Шефы тоже плачут
Шрифт:
Следующие пару дней, когда Орловский остаётся дома на больничном и не выходит на работу, дарят мне одновременно шанс отдохнуть от него и желание, чтобы всё вернулось на круги своя. Ведь мне гораздо привычнее существовать в том, что окружало меня с момента, когда я впервые увидела Андрея. И сейчас, когда я лишена его обычного отношения ко мне, становится как-то не по себе.
Но вот он заходит в двери кухни, где я корплю над очередным шедевром кулинарного искусства, и в груди моей ослабляется узел, который появился там с празднования его
Он облачён в униформу шеф-повара, которая удивительно ему идёт, как будто он был создан для того, чтобы повелевать на кухне, и я невольно любуюсь им пару секунд прежде чем вернуть всё своё внимание гратену и медальонам.
– Пухляш, а ты прямо делаешь успехи, - беззлобно поддевает он меня, проходя мимо.
– Сегодня после рабочего дня зайди ко мне. Есть серьёзный разговор.
У меня хватает сил только на то, чтобы кивнуть. И начать предполагать, что же такого Орловский решил мне сказать, что это требует отдельного вызова в его кабинет. Собирается уволить? Вполне возможно. Я бы даже не удивилась подобному развитию событий. Или повысит до су-шефа? А вот это уже менее вероятно. Да и не хочу я подобной ответственности.
– Угу, - бурчу я что-то нечленораздельное, когда Орловский уже переключил всё внимание на беседу с Верой. Дожить бы теперь до конца рабочего дня.
Видимо, я провинилась как-то особенно сильно, раз в кабинете Андрея меня ждут не только он, но ещё и тётя Таня. Она устроилась на небольшом диванчике, что-то рассматривая в сотовом. На моё появление реагирует лишь лёгкой улыбкой, что одновременно успокаивает меня и заставляет нервничать ещё сильнее. Сам шеф в кресле возле его рабочего стола. Сидит, как ни в чём не бывало, положив руки перед собой, и смотрит на меня чуть прищурившись.
А я не знаю, куда себя девать, когда оказываюсь наедине с ним и его мамой. Если они решили наказать меня за то, что я сотворила, то у них уже это получилось.
– Что-то не так?
– осторожно уточняю я, когда пауза слишком затягивается.
– У кого?
– эхом откликается Орловский.
– Я не знаю. Зачем-то же меня сюда позвали?
– Да. Только почему ты решила, что причиной этому какие-то проблемы?
– Наверное, потому что я их регулярно создаю.
– Глупости, - это уже вступает в беседу тётя Таня.
– Что за привычка считать себя в чём-то виноватой?
Я рефлекторно пожимаю плечами, Орловский повторяет мой жест, при этом на губах его мелькает странная улыбочка.
– Тогда почему я здесь?
– У меня другой вопрос, - произносит Андрей.
– Чего ты там встала на пороге как вкопанная? Садись, - он делает приглашающий жест, чтобы я заняла место напротив него.
Можно подумать, так вести переговоры мне будет гораздо спокойнее.
– Что ты знаешь о проекте «Законы вкуса»?
– спрашивает у меня тётя Таня, когда я устраиваюсь за столом Орловского.
– Наверняка смотрела хоть пару серий.
Смотрела пару серий? Да она, должно быть, шутит! Эту передачу я затёрла до дыр, беспрестанно гоняя её на сотовом по кругу. Для меня было настоящим удовольствием погружаться
– Об этом шедевре я знаю всё, - старательно скрывая восторг в голосе, отвечаю, не понимая, к чему клонит тётя Таня.
– А что?
– А то, что есть предложение поучаствовать в третьем сезоне, - совершенно спокойно произносит Орловский.
Теперь наверняка шутит он. Нельзя же быть таким непробиваемым, если ему действительно выпал шанс стать частью такого проекта?
– Так… - говорю, не зная, что ещё присовокупить к сказанному. Хотя, конечно, наверное, это выглядит со стороны глупо. Но на большее меня просто не хватает.
– Так?
– с лёгкой улыбкой на губах уточняет тётя Таня.
– Это всё, что ты думаешь по этому поводу?
– Я очень рада! Правда, очень! А кому предложили поучаствовать?
В голове возникает нелепая идея, что меня не просто так позвали сюда, и я буду как-то связана с участием в «Законах вкуса». Ну, там, мои рецепты, которые я собирала последние десять лет, попадут на стол к экспертам в виде готовых блюд. Но то, что произносит дальше Орловский, превосходит самые смелые мои ожидания.
– Пока мне. Но я же не могу это делать в одиночку.
– Так…
– Пухляш, хватит «такать»… Соображай быстрее.
– Андрей, ты бы изъяснялся точнее, - качает головой тётя Таня.
– Будь я на месте Риты, я бы отправила тебя куда подальше.
– Нет-нет! Я никуда никого не собираюсь отправлять, - вмешиваюсь я, но верить в то, что себе успела нафантазировать, не тороплюсь. Да и если сейчас Орловский скажет мне, что он берёт меня в свою команду, я наверное, сочту это за шутку. Хотя, на календаре совсем не первое апреля, да и вряд ли бы он решился потешаться надо мной в присутствии своей матери.
– Хорошо. Я рад.
– Он берёт паузу, принимает обманчиво-серьёзный вид, смотрит на меня внимательно, будто видит впервые за долгое время. И выдаёт вердикт: - Пухляш, ты станешь моей напарницей в этом проекте?
До этого момента я даже не представляла, что фраза «моё сердце перестало биться от восторга» может быть настолько применима ко мне в буквальном смысле этих слов. Замерев как статуя, я смотрела на шефа, а он - смотрел на меня. И выражение его лица менялось почти ежесекундно.
– Почему я?
– ляпнула первое, что пришло в голову после того, как я вышла из ступора. И тут же мысленно обругала себя всеми возможными словами.
– А кто? Ты против?
– Я - нет! Но просто есть, например… Вера.
– С Верой мы не сработаемся. И она готовит не так, как ты. Кажется, дай ей технологическую карту с поправками, у неё случится сердечный приступ. А в твоих блюдах всегда есть душа. Особенно в пирогах с ревенём.
Орловский улыбается, и я не выдерживаю - нервно смеюсь следом. В этот момент между нами происходит что-то настолько интимное, чего не случалось никогда за долгие годы знакомства. Он хочет видеть меня частью команды. Команды, состоящей из него и меня. Единым с ним целым.