Шаткое равновесие
Шрифт:
Угрюмов глянул в окно. К заводу подъехала машина Кочета и остановилась в хвосте очереди. Шестеро весельчаков даже с места не тронулись.
Алексей вышел из пельменной, подошел к бензовозу и сел в кабину рядом с шофером.
— Ты следующий, Рома.
Кочет, здоровенный мужик, гонял беломорину из одного угла рта в другой и, облокотясь на огромное рулевое колесо, смотрел вперед.
— Видел кто? — не пошевелив бровью, спросил он.
— Трое на «Ниве» без номеров. Оставили тебе послание на печи. Готовься к прыжку, начиная с сорокового километра.
— У меня карабин.
—
— Понял.
Угрюмов вернулся в пельменную. Картина не изменилась. Ждать пришлось долго, наконец ребята засуетились. Снова посмотрев в окно, Алексей увидел, что из ворот завода выезжает бензовоз Кочета. Все шестеро вышли из-за стола и направились к выходу. Выждав время, Алексей пошел следом. Обе «Нивы» без номеров выехали на дорогу и направились в сторону «железки». Угрюмов не отставал, но держал дистанцию. Он знал, что ему делать, однако не собирался вступать в схватку с двумя машинами. Если даже у него что-то получится, один из шестерых успеет пустить очередь по цистерне. Успеет ли Кочет выпрыгнуть?
Первая «Нива» отставала от бензовоза метров на сто, ближе подходить опасно, вторая отставала от первой «Нивы» метров на двести, прикрывала тылы. Положение осложнялось. Через пять километров — крутой поворот вправо, на минутку или две первая машина потеряет вторую из виду. Тут требовалось высокое мастерство, чтобы проделать трюк, который он задумал.
Машины приближались к повороту. Алексей вдавил педаль газа в пол. «Нива» резко рванулась вперед, расстояние начало сокращаться. Первая «Нива» скрылась за поворотом, вторая не успела. Угрюмов нагнал ее вовремя и ударил в левую часть бампера, машину повело вправо, она свалилась в кювет, утонув носом в снегу. Теперь ее мог вытащить только буксир. Получилось. Вряд ли они успели сообразить, что произошло, Алексей уже свернул и нагнал первую машину, соблюдая ту же дистанцию. Теперь он перекрывал тыл главных исполнителей, помеха была устранена. Схема могла не сработать только по одной причине, если бандиты заметят номер на идущей за ними его «Ниве», Алексей не сообразил снять номера.
Они проехали сорокакилометровую отметину. Угрюмов взял с заднего сиденья карабин, передернул затвор, открыл окно и положил ружье рядом на сиденье. Проехали еще три километра. Алеша начал сокращать расстояние между машинами. Из окна идущей впереди «Нивы» высунулась голова, потом появился ствол автомата. Он должен высунуться полностью, а сидящий с ним рядом будет его держать. Бензовоз вдруг резко затормозил. Алексей схватил карабин, выставил в окно ствол и открыл огонь с одной руки. Картечь начала крошить машину, стрелку снесло голову. Угрюмов резко затормозил. Бандитская «Нива» взорвалась — картечь пробила бензобак.
Алексей бросил ружье и, выскочив из машины, кинулся к пылающему автомобилю. Кочет тоже бежал с винтовкой в руках. Он не понимал, что делает его спаситель, зачем он пытается вытащить шофера. У него ничего не получилось, пламя сожрало русский внедорожник.
Они стояли и наблюдали за пожаром.
— Зачем ты? — спросил Кочет.
— Хотел одного взять живым. У него газета в кармане со следующим именем.
—
— Их уже не найдешь.
На месте пожара начали скапливаться бензовозы.
Вечером того же дня майор, выступавший перед шоферами, назвал Угрюмова героем. Народ не среагировал. Они не понимали похвал и не реагировали на критику, поэтому на автобазе не вешали плакатов и лозунгов. Но от консерватизма никуда не денешься. С советских времен принято считать милиционеров самыми умными. Форму напялил, значит, имеешь право всех учить, как надо жить. Устали от этих умников. Сыты по горло.
И опять они в том же составе собрались в каморке начальника колонны.
— Надо брать Федотова, — сказал Алексей. — Списки должны быть у него. Одного сдал — бабки получил, сдаст скопом — самого пришьют. В нем отпадет нужда.
— Обыскать можем, но взять в ближайшее время не удастся, — сказал майор. — Его бензовоз стоит пустой у завода. Я думаю так: он поехал на второй круг и видел сгоревшую «Ниву» на дороге, а через пять километров вторую, утонувшую в сугробе. У бандитов в машине были широкие охотничьи лыжи, они ушли лесом. Я послал группу по следам, но на успех не рассчитываю. Федотов все понял, он добровольно не вернется.
— Куда же он денется? — спросил Угрюмов.
— Дорога у завода не кончается. Дальше будет поселок, за ним воинская часть противовоздушной обороны, потому на картах шоссе не обозначено. Ну а за военным городком есть развилка. Выходы на магистрали. Одна трасса вдет на Сургут, а другая аж до Екатеринбурга. Если его не пришили и он проскользнул, то поиски бесполезны.
Угрюмов взял на заметку расписанный майором маршрут.
Совещались допоздна. Алексей понял, что пришло его время уходить, так как дни банды сочтены.
3
Долго уговаривать Кочета переехать на время в общежитие не пришлось. Угрюмов внушил ему, что бандиты доведут дело до конца, они разозлились не на шутку. Их жертва не просто выжила, но сумела защитить себя. Второго шанса они не дадут. Кочет остался в общежитии и решил пару дней не выезжать на линию.
Этой же ночью Алексей сделал две ходки. Он отогнал свой джип к дому Кочета и спрятал его в сарае. Снял номера со своей «Нивы» и отогнал ее туда же, но оставил за домом, чтобы не было видно с дороги. Домой вернулся пешком. Три километра — не расстояние.
Угрюмов провозился со своим бензовозом полтора часа и отключил гидроусилитель руля, завинтив рулевые гайки до отказа. Баранка потеряла люфт. С таким рулем ездить не только тяжело, но и опасно. Закончив работу, Алексей часок прикорнул и в пять утра выехал с базы, взяв курс на нефтеперерабатывающий завод.
Подъезжая к самому опасному месту, он включил все восемь фар и направил машину с холма вниз, придерживая тормоза. Машина плавно покатилась по склону к крутому виражу. Бензовоз шел прямо, так, как он выставил руль. Рулевое колесо держалось на месте и не дергалось. Еще, еще немного, еще, тормоз. Бампер уперся в бетонную изгородь, за которой простиралась бездна. Алексей вытер пот со лба, вздохнул и сдал назад.