Шэмани
Шрифт:
Я чувствовала, как сжимаются жёсткие руки на горле, и слышала злое рычание возле уха. Моё тело дрожало в этом стальном захвате и ощущение огромного мужчины за спиной, повергало в панику и восторг оновременно. Я не боялась смерти. Больше того, я её жаждала.
— Кто ты? — рычит он и сдавливает шею.
Чувствую как вонзаются в кожу острые когти и вбитые в подкорку установки запускают трансформацию. Кукла хозяина должна себя защищать. А я не хочу. И он не даёт мне ни единого шанса. Стоило мне попытаться уйти от захвата, как меня впечатывают в стену, заламывая руки до хруста в костях. Давай уже! Не медли! Не оставляй мне возможностей выжить. Он запускает всю пятерню в мои волосы на затылке, сжимает и оттягивает голову так, что краем глаза я вижу высокий мощный силуэт позади.
— Кто ты? — Повторяет вопрос.
Я не имею права отвечать. И в тот же миг чувствую как он приближает лицо к моей шее. Вдыхает шумно, рычит снова и внезапно кусает у основания. Вонзает острые клыки и урчит, словно дикий зверь. И что-то меняется во мне. Эта боль приносит странное удовлетворение, словно так и должно быть. Тело, вместо сражаться, внезапно обмякает в его руках и из рта вырывается шипящий стон. Я запрокидываю голову уже сама, открывая ему больше доступа, прогибаюсь, желая почувствовать тяжесть его тела спиной. Мужчина больше ничего не спрашивает, отпускает мою шею, зализывает рану шершавым языком и прижимается ко мне бёдрами, одновременно распластывая грудью по стене. Отпускает мои волосы, перехватывает запястья и подносит вверх, прижимая ладонями к стене, а сам толкается и трётся возбуждённой плотью об мои ягодицы, хрипло дыша возле уха.
— Не смей опускать руки! — приказывает и ему я подчиняюсь с радостью.
Мозолистые ладони проводят по моим предплечьями, опускаются дальше, посылая толпу обжигающих мурашек по всему телу, и я жмурюсь от этой незамысловатой ласки.
Вся эта ситуация, его опасность, сила и полный контроль надо мной, творят безумные вещи с моим сердцем и разумом. Хочется урчать и тянуться за этими руками, хочется чувствовать его сильнее, острее, во мне.
— Опасная девочка. — он проводит губами по моему виску, где проступили белые чешуйки, а руки тем временем уже скользят по моим бокам, пока не ложатся на бёдра, притягивая к себе сильнее. — Будешь моей?
Я остро чувствую его желание. И хочу в ответ. Впервые. Только его. Хотя бы один раз. Поэтому киваю, закрывая глаза и чувствую, как расползается ткань под его когтями, как ласкает холодный воздух обнажённую кожу, как ложится на лобок его ладонь, погружаются жёсткие пальцы в самое сокровенное, заставляя вскрикнуть от неожиданного наслаждения. Задыхаясь, хватаю судорожно ртом воздух, содрогаясь в его руках и просыпаюсь в собственной кровати с бешено колотящимся сердцем и пожаром в крови.
Рукой тут же хватаюсь за шею, в том самом месте, где вонзались в мою плоть его клыки. Чувствую, как наяву, эту саднящую боль и власть сильного мужчины, но пальцы находят лишь гладкую кожу. Это сон, всего лишь сон. Но меня колотит так, словно я действительно только что чувствовала его рядом. Неужели на меня так подействовали изображения этого Никодия? Хорош демон. Ловлю себя на этой мысли и застываю, поражённая догадкой. Какова вероятность, что он действительно демон? Ведь ещё вчера я думала о том, что вряд ли просто боевой маг, или оборотень. Что-то было в его взгляде… знакомое? Может мне и показалось, но своему чутью я доверяла. Оно меня не подводило. А значит вероятность высокая. Может поэтому моё подсознание и откололо такой фокус. Никогда мне не хотелось никого, тем более так. Это желание принадлежать, вкусить его страсти и обладания. Не думала, что вообще на такое способна. Неужели я уже окончательно сломана? Всей душой ненавидя власть и контроль над собой, возжелала этого от незнакомого мужчины. Сцепила зубы, из горла вырвался низкий рык, зажмурилась до кровавых пятен перед глазами, не желая принимать такую вероятность.
