Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года
Шрифт:
Все немецкие генералы единодушны в мнении, что, если бы союзники в сентябре 1939 года, не раскачиваясь и не выгадывая, перешли к активным боевым действиям и предприняли крупное наступление, поражение Германии, причем достаточно быстрое, стало бы неизбежным.
Однако французы, развернувшие армию численностью в 5 миллионов человек, были настроены на долгую, вдумчивую войну на истощение противника. А в общем, Рыдз-Смиглы и Гамелен стоили друг друга. Последнего в мае 1940 года арестуют, а затем отдадут под суд за развал французской армии.
В ночь на 14 сентября в Млынов пришла весть, что передовые немецкие подразделения переправились через Буг под Грубешовым, а ранним утром Бек получил от премьер-министра Фелициана Славой-Складовского известие, что президент, правительство
14 сентября Главная квартира разместилась в Коломые, президент – в местечке Залучье под Святыном, Министерство иностранных дел – в Кутах, остальные правительственные учреждения – в Косове. Опять же – не во Львове, до которого можно было добраться без особого труда и риска, за исключением одного – пришлось бы пожертвовать шансом эвакуации в Румынию. Оставив Луцк, польское правительство окончательно потеряло связь со своими представительствами за границей, а Верховное командование – какое-либо влияние на ход кампании.
Прекращение французского наступления в Сааре и завершение скрытной мобилизации в СССР привело к тому, что вечером 14 сентября Молотов заявил Шуленбургу, что «Красная Армия достигла состояния готовности скорее, чем это ожидалось. ( Совсем по Жванецкому: «Раньше мы хронически отставали, теперь – хронически опережаем».)Советские действия поэтому могут начаться раньше указанного им во время последней беседы срока. Учитывая политическую мотивацию советской акции, было бы крайне важно не начинать действовать до того, как падет административный центр Польши – Варшава». Поэтому Молотов настоятельно просил сообщить, когда можно ожидать ее падения.
14 сентября газета «Правда» опубликовала подготовленную членом Политбюро А.А. Ждановым статью, в которой утверждалось, что Польша потерпела полный военный разгром, польское государство «рассыпается», а польская армия не оказала «сколько-нибудь серьезного сопротивления германскому наступлению».
Между тем не прекращались упорные бои в районе военно-морской базы Гдыня и на полуострове Хель. На весь мир гремела битва на Бзуре, которую даже нацистская «Фёлькишер Беобахтер» назвала «наиболее ожесточенной в истории». Держались Брестская крепость, Львов, Модлин и героическая Варшава. Оборона осажденной столицы приняла всенародный характер, стала делом национальной чести; выдающуюся роль, как доказывали послевоенные сочинители истории из Института марксизма-ленинизма, сыграли коммунисты, сражавшиеся на самых трудных участках: «Они показывали пример беззаветного служения народу, мужества и самоотверженности в борьбе. В тех районах, где обороной руководили (?) коммунисты и левые социалисты, защитники держались наиболее стойко». Прибывший лично под стены города Гитлер потребовал подвергнуть Варшаву беспощадной бомбардировке и артиллерийскому обстрелу и велел взять ее не позднее 30 сентября, чем, кстати, изумил генерала Манштейна: «То, что политическое руководство требует от генералов достижения победы, это понятно. Но то, что оно устанавливает и срок, когда победа должна быть одержана, это, безусловно, нечто необычное». Нам остается только удивляться удивлению немецкого полководца.
Обрисовав катастрофическое положение на всех фронтах, Андрей Александрович отыскал «корень слабости» Польского государства и назвал главную причину его военного поражения – угнетение поляками украинского и белорусского национальных меньшинств, которые «являются объектами самой грубой, беззастенчивой эксплуатации со стороны польских помещиков», а потому не могут «быть оплотом государственного режима».
Йозеф Геббельс, имперский министр пропаганды, прочел сочинение коллеги с искренним удовольствием, приказал сделать переводы на разные языки и распространить по всему миру.
Статья стала программным документом советской пропаганды по обоснованию действий СССР в отношении Польши, ее идеи были положены в основу политработы в Красной Армии, как и идея социальных движений в Польше.
В тот же день советские войска получили долгожданный приказ о наступлении с соответствующими изменениями по срокам выполнения задач, а Военным советам ЛВО, КалВО, КОВО, БОВО и начальникам Ленинградского, Белорусского и Киевского пограничных округов НКВД была отправлена совместная директива наркомов обороны и внутренних дел о порядке взаимодействия пограничных войск и Красной Армии. Согласно ей «с момента вступления полевых войск из районов сосредоточения с целью перехода государственной границы для действий на территории противника» и до перехода войсками «государственной границы на глубину, равную расположению войскового тыла (30–0 км)», пограничные войска, «оставаясь на своих местах, переходят в оперативное подчинение Военным советам соответствующих фронтов и армий» до их особого распоряжения.
Ранним утром 15 сентября Военный совет Белорусского фронта издал боевой приказ № 01, из которого следовало, что «белорусский, украинский и польский народы истекают кровью в войне, затеянной правящей помещичье-капиталистической кликой Польши с Германией. Рабочие и крестьяне Белоруссии, Украины и Польши восстали на борьбу со своими вековечными врагами помещиками и капиталистами. Главным силам польской армии германскими войсками нанесено тяжелое поражение. Армии Белорусского фронта с рассветом 17 сентября 1939 г. переходят в наступление с задачей – содействовать восставшим рабочим и крестьянам Белоруссии и Польши в свержении ига помещиков и капиталистов и не допустить захвата территории Западной Белоруссии Германией. Ближайшая задача фронта – уничтожить и пленить вооруженные силы Польши, действующие восточнее литовской границы и линии Гродно – Кобрин». Конкретные задачи войскам совпадали с приказом наркома обороны от 14 сентября.
Витебская, Бобруйская и Минская армейские группы Белорусского округа 15 сентября были развернуты соответственно в 3-ю армию под командованием комкора В.И. Кузнецова, 4-ю армию комдива В.И. Чуйкова и 11-ю армию комдива Н.В. Медведева. Кроме того, из управления Московского округа согласно приказу Генштаба от 9 сентября выделялось управление 10-й армии во главе с комкором И.Г. Захаркиным, передававшееся в состав Белорусского фронта. Из войск Калининского округа формировалась конно-механизированная группа под командованием комкора В.И. Болдина.
Житомирская, Винницкая и Кавалерийская армейские группы Киевского округа с 16 сентября были переименованы соответственно в Шепетовскую под командованием комкора И.Г. Советникова, Волочискую во главе с комкором Ф.И. Голиковым и Каменец-Подольскую командарма 2 ранга И.В. Тюленева. Позднее после ряда переименований они были преобразованы в 5, 6 и 12-ю армии.
Вечером командующий Белорусским округом пограничных войск НКВД отдал приказ № 1, определявший основные задачи погранвойск: а) с началом боевых действий – уничтожение польской пограничной охраны на тех участках, где не будут наступать части РККА; б) с продвижением войск армии – не допускать перехода гражданского населения с нашей территории и кого бы то ни было с польской территории через существующую границу СССР. Части, подразделения и отдельных военнослужащих РККА пропускать через существующую границу СССР беспрепятственно. До 5.00 17 сентября 1939 года пограничники должны были нести службу по охране госграницы в обычном режиме.