Шерлок Холмс против марсиан
Шрифт:
Похоже, машинист и сам спешил убраться как можно дальше – наш поезд не остановился ни на одной из промежуточных станций. На подъездах к Чиппинг Онгар состав вдруг резко затормозил: раздался отчаянный визг и скрежет колес, кое-кто из пассажиров упал на пол. К счастью, до крушения дело не дошло; вернее, не дошло в нашем случае. Впереди громоздились опрокинувшиеся вагоны поезда, следовавшего перед нами.
Дальше мы были вынуждены идти пешком.
Дорогу запрудила несметная толпа беженцев. Это людское месиво представляло серьезную опасность: я видел, как толпа насмерть затоптала упавшую женщину. Ее крик до сих пор стоит у меня в ушах. Увы, я ничем не мог ей помочь. В итоге мы с женой
Еще в Лондоне мы решили, что отправимся на континент, во Францию. Ближайшей гаванью был Молдон, и в городе говорили, что на рейде Вайрли Ченнел скопилась армада кораблей, отбывающих на материк. К сожалению, нанять повозку до Молдона оказалось невозможно ни за какие деньги. Заплатив втридорога за более чем скромную комнату, я оставил жену отдыхать и приходить в себя – и потратил напрасно целый день, пытаясь сговориться с возницами. Осознав тщетность своих усилий, усталый и злой, я вернулся в снятое жилье.
Наутро моя жена решительно завила, что достаточно отдохнула и готова проделать путь до Молдона пешком. Мы вышли около девяти утра. В дороге нам наконец повезло: какие-то добрые люди позволили моей жене проехать последние несколько миль на телеге, груженой нехитрым скарбом. Я шел рядом, держась за борт телеги, благо та ехала медленно.
До Молдона мы добрались под вечер и с утра отправились на берег залива. Судов на рейде было великое множество. Свежий морской бриз, теплое июньское солнце и близость избавления придали нам сил. Желающих покинуть Англию оказалось столько, что я сумел посадить жену в шлюпку лишь к четырем пополудни. Матрос на корме протянул ей руку, но тут отвратительный верзила с красным испитым лицом, оттолкнув меня и едва не сбросив в воду мою дорогую супругу, попытался запрыгнуть в шлюпку вопреки всем правилам хорошего тона. Этот негодяй весил не менее двухсот фунтов и росту имел больше шести футов. Но я был в ярости и, ухватив его за плечо, развернул к себе и с такой силой ударил в лицо, что мерзавец рухнул в воду спиной вперед. При этом я разбил ему нос, и брызги крови запачкали мой плащ.
На пристани началась толчея. Опасаясь, что люди станут прыгать в лодку и перевернут ее, матросы поспешили отвести шлюпку от причала. К счастью, моя жена была уже в безопасности.
– Кале! Жди меня в Кале! – крикнул я ей с пристани.
Потом я выбрался из толпы, взошел на ближайший пригорок и оттуда следил, как шлюпка подходит к «Утренней Звезде», как пассажиры поднимаются на борт…
– Вы совершенно не умеете врать, дорогой Ватсон…
Поставив между ног трость с набалдашником из слоновой кости, Холмс сложил на ней руки и умостил подбородок поверх ладоней. В этой позе, покачиваясь от тряски, он еще больше напоминал хищную птицу.
– Что вы хотите сказать, Холмс? – возмутился доктор.
– Я хочу сказать, что вы и не собирались отплывать во Францию. Судя по тому, как оттопыривается ваш внутренний карман, у вас при себе револьвер. Достань вы оружие, и никакой мерзавец не задержал бы вас надолго. Да и матросы, услышав пару выстрелов в воздух, с готовностью задержали бы отплытие шлюпки. Когда вы стремитесь куда-то на самом деле, друг мой, вас не остановить даже при помощи роты гвардейцев. Уж я-то знаю ваш характер! Жена в безопасности, и доктор Ватсон, ветеран афганской войны, вздохнув с облегчением, готов сражаться до последнего… Ну сознайтесь, что драка на берегу – всего лишь предлог остаться в Англии!
– Вы несносны, Холмс! Я не желаю обсуждать эту тему.
– Я тоже буду рад сменить тему. Не хотите ли услышать, что привело меня в Молдон? Вряд ли мой рассказ будет столь увлекателен, как ваш, но и он заслуживает внимания…
Это лето я намеревался провести в Суссексе, на берегу моря, где, как вы знаете, у меня имеется небольшой, но весьма уютный дом с пасекой. Компанию мне вызвалась составить наша добрая квартирная хозяйка миссис Хадсон. Племянница убедила ее, что морской воздух исключительно полезен для здоровья, и я с радостью пригласил миссис Хадсон в Суссекс.
Известия о высадке марсиан в Сэррее дошли до нас с опозданием – по понятной причине. Вначале я счел сообщения, напечатанные в привезенных из Чичестера газетах, сущим вздором, и даже посмеялся над тем, что поистине фантастическую чушь печатают на полном серьезе. Я ожидал скорого опровержения и извинений редакции, однако следующие выпуски становились все более тревожными. Я уверился, что если газеты и преувеличивают опасность, то в самом факте высадки марсиан и начале боевых действий сомневаться не приходится. Временами с северо-запада долетали едва слышные звуки канонады, а в одну из ночей я увидел зеленую светящуюся полосу в небе, похожую на след метеора. Она выглядела именно так, как ее описывали репортеры.
В газетах писали о боевых треножниках марсиан и о том, что противник уже подступил к Лондону. Миссис Хадсон не на шутку встревожилась. Она хотела вернуться в Лондон, грудью встав на защиту родины – главным образом, квартиры на Бейкер-стрит – но я убедил ее остаться в Суссексе. Здесь, на юге Англии, было относительно безопасно. Марсиане из Сэррея двигались на столицу, в прямо противоположную от нас сторону.
Потом газеты перестали приходить.
Не имея никаких достоверных сведений о происходящем, я потерял сон. Я тяготился бездействием и неизвестностью. Понимая, что над моей страной, а возможно, и над всем миром нависла страшная угроза, я не мог ни оценить масштабы бедствия, ни что-либо предпринять.
Телеграмма из Бирмингема, доставленная нарочным из Чичистера, явилась для меня настоящим спасением. Телеграф, как вы понимаете, на мою ферму еще не провели, но, думаю, Майкрофт вскоре позаботится, чтобы это досадное упущение было исправлено. Главное, я наконец получил возможность применить мой изнывающий от безделья ум и принести пользу Англии. Оставив миссис Хадсон на хозяйстве до своего возвращения, я без промедления выехал в Бёрджесс-Хилл, одолжив у соседа двуколку с лошадью. Люди в городе были взволнованы, но такого хаоса и паники, какие я позже видел в окрестностях Лондона, в Бёрджесс-Хилле не наблюдалось. Надо сказать, что я хорошо знаком с сетью английских железных дорог, а расписания поездов на некоторых направлениях помню наизусть. Неразбериха военного времени внесла коррективы в ситуацию, но знания эти мне весьма пригодились.
В Бёрджесс-Хилле я сел на вечерний поезд до Мейдстона, что в графстве Кент. Судя по ряду признаков – в первую очередь, по отсутствию газет – марсиане уже захватили Лондон, и я намеревался обогнуть его с востока, вдоль побережья. Мой вагон был почти пуст – все стремились уехать подальше от Лондона, на юг, чтобы в случае приближения марсиан отплыть на материк из Дувра, Ньюхейвена или Портсмута.
В Мейдстоне было заметно тревожнее. Поезда ходили с перебоями, никто не знал графика отправления. Потеряв шесть часов, я ухитрился сесть в военный эшелон, который вез солдат и пару батарей двенадцатифунтовых орудий в Грейвсенд. Командовавший солдатами майор не хотел пускать меня в поезд, но вы же знаете, друг мой, насколько я могу быть убедительным.