А потом расхохоталась, как безумная. Кажется, кукле не долго осталось. Несмотря на все мои способности, противопоставить что-либо сильному мужчине-демону я ничего не могу. Жаль, что первой целью мне приказали считать ребёнка. Но чем больше я думала над этим, тем сильнее надеялась, что мне не позволят до неё добраться. Жаль, что я так и не узнаю судьбу сестры.
Как бы я не жаждала быть остановленной, установки велели немедленно браться за задание. Сегодня я изучу личность Никодия Зарбы со всех сторон. Возможно мой сон даже сыграет мне на руку. Легче будет на него настроиться. Останется мелочь — узнать, где его дом.
В голове выстраивался чёткий план действий, а тело привычно выполняло утренний ритуал. Поднявшись с кровати, я наведалась в ванную, потом заплела косу и одела стального цвета тунику с чёрными эластичными штанами. Выполнила обязательный комплекс упражнений. При наличии задания что-либо серьёзней было не в приоритете. Сунув в печь для разогрева тарелку с кашей, заварила себе чаю и уселась за стол, не прекращая прокручивать в голове всё, что нашла вчера и решая с чего начать сегодня. Играла ли его сущность роль для поиска? Пока нет. Значит оставлю напоследок. Так меньше вероятность, что Мессир спросит и мне придётся ответить. Не уверенна, что он отменит задание, но может приказать убить только девочку и не связываться с демоном. Тогда мне придётся настраиваться на неё и не факт, что отец будет рядом, чтобы защитить. Такой вариант меня не устраивал.
Почти до обеда я провисела в инфосети. Хоть сведения по Никодию нарыть было сложно, самого его можно было найти, хоть прямо сейчас. Скорее всего он, как и обычно, в это время суток, в рабочий день, находится у себя в офисе. Адрес я уже нашла и у меня даже есть парочка резервных точек поблизости. А значит, пора мне посмотреть на него вживую и запомнить ауру. А может даже проследить до дома. И не думать о том, что же дальше. В данной ситуации самый лучший способ действовать по наработанному алгоритму. Сомнения и надежды могут включить заложенные во мне установки и тогда… Нет, я не буду об этом думать. Всё должно получится.
Поразмыслив, одела майку и сверху простую белую блузку, прямого покроя из полупрозрачного льна. К ней взяла шорты и лёгкие сандалии. Оставила уже слегка растрепавшуюся косу и глянула на себя в зеркало, оценивая внешний вид. Лицо без косметики действительно выглядело очень юным, что лишь подчёркивалось всем остальным. Девчонка, едва вышедшая из подросткового периода. Лишь глаза выдают, но их всегда можно стыдливо опустить. Или добавить печали невинному образу. Кто такую заподозрит? Даже если демон меня заметит, опасности не почувствует. Пока что мне это не нужно. Хочу изучить его, понять. Почувствовать. А свою собственную ауру я умею прятать, как никто.
Спальню заливает яркий солнечный свет, слепя чувствительные глаза. И я на миг замираю, позволяя памяти обмануть меня, чтобы увидеть в разноцветных бликах мамину улыбку и взмах белоснежных волос Ави, поверить, что сейчас откроется потёртая дверь и на пороге появится высокая худощавая фигура отца. Мне долго пытались внушить, что любовь и привязанность к близким это слабость. Пусть даже так. Но с этой слабостью я не готова расстаться, пускай даже из-за неё потеряла свободу.
Моргаю сухими глазами, не обращая внимания на жжение и хватаю рюкзак. Обвожу прощальным взглядом комнату и берусь за ручку той самой двери. Освобождаю сознание от дорогих образов, пряча их, как самое ценное глубоко-глубоко, и тянусь разумом к нужной точке, заодно проверяя нет ли там посторонних. Всё чисто. Поворот, щелчок, шаг через порог.
Гул голосов и шум торгового центра сначала оглушает, заставляя морщиться, но вскоре я уже адаптируюсь и закрываю за собой неприметную служебную дверь, за которой находится чистящий инвентарь. Приглушаю свою ауру, набрасываю лёгкий отвод глаз, достаточный, чтобы случайные прохожие не обращали особого внимания, и слишком слабый, чтобы привлечь внимание тех, кто может видеть. И выхожу из незаметного служебного коридорчика, ныряя в шум и гам одного из самых крупных и дорогих торговых центров Тэроли, а значит и всей страны.