Шерлок Холмс в наши дни
Шрифт:
Но все поиски были безуспешными. Зато все отчетливей вырисовывались враждебные отношения между Фридрихом Линдорфером и его сестрой Линой. Любой ценой он хотел выжить ее из дома, но опасался, что ему придется платить сестре отступное, если она не освободит помещение добровольно. Как старший сын и наследник отцовского дома он обязался пожизненно предоставить две комнаты своей больной сестре. А его доходы как бондаря и мелкого фермера были небольшими. И вот, чтобы побудить Лину уехать, он пытался постоянными придирками отравить ей пребывание
Записи Лины, которые инспектор-криминалист нашел у нее в кухне, добавили информации. В частности, она писала: "1960, 5 февраля. Он мне сказал, что выбьет все зубы..." "53.61. Хочет выбросить мои вещи..."
Открытая вражда между братом и сестрой зародила в инспекторе подозрение, которое ему самому вначале показалось абсурдным.
"Имеет ли вообще смысл продолжать поиски по всей территории страны?
– размышлял он. - Может быть, лучше поискать в доме Линдорфера? Что если Лина вообще не уезжала? Никто, кроме Линдорфера, не видел ее отъезда, а то, что он рассказывал об этом своей жене, детям и соседям, крайне противоречиво".
– Нет, я не могу описать ни незнакомца, ни машину, в которой Лина уехала, - сказал бондарь в разговоре с одним человеком.
– Она стояла у пивоварни... серая машина, это точно, - заверял он в другом разговоре.
– Я же говорю, это была зеленая машина, она стояла на улице, ведущей в Адельхофен...
– Машина еще у меня перед глазами... она была желтая и стояла в конце дороги на Каппелвег.
– Что было надето на Лине? Ее светлое пальто... и платок на голове.
– Нