Шепот мертвых
Шрифт:
— Он умер прошлой ночью.
Лицо Кайла вытянулось.
— Умер? Извините, я не знал…
— Вам не за что извиняться.
Я видел, как он пытается подобрать слова.
— Он был хорошим человеком.
— Да, был, — согласился я. Бывают эпитафии и похуже.
Направляясь в зал для аутопсии, я пытался сосредоточиться на предстоящей работе, но это оказалось совершенно невозможным в обстановке, столь тесно связанной с Томом. Проходя мимо зала, где он работал, я остановился, а потом зашел внутрь.
Там
Том умер.
Я некоторое время просто стоял, переваривая неумолимую реальность. Затем вышел, не потрудившись придержать тяжелые двери, с грохотом закрывшиеся за моей спиной, и направился дальше по коридору в зал, где меня поджидали кости мелкого воришки.
Скелет Ноя Харпера уже давно должен был быть собран и осмотрен. В задержке никто не виноват, но дело было поручено мне и я чувствовал себя ответственным за опоздание. И теперь был решительно настроен закончить работу, даже если придется проторчать тут всю ночь.
К тому же мне было просто необходимо отвлечься.
Череп и крупные кости рук и ног лежали на столе примерно в том месте, где и должны находиться анатомически, но все остальное было лишь грубо рассортировано. Я собирался следующим номером собрать позвоночный столб, чуть не самую сложную часть скелета. Позвоночник — это главным образом сочлененная оболочка, защищающая спиной мозг, отличный образец изобретательности природы, чудо биологической инженерии.
Но сейчас у меня не было настроения восхищаться этим чудом. Начав с шейного отдела, я принялся аккуратно собирать позвонки.
Но далеко не продвинулся.
Шейные позвонки меньше, чем позвонки грудной и поясничной части спины. Их всего семь, отсчет идет от основания черепа, и каждый четко входит в пазы предыдущего и последующего позвонков. Первые пять я собрал довольно быстро, но шестого на месте не обнаружил.
Давай же, Хантер, сосредоточься. Я раздраженно еще раз перебрал все позвонки. Но единственный найденный еще шейный позвонок был не того размера и формы. Явно седьмой, а не шестой.
Одного недоставало.
А этого быть не могло. Хотя тело Ноя Харпера очень сильно разложилось, оно было совершенно целым, когда его эксгумировали. И если бы один шейный позвонок отсутствовал, мы бы это сразу заметили.
Так где же он?
Со странной уверенностью я направился к стоящему на столе микроскопу. И ничуть не удивился, обнаружив на подставке под линзой маленький белый предмет. Мне бы следовало раньше догадаться. А я-то все думал, чем занимался тут Том, когда с ним случился инфаркт.
Теперь я это знал.
Когда
И тоненькие трещины казались глубокими, как пропасть.
Выпрямившись, я вынул позвонок из микроскопа. Невооруженным взглядом микроскопические переломы были практически не видны. Их оказалось два, по одному на каждой — тонкой костной перемычке, соединяющей тело позвонка с более хрупкой нейтральной дужкой.
Чувствуя странную пустоту в голове, я положил позвонок и пошел в тот зал, где работал Том. Направившись прямиком к скелету Терри Лумиса, я взял со смотрового стола шестой шейный позвонок и поднес к свету. Переломы были еще менее заметны, но тем не менее точно такие же.
Так вот, значит, это что. Я не ощутил никакого удовлетворения, лишь некоторую грусть. Это открытие сделал Том, а не я. Достав мобильник, я позвонил Полу:
— Я знаю, как их убили.
— Значит, это все-таки удушение.
Пол равнодушно смотрел на позвонок, который держал в руке. Мы находились в зале Тома. Я уже показал Полу переломы на шестом шейном позвонке Ноя Харпера, прежде чем привести сюда и показать такие же трещины на позвонке Терри Лумиса.
— Не вижу другого способа получить такие переломы, — сказал я. — В принципе сильным ударом по шее сзади можно сломать позвоночник, но в этом случае повреждение будет более ярко выражено. Ну а уж вероятность совершенно одинаковых травм у двух разных жертв можно даже не рассматривать. Нет, эти переломы — результат воздействия чем-то более узконаправленным. Более контролируемым.
Похоже, слово «контроль» наиболее часто встречается в деле Йорка.
— По крайней мере мы теперь знаем наверняка, почему у Лумиса и Харпера розовые зубы, — согласился Пол. — И стало понятным, что делал Том в другом зале для аутопсии. Он обнаружил переломы на позвонке Лумиса и пошел посмотреть, нет ли таких же у Харпера. Ты так это себе представляешь?
— Более-менее.
Когда он рассматривал позвонок под микроскопом, ему позвонил Йорк. Полагаю, в этом есть некая ирония, только непонятно, какая именно.
Пол аккуратно положил кость.
— Господи, от этого разрыдаться хочется.
Он выглядел очень усталым. Смерть Тома сильно по нему ударила, и ложная тревога с Сэм тоже не способствовала хорошему самочувствию. Он немедленно прервал заседание факультета, когда я ему позвонил. Едва он вошел, я сразу понял, что недавние события не прошли для него даром. Темные круги под запавшими глазами, плохо выбритые щеки и подбородок — иссиня-черная щетина подчеркивала бледность его лица.
Пол попытался подавить зевок.