Шелест трав равнин бугристых
Шрифт:
Изучив травы окрестных долин — а это, как ни крути, главное богатство для него — пришел к выводу, что применять пеньку для увязывания её в толстые длинные связки — основу будущего перекрытия жилища — неразумно. Слишком много верёвок ему требуется, а трава эта, хоть и не редко встречается, но и сплошной стеной нигде не стоит. Стал подбирать другое толстоствольное длинномерное растение. Несколько видов репейников отверг довольно быстро — никак не удавалось просушить их мясистые стебли. Загниют они — тут и сомневаться нечего.
Пробовал вязать в бунты солому злаков — вот уж чего, хоть завались. Но сооруженная из этого материала арка расползалась — чего-то
Ну да подыскалось то, что нужно. Стебли этой травы достигали в высоту до плеча и были увенчаны сверху метелками со слегка сплюснутыми шариками зёрнышек. Длинные листья своими режущими кромками призывали к осторожности в обращении, но легко отрывались, если правильно потянуть. Стебли хорошо просыхали и становились слегка упругими — очень удобное сочетание свойств. Чем-то найденное растение напоминало веники — верхняя метёлка создавала знакомое по прошлой жизни впечатление после вытрясания из неё зёрнышек и прочего мусора. Даже навязал веников, и траву для себя назвал вениковой.
Зёрнышки, когда сварил их на солнечной печке, сделались вполне съедобными, хотя исключительно плохо жевались. Правда, если «крупу» предварительно раскрошить камнями, она заметно лучше разваривалась и проскакивала значительно легче. В сыром же виде они усваивались неважно.
Глава 6. Строительство
Убежище из трёх стен вполне защищало от ветра, гулявшего в этих краях произвольно меняя направление. Наскоро связанная из длинной травы крыша давала тень. Сейчас, летом, этого достаточно. Но, случись дождь, и придётся прятаться в колодец, уповая на кривизну его стен. Хотя, если польёт всерьёз — потоки воды затопят эту жалкую ямку, расположенную там, куда всё и потечёт. В принципе, растительность в самой заглублённой части долины значительно богаче, чем на верхних частях склонов — скорее всего тут образуется некий временный водоём. Изредка. Может быть даже не каждый год.
Но обожженные на солнце горшки с зерном размокнут, если не спрятать их под крышу. А уж в случае подтопления запасам на чёрный день наверняка придёт конец. Да и собственное тело желательно сохранить в сухости и тепле… странно думать подобные мысли в нынешнюю жарищу, когда даже по ночам душно, но вот такое дело…
Место для постройки дома Петя выбирал вдумчиво. Прежде всего, его интересовала ровная площадка вне пределов низины, где велика вероятность, что возникнет подтопление, и с большим количеством камней поблизости. Нужное отыскалось в полутора сотнях метров вверх по склону — тут вообще несколько плоских вершин огромных глыб выглядывали из земли неподалеку друг от друга, и плитки, размером с пару кирпичей лежали вокруг во множестве — это было хорошо заметно по тому, что пробивающаяся между ними травка наглядно обозначала промежутки между сплошняком.
Размер строения определил для себя, как три на четыре метра. Это пространство огораживалось примерно четырнадцатью кубометрами кладки, то есть, объёмы посильные. Работу начал с обжига Большого Водоносного Горшка. Сложность заключалась в том, что пятно, на котором концентрировал лучи его рефлектор было невелико — стакан на один большой глоток накрывало уверенно, а вот поллитровый варочный горшок обжигать пришлось два дня, да и то в первых образцах оставались непропечённые места, которые вскоре разрушились под воздействием воды — размокли. Для обжига же трёхлитровой посудины пришлось сразу изготовить ещё четыре рефлектора, каждый чуточку больше первого.
Сам горшок после трёхдневного терпеливого пропекания с разных сторон оплёл верёвочной сеткой,
Следующий вопрос — где взять глину? Выходов её на поверхность он нигде поблизости не встречал — она тут лежит глубоко под землёй. Та, которую извлёк при копании колодца, ушла в водосборную и астрономическую площадки. Доставать же из старого раскопа новую, значит всё перебаламутить, вызвать обрушения и вообще, устроить полный тарарам в месте, от которого целиком и полностью зависит сама его жизнь. Нет, создавать угрозу источнику важнейшего для жизни ресурса — воды — он ещё не сошел с ума. Поэтому просто-напросто начал новый раскоп рядом с новостройкой. В конце концов — будет ещё одна яма, в которой, в случае дождей, скопится влага. То, что она расположится не в самом низком месте… ну, может быть воды сюда набежит не слишком много. Или, если построить рядом вторую водосборную пирамиду… но не сейчас. Ему и без этого пока хватает забот. А вынутые из «глиняного карьера» камни прекрасно лягут в кладку.
Складывая основание стены, Петя полностью замкнул контур, образовав прямоугольную ленту высотой в ладонь и в три с половиной ладони шириной. Второй снизу слой снаружи сделал из отобранных камней — длинных, таких, концы которых в будущем сможет обвязать верёвками. Это для того, чтобы иметь возможность закрепить бунты, из которых соберёт арочную кровлю. И сами эти связки опереть концами на эти самые камни. Дело в том, что спрятанные в стену части будут прижаты весом верхней части кладки, которая, начиная отсюда, пойдёт уже, отступив внутрь на ширину ладони. Учитывая, что и внутренняя и наружная стороны делаются на конус — с завалом внутрь, верхнее окончание стены на высоте полутора метров будет иметь ширину в полторы ладони.
Первым же огорчением на пути этого плана оказался чересчур большой расход воды — слишком быстро понижался её уровень в колодце-цистерне, как только она пошла расходоваться на замесы. Как ни экономил он глиняный раствор, укладывая его самым тонким, на какой был способен, слоем, как тщательно ни подбирал камни по форме, заполняя промежутки плотно уложенной мелочью — стройка стремительно выпивала колодец. Пришлось остановиться, едва высота стены достигла двух ладоней — чуть меньше сорока сантиметров.
Переключился на веничную траву и сборку из неё длинных колбас — бунтов. Толщину выбрал такую, что как раз помещалась в кольцо пальцев двух рук. Хорошо просохшие стебли делались лёгкими и сил одного подростка хватало, чтобы ворочать весьма длинномерной упруго-гибкой плетью. Работа под палящими лучами солнца, конечно, не мёд. Но вполне терпима, если не торопишься, имея на голове широкополую соломенную шляпу, плечи прикрыты соломенной же пелериной, закрывающей и грудь, и руки, а на бёдрах сидит распашная юбка до колен из того же материала. Туалет дополнен голенищами, защищающими икры и от травы, и от солнечных ожогов.
К заботам этого периода стоит отнести и огромное количество веничных зёрен. В это время всё высыхало и осыпалось, поэтому перед срезанием очередного стебля, Петя вытрясал его метёлку в просторную сумку — единственное достоинство этого зерна, то, что его много. То есть удастся сделать приличный запас. Который, решительно не в чем хранить.
Потратил целый день на изготовление нескольких огромных горшков, которые прокалил на солнце. Только после этого решился тронуть их с места — казалось, они рассыплются, стоит их лишь чуточку шевельнуть. Но, ничего, выдержали. Лишь один пустил трещины по границе ленточек, из которых он их «собирал». Разумеется, расход воды, пущенной на замес, напряг парня… но, несколько вёдер в колодце ещё оставалось.