрус внимательно посмотрел на Урхарда – действительно, тот побледнел, посерел, как от приступа болезни. «Ментальный блок», – вдруг всплыло в голове. Покатал на языке фразу – она абсолютно ни о чем не говорила. Привычно заключил: «Из прошлой жизни», – и пока что перестал об этом думать. Потом подумает. Если время будет.
Оба путника на время замолчали. Говорить пока было не о чем, да и обсуждать что-то в таких условиях казалось странным. Потом обсудят, если живы останутся. Пока что Андруса больше занимала мысль, где у «пауков» уязвимое место. Похоже, что нужно бить в голову, удобно устроившуюся на покрытой хитином шее. Вот только пауки вряд ли так просто позволят добраться до этой самой головы. По скорости движения с Андрусом, находящимся в боевом режиме, могут сравниться только насекомые вроде мух. И вот они, эти самые насекомые, бегают вокруг, суетятся, видать, прикидывают, как будут погружать свои жвала в его многострадальное тело.
Андрус задумался, уйдя в себя и размышляя о превратностях судьбы, о том, что будет с ним, с семьей Урхарда, с Беатой, и возглас Урхарда застал его врасплох. Купец восторженно присвистнул:
– Вот это да! Такого я не видал! Хм… или видел? – Урхард растерянно помотал головой. – Вот сказал, и тут же почему-то показалось, что я это все уже видел. Почему – не знаю.
– Дежавю называется, – не задумываясь сказал Андрус, ошеломленно рассматривая возникшее перед ними чудо.
Это было дерево. Огромное, высоченное, но пониже остальных гигантов. Чем оно отличалось – толстенным стволом. Невообразимо, феноменально толстым! Сто шагов в диаметре, не меньше. Узловатые сучья торчали к небу, как гигантские щупальца, корни – могучие, похожие на змей, уходили в почву, и казалось, что они достанут до центра планеты и ничто не может свалить это чудо природы.
Путники подъехали к дереву, остановившись в десяти шагах от изборожденной оврагами-морщинами коры, спешились и встали плечо к плечу, держа руки на кинжалах для убийства тварей. Впрочем, вряд ли это помогло бы им – твари обступили их плотным полукольцом и будто ждали команды, чтобы наброситься и разорвать на части.
Внезапно лошади захрипели, стали вырывать поводья из рук. Они рвались с такой силой, что лошадь Урхарда чуть не вывернула ему руку, а лошадь Андруса подняла его в воздух на поводе, оборвала сыромятный ремешок и попыталась пробежать через строй тварей.
Лошади погибли почти мгновенно. Толпа пауков набросилась на них со всех сторон, и через несколько секунд несчастные животные были растерзаны в клочья, на куски мяса, распространяющие вокруг сладковатый запах крови и железа. Люди побледнели – вот их судьба, если…
Додумать они не успели. Земля вдруг вспучилась, и корни-щупальца ухватили их за ноги, мгновенно опутали до самых плеч стальными объятиями. Андрус успел перейти в боевой режим, выхватил меч и кинжал, но и только – скорость движения корней была очень велика. Через секунду оба человека, как беспомощные куколки, стояли прижатые к стволу дерева так плотно, что едва дышали. Андрус отпустил боевой режим: что толку в нем находиться, если не можешь шевельнуть ни рукой, ни ногой, ни головой и даже дышишь с трудом, зажатый твердыми кольцами живых оков.
– Ну что, зятек, прощаться будем? – пробасил Урхард хрипло, задыхаясь от напряжения. – Жаль, что не вышло. Не надо было мне лезть в центр Леса, и что я…
Урхард вдруг умолк, будто кто-то заткнул ему рот.
Андрус почувствовал укол в затылок, и сознание его потемнело. Он не видел, не мог видеть, как из ствола высунулся тонкий белый отросток и, медленно, осторожно протянувшись к затылку человека, погрузился в его голову, будто червь в мягкую дождевую почву.
– Кто ты? Ты не человек! – Голос грохотал, как далекий гром, и Андрей невольно поморщился, сидя на зеленом пригорке, поросшем шелковистой травой.
Существо перед ним внезапно пошло рябью и превратилось из полурастения-получеловека в невысокого беловолосого старика с седой бородой. Борода была почти по пояс, и Андрей усмехнулся – так в старину иногда изображали Бога. Сидит, мол, себе на облачке и смотрит на то, как копошатся внизу люди, мелкие такие, похожие на червей с высоты небес. И суд свой творит.
Андрей всегда считал, что это упрощенное и довольно-таки… неверное изображение Создателя. Народное, если можно так сказать. На самом деле все гораздо сложнее…
– Ты из другого мира, – с удовлетворением заметил старик, – ты не наш. Послушай, я тут покопался у тебя в мозгу… ты вообще в курсе, что твой мозг работал неверно? Что он был сильно поврежден?
– Я знаю, – кивнул Андрей. – Когда Артефакт выбросил меня… куда-то, я разбил голову. А может, еще и осколками задело. Очень жаль, наши, вероятно, сочли меня мертвым… переживали. Шанти! Ох, Шанти… она, наверное, кинулась меня искать! И где сейчас она… и где я? Где я? Кто ты? Ты хозяин Леса, да? Колдун?