Шаткое равновесие
Шрифт:
Дверь квартиры тихо открылась. Выждав несколько секунд, Витепаж переступил порог и закрыл за собой дверь. В комнате хватало света от огромного окна. Женщина лежала в постели на боку, спиной к окну. Он сделал два шага вперед, вынул пистолет с накрученным на ствол глушителем и выстрелил пять раз подряд. Шторы отдернулись, его ослепила фотовспышка и тут же что-то обрушилось ему на голову. Григорий выронил оружие и рухнул на пол.
В комнате зажегся свет. Возле тела убийцы стоял оперативник с резиновой дубинкой в руке, у окна стояли
— Так, Любаша, он наш. Давай команду спецназовцам, пусть штурмуют стены монастыря: у психов автоматы, их брать можно только по-тихому, ночью.
Люба достала телефон. Громов склонился над телом и поднял пистолет.
— Не тот, жаль.
— Чем он вам не нравится? Отличная пушка, — удивился оперативник.
— Не спорю. Но я рассчитывал увидеть пистолет «ТТ».
В квартиру вошли другие оперативники.
— Так, мальчики, — сказала Люба, — пока он не очухался, браслеты на запястья и в машину. Прихватите куклу, но так, чтобы он ее не увидел.
— В одиночку сажать? — спросил оперативник.
— Пока мы не соберем все улики, нам не о чем с ним разговаривать. Сейчас ребята накроют банду в монастыре, а мы до рассвета обыщем церковь. Об аресте никто ничего не должен знать.
Оперативники вынесли парня, а следом куклу.
— В завтрашней газете должна появиться фотография неизвестной женщины, убитой в этой квартире, — твердо сказал Олег.
— А где ты возьмешь снимок?
— Сейчас сделаем.
Олег направился на кухню.
Кира сидела с бутылкой в руке и что-то мурлыкала себе под нос.
— Та-ак, — покачал он головой. — А вот напиваться еще рано.
— Меня уже убили?
— И унесли. Сейчас убьем тебя во второй раз. Иди ложись в постель, благо, раздеваться не надо. У меня есть пузырек с «кровью». Надо нарисовать пять ран и сфотографировать «труп» для прессы.
— Это еще зачем?
— Обойдемся без имен. Кому надо, тот узнает покойницу.
— В первую очередь узнает Стрешнев.
— Пусть он вас не волнует. Наташа должна знать, что ее задание выполнено.
— Где же Павлик? Значит, он меня подставил? — спросила Кира.
— Хитрый паренек. Нет, он вас не подставлял, он разгадал наш маневр и не стал засвечиваться. С ним мы разберемся позже, я знаю, где его уютное гнездышко. А вам надо перебираться в особняк сестры. Придется на время затихнуть.
Кира представилась Любе как мадам Лурье, капитан Гусева криво ухмыльнулась. Женщина улеглась в постель, ее испачкали кровью, и Громов сделал несколько снимков.
— Примите душ, оденьтесь, и мы вас отвезем в дом Таи.
Так все и сделали.
— Как мы попадем в церковь? — спросила Люба.
— Ключик я одолжил у святого отца, пока он считал звезды, лежа на полу.
— Надо идти через кладбище?! Мне как-то не по себе. Ночью, среди могил…
— Ты капитан милиции, а не женщина. От покойников я тебя оберегу, живых боятся надо. Вот спецназовцам я не завидую. Банда сумасшедших тамплиеров, вооруженная до зубов, — это серьезно.
— Без вожака они не страшны, а когда спят, тем более.
— За больницей наблюдают? — спросил Громов.
— Доктор Сельдин написал заявление. Собирается в отпуск. Что-то почувствовал.
— От склада он далеко не уйдет, а вывезти мы ему ничего не дадим. Жадность фраера погубит.
— Если только Наташа его не предупредила. Она на работу так и не вышла, тоже отпуск оформила.
Прогулка по ночному кладбищу — не лучшее из того, что можно придумать. Пришлось смириться с неудобствами. В церковь они попали без проблем, но тут хоть свечи горели. Олег показал капитану тайник.
— Пистолета нет. Мне очень не хочется верить в то, что он его выбросил.
— Тогда где же он?
— Мне в голову приходят только черные мысли, зато тебя порадует другой вещдок.
Громов достал из коробки паспорт.
— Он тоже собирался смываться?
— Если и собирался, то по своему паспорту. Он же святой и боятся ему нечего. А поддельный засвечен.
Люба прочитала имя.
— Семен Борисович Тихонов. Вот он, голубчик.
— Конечно. А я и не сомневался.
— Ты не понял. Некий Тихонов продавал квартиры и дома людей, которых отправляли в психушку. Там же он их зомбировал и делал из них отморозков. Из больницы люди отправлялись в монастырь, где проходили особую подготовку.
— Все это еще надо будет доказать, Любаша. Пока мы можем обвинить Витепажа в убийстве куклы. Правда, он этого не знает, но в суд с этим обвинением не пойдешь. Нам нужны козыри, а их мало.
— Пусть посидит за решеткой, пока мы не соберем достаточно материалов.
— Один козырь есть. Наташа его подставила. Дважды.
— Это как?
— Потом расскажу.
Олег перетряс все тайники. Наркотиков они не нашли. Уходили в расстроенных чувствах.
— Странно. Кокаина нет, пистолета нет. Только паспорт.
У забора Олег остановился.
— Послушай, Люба, а если Витепаж не знает о том, что в церкви нет пистолета и наркотиков?
— Такого быть не может.
— Может. В последний раз в церкви была Наташа. У нее есть ключ. Зачем она приходила? Либо что-то взяла, либо положила. Мы ничего не нашли, значит, взяла. Она хочет потопить Григория, он ее уже достал. Сегодня он выполнил ее задание, а завтра его можно подставить в третий раз и последний. Наверняка. Вряд ли девчонка догадывается, что нам известны его тайники. Тем более в церкви. А почему бы не подбросить их на видное место? Так, чтобы мы могли найти компромат и понять, кому он принадлежит. Лучший способ избавиться от назойливого партнера — это посадить за решетку на долгие годы. Она сама прошла через похожее испытание. Алешка ее вытащил из тюрьмы, а Гришу вытаскивать некому.