Шатун
Шрифт:
– Очень хорошо, - произнесла Ирина, глядя на экран.
– В девяносто седьмом году был осужден районным народным судом города Краснодара по статье сто шестьдесят один части первой: вымогательство под угрозой уничтожения чужого имущества.
– Я помню это дело, - сказал Леша.
– Это тот самый шизик, который терроризировал нашу кассиршу в пункте продажи акций.
– А-а-а!
– протянула Ирина и кивнула головой.
– Вспоминаю! Кажется, он грозился взорвать наш офис, если кассирша не вернет ему его деньги?
– Совершенно точно.
– Ну
Она стала щелкать пальцем по клавише, «перелистывая» виртуальные страницы.
– Получил два года лишения свободы. Наказание отбывал на зоне общего режима в Мордовии… Состав семьи: был женат, но в девяносто седьмом году развелся…
– Наверное, жена ушла, как его посадили в СИЗО, - предположил Леша.
– Очень может быть, очень может быть… Детей нет. Из ближайших родственников числится сестра Вера, семьдесят пятого года рождения, незамужняя… До девяносто шестого года проживала вместе с братом в двухкомнатной квартире по адресу… Так, квартира приватизирована, в девяносто шестом продана Кургой и его сестрой через риэлторскую фирму «Гарант».
– Все ясно, деньги от квартиры они вложили в наши акции, - сказал Леша, вскрывая упаковку с ментоловыми таблетками.
– Что ж этот Курга такой жадный?
– произнесла Ирина, просматривая информацию о прежних местах работы Курги.
– Продал квартиру, начал с сестрой бомжевать, и все ради личной корысти… До чего же ленивый у нас народ! Готов маму родную под проценты продать, лишь бы не работать!
– Будь моя воля, - признался Леша, - я вообще бы снял всякие обязательства банков перед вкладчиками. Пусть идиоты, которые хотят легко и быстро разбогатеть, продают квартиры, машины, дачи и вкладывают деньги под проценты. Чем больше таких идиотов мы пустим по миру, тем будет лучше для страны. Очищение генофонда, естественный отбор: быдло опускается на дно, а элита поднимается еще выше.
– А ты, оказывается, патриот, - с иронией в голосе сказала Ирина, выключила ноут-бук и спрятала его в футляр.
– В общем, так, - произнесла она, глядя на Лешу, но как бы сквозь него.
– Вызывай Марата, Глобуса и Джона. Расшибитесь в лепешку, но найдите эту Веру! Не думаю, что она где-то далеко от братца. Я поеду с этими козлами (она кивнула на Белкина и Вешнего, которые боролись в сугробе) в охотничий приют.
– Ирина Юрьевна!
– с возмущением произнес Леша.
– Молчи!
– оборвала она его.
– Внимательно слушай, что я тебе говорю. Я буду звонить тебе через каждые два часа. Если вдруг не выйду на связь или же начну говорить тебе какую-нибудь ерунду про большую сумму денег, которую ты должен будешь привезти Курге, - не спорь, соглашайся и немедленно прячь эту девку в какой-нибудь надежный подвал.
– Да, понимаю, - кивнул Леша.
– Пусть ребята ее как следует обработают, а потом сфотографируют в таком виде, чтобы у Курги не возникло никаких вопросов. Фотографию по факсу отправь мне на ноут-бук. Я покажу ее Курге, а потом начну вить из него веревку.
Ее глаза были полны предвкушением удовольствия.
– Рискованно, - наморщив лоб, сказал Леша.
– Мы не знаем, насколько Курга дорожит сестрой. Может, она ему до фени?
– Брат и сестра, - со вздохом ответила Ирина.
– Оба сироты, детдомовцы, росли вместе. У этого Курги никого больше нет, кроме сестры, - ни жены, ни детей, ни родителей. Да он наверняка трясется над ней, как мать над ребенком…
– А братков зачем привлекать, Ирина Юрьевна? Вы меня обижаете. С девчонкой я уж как-нибудь сам справлюсь.
Ирина, не сводя взгляда с окна, медленно поднесла к губам сигарету. На фильтре остался след ее темно-вишневой помады.
– Курга и его сестра - это мелочь, две полудохлые мышки для забавы, - ответила она.
– Меня больше интересует Земцов. Никак не могу поставить его на колени… Ни тогда, в школе, ни сейчас. Но мое терпение лопнуло. Я заставлю его лизать себе сапоги.
И она, словно намереваясь осуществить свою угрозу немедленно, сняла туфли и надела сапожки. В большую сумку уложила саквояж с косметикой и бельем, ноут-бук, сотовый телефон, вечернее платье и теплый спортивный костюм.
Глава 11
Никто не заметил, как Земцов отошел от группы, приблизился к двери ресторана, прочитал распорядок работы, а затем неторопливо, как бы гуляя в задумчивости, стал подниматься по заснеженному склону. Вскоре деревья закрыли коричневую крышу гостиницы, утихли возбужденные голоса одноклассников. Подъем закончился на неширокой просеке, где стоял снегоход с закрепленными на жестком буксире санями.
Земцов подошел к саням, на которых лежало утрамбованное сено, пощупал его в нескольких местах, потом осмотрел снегоход, проверил, много ли бензина в бачке и что лежит в нише под сиденьем.
Когда он спустился вниз, Ирина выясняла у Пирогова:
– Кто еще должен подъехать?
– Войтенко, Вацура… - перечислял Пирогов, но не настолько уверенным голосом, чтобы возбудить желание ждать этих людей.
– Оставь для них записку у администратора, чтобы добирались до охотничьего приюта самостоятельно, - распорядилась Ирина.
– А мы ждать больше не можем.
– Администраторы меняются каждый день, - негромко подсказал Курга Ирине.
– Записка может затеряться. Лучше предупредить кого-нибудь из работников ресторана - они работают бессменно.
– Предупреди, - кивнула Ирина на вопросительный взгляд Пирогова и, раскрывая бумажник, добавила: - И заодно закажи чего-нибудь вкусненького на праздничный ужин: копченой колбаски, жареных кур, шашлыков, водки, шампанского…
Несколько зеленых купюр мгновенно исчезли в руке Пирогова.
– Скидываемся?
– спросил Земцов, приблизившись.
– Сколько надо денег?