Шатун
Шрифт:
– Подождите, - повторил он.
– Поднимитесь, пожалуйста, на несколько ступеней. Так нам легче будет говорить.
– Нет, Курга, нам не о чем с вами говорить… Откройте, пожалуйста!
– Я прошу вас!
– крикнул Курга.
– Я умоляю вас!
– Н-не понимаю. Что я могу еще сделать для вас? Я пыталась выкупить у вас жизнь моих друзей, но все мои усилия оказались тщетны. Ваша сообщница не смогла сберечь мои деньги…
– Нет, Ирина Юрьевна, нет!
– зарычал Курга.
– Я на колени встану перед вами, я умоляю вас - помогите мне!
– Господи, что я слышу! Как вы можете просить у меня помощи, если я сейчас самый бесправный человек и полностью нахожусь в вашей власти!
– О-о-о!
– завыл Курга сдавленно - видимо, обхватил лицо руками.
– Будь проклят тот день, когда я связался с вами! Это не так, уверяю вас! Вы ничего не знаете! Все совершенно не так, как вы думаете! Вы свободны! Я ничего не хочу от вас! Я сам себя взял в заложники, понимаете?!
– У вас оружие, - произнесла Ирина.
– Вы убийца. Я боюсь вас!
– Нет! Это ложь! Я никого не убивал! Я никого не убивал! Я безопасен, как вошь!
– Мне странно все это слышать от человека, который грозился каждые четыре часа убивать по одному человеку.
– Но это всего лишь слова! Я вас всего лишь пугал!
– Ваше пугание обошлось мне в семьсот тысяч долларов.
– Да, я конченый идиот, - упавшим голосом произнес Курга.
– Возьмите меня в рабство, я до конца жизни буду работать на вас. Я ограблю банк, Ирина Юрьевна, и верну вам эти деньги. Пусть меня потом посадят в тюрьму, расстреляют - плевать! Только прошу вас, спасите мою сестру!
– Нет, Курга, мне не нужны ворованные деньги. Я честный бизнесмен.
– Да, да! Что я говорю!
– Вы признаете это?
– Да, я ошибался! Лучше бы сразу отрезал себе язык!
– Вот видите, в каких муках рождается истина, - устало ответила Ирина.
– Извините меня, но я ничем не могу вам помочь. Отпустите меня!
И тут вверху что-то загрохотало, лестница задрожала. Ирина в испуге прижалась спиной к железной двери. По лестнице кубарем скатился Курга. Он упал головой в цементную пыль, но тут же уперся в пол руками и приподнял мертвенно-серое лицо.
– Не смейте ко мне прикасаться!
– крикнула Ирина и ударила кулаком в дверь.
– Я буду кричать…
– Умоляю вас, - прошептал Курга. Падая с лестницы, он рассек бровь, и кровь из раны заливала лицо.
– Я сделаю все, что вы скажете… Я все для вас сделаю…
– Я вам не верю, Курга. Вы опасный и коварный человек.
– Клянусь своей матерью, я все сделаю… Только спасите Веру.
Ирина смотрела на грязного исхудавшего человека, который стоял перед ней на коленях. «Как низко он пал!»
– Хорошо, - произнесла она, не сводя холодного взгляда с лица Курги.
– Я могу сейчас же позвонить этому бандиту и уговорить его отпустить вашу сестру. Но прежде вы должны написать заявление.
– Какое?
– Прокурору Краснодарского края, - пояснила Ирина.
– Да, - тотчас кивнул Курга.
– Я сделаю это. Я и так собирался пойти в милицию и рассказать все, как было на самом деле.
– Нет, - покачала головой Ирина.
– Вы меня не поняли. Мне не нужно ваше заявление о том, как вы брали заложников. Я хочу получить от вас искреннее и чистосердечное признание в убийстве Земцова и Вешнего.
– Что?
– шепотом произнес Курга и уставился на Ирину дикими глазами.
– Вы правильно меня поняли, не надо переспрашивать.
– Вы что, с ума сошли?!
– опешил Курга, поднимаясь на ноги.
– Какое чистосердечное признание? Я ведь никого не убивал!.. А при чем здесь Вешний? Разве… разве он тоже убит?
– Мы нашли его останки у ворот, - спокойно ответила Ирина.
– Труп был расчленен.
– Боже мой, - ахнул Курга и перекрестился.
– Я не мог этого сделать, клянусь вам! Я даже не пытался это сделать!
– Что ж, - с тихой угрозой произнесла Ирина.
– Как хотите. Я давала вам шанс.
– Да поймите же вы!
– замахал руками Курга.
– Если я возьму на себя эти убийства, значит, настоящий убийца останется безнаказанным!
– Вас больше волнует безнаказанность убийцы или судьба сестры?
– Конечно, меня больше волнует судьба сестры. Но я не могу понять, почему вы требуете от меня признания в том, чего я не совершал?
– Хорошо, я объясню, - терпеливо ответила Ирина.
– Вы пойдете в милицию, где признаетесь только в захвате заложников. Вас посадят в следственный изолятор и заведут на вас уголовное дело по статье двести шестой. А два трупа на кого повесят? Кого станут подозревать, не догадываетесь?
– Но это же правда - убийца среди вас!
– Вы знаете, кто он?
– Нет. Откуда я могу знать?
– И я не знаю. Но твердо знаю одно: у меня нет надежного алиби. Мне нечем доказать свою невиновность. Вы понимаете, что моя судьба теперь зависит от добросовестности следователя и таланта адвоката. А если ни того, ни другого в наличии не окажется? Что тогда мне делать? Идти на нары?
Курга медленно опустился на ступеньку, прижал кулаки к глазам и стал раскачиваться из стороны в сторону.
– Ну зачем, зачем я все это сделал?
– запричитал он.
– Если вы не примете мое условие, то я не смогу вам помочь, - напомнила Ирина.
– Вы жестокий человек, - всхлипнул Курга.
– Разве вы не понимаете, что этим признанием я подпишу себе смертный приговор?
– А разве пять минут назад не вы говорили, что согласны на расстрел, лишь бы спасти сестру?
Он кивнул и расплакался. Плечи его вздрагивали, из-под кулаков, разбитых в кровь, текли слезы. Они были мутно-белыми из-за цементной пыли.