Шелковые шпоры
Шрифт:
Тор обвел их взглядом.
– Слава Богу, здесь нет Дейдры, иначе вы втроем проболтали бы до утра.
– Это было бы чудесно! – Моника положила книгу обратно. – Если ваша сестра будет в Чикаго, пожалуйста, передайте, что я хотела бы увидеться с ней.
Тор улыбнулся:
– Ее зовут Дейдра Кларк-Джармон. Когда будете в Нью-Йорке, свяжитесь с ней. Она учится в университете и работает в пароходстве Кларков.
– Вот это да! – ахнула Моника. – Значит, времена действительно меняются!
– Но слишком медленно… – вставила Хармони, пряча томик в карман.
– Верно. Но мы делаем все, что можем, – пожала плечами Моника. – Однако если вы хотите, чтобы статья попала в завтрашний номер, нужно поторопиться. Для начала я хочу кое-что проверить. Это правда, что плата за жилье в трущобах составляет от десяти до пятнадцати долларов в месяц?
– Да.
– А недельная заработная плата равна восьми-десяти долларам?
– Только у мужчин. У женщин и детей намного меньше. Женщина может заработать от четырех до шести долларов, ребенок около двух. – Хармони стиснула руки. – А если они работают на «свитшопах» или числятся надомниками, и того не выходит.
– Но ведь такая сумма для жителя доходного дома просто чудовищна!
– Да. А стоит немного полюбоваться на тамошние условия, как становится ясно, что это неприкрытый грабеж.
Моника кивнула.
– А верно ли, что работодатели считают работающих женщин совершенно беззащитными и надувают их как могут? Я слышала, что кое-кто вообще не удосуживается платить или высчитывает большую часть платы за якобы некачественно выполненную работу.
– Да. Боюсь, это правда.
– Я слышала и то, что женщины все еще получают по шесть пенсов за рубашку, сшитую на дому.
– Не знаю точно, но звучит вполне правдоподобно… – ответила Хармони, глядя на дверь полицейского участка.
Торнбулл все еще там. Это хорошо.
– Что ж, о'кей. Я уже кое-что выяснила, хотя многое едва ли пригодится.
Хармони машинально кивнула. До нее вдруг дошло: даже если Торнбулл и попадет в тюрьму, это мало что изменит. Что толку от газетных статей? Следя за участком, она почувствовала, что ужасно устала. Вернулись мысли о девочках. Наверно, Тор был прав, когда сказал, что ее призвание – помогать всем рабочим.
– Хармони… – тихонько окликнула Моника, тронув ее за руку. – Я понимаю, что вам трудно говорить, но вспомните и о том, что нам нужно взбудоражить общественное мнение. Вспомните о пожаре. Вы не собирались вступить в один из профсоюзов и бороться за права работающих женщин и детей?
– Нет, не собиралась. Все это было слишком далеко от нас…
Моника стиснула ее ладонь и подняла чашечку кофе.
– Пожалуйста, подумайте об этом. Мэри Стирлинг, Мэри Хэнефин, Леонора Барри, Мэри О'Рейли и другие сумели многого добиться. Миссис Барри собирает данные о том, сколько платят женщинам. Представьте себе, котиковое манто стоит от сорока до семидесяти пяти долларов, а сшившей его портнихе платят от восьмидесяти центов до доллара за штуку!
– Женщине не прожить на эти деньги, – покачала головой Хармони. – Вот почему некоторые из них становятся проститутками. Так можно заработать от пятидесяти до двухсот долларов в неделю.
– Осуждать их не приходится Именно поэтому женщинам нужен лидер вроде вас, который мог бы сплотить и возглавить их.
Тор со стуком поставил на стол чашку с кофе:
– Мисс О'Салливен, я уже давно пытаюсь заставить ее понять это!
Моника улыбнулась:
– Отлично! Но об этом можно поговорить позже. А сейчас надо закончить интервью. – Она подалась вперед. – Поверьте мне, «Дейли ньюс» поддерживает идею пересмотра трудового законодательства. А теперь несколько слов о том, как вам работалось, и о пожаре.
Хармони опустила веки и принялась рассказывать о подругах, об условиях труда, о запертой двери, о дыме, жаре, криках… и смертях. Когда она закончила свой монолог и открыла глаза, по щекам Моники струились слезы. Она в ужасе качала головой:
– Пожалуйста, если вам не трудно… Вы не могли бы завтра встретиться со мной у сгоревшей фабрики? – Моника споткнулась, поглядела на Тора, а затем на Хармони. – Теперь я вижу, что одним текстом не обойтись. Мне бы хотелось нарисовать вас на фоне руин.
– Даже не знаю… – с сомнением протянула Хармони.
– Я не собираюсь придавать рисунку портретное сходство, да и не умею этого. Но картинка позволит читателям лучше понять, что произошло. Могли бы вы пойти на это?
– По-моему, это лишнее, – пробормотал Тор, с тревогой глядя на Хармони.
– Я приду. – Хармони тяжело вздохнула. – Раз уж вы считаете, что это поможет…
– Обязательно поможет! – улыбнулась Моника. – Сможете подъехать часам к четырем? С утра я постараюсь кое-что разузнать.
Хармони согласно кивнула.
– А к тому времени выяснится, что ждет Торнбулла.
– Это выяснится куда быстрее. – Тор повернулся к Монике и показал на окно. – Вот идет адвокат, который будет защищать нас в суде. Если хотите поговорить с ним, сейчас для этого самое время.
– Благодарю! – Моника положила на столик несколько монет и быстро направилась к двери. – До завтра!
Хармони впилась взглядом в окно. Человек, сопровождавший адвоката, спокойно отошел в сторону. Моника произнесла несколько слов. Адвокат что-то пробормотал и попытался ретироваться. Моника двинулась следом.
– Я нанял не только адвоката, но и охранника. Мне не верилось, что Торнбулл в последний момент не попытается бежать, – вполголоса произнес Тор, стоявший рядом.
– Правильно сделал.
– Мисс О'Салливен – просто молодец. – В его голосе прозвучало восхищение.
– Красивая, умная, талантливая… – Хармони не смогла скрыть зависти.
– Но ты внушаешь ей священный трепет. Как по-твоему, о чем это говорит?
– Нe знаю… – У девушки перехватило дыхание.
– О том, что ты самая поразительная женщина на свете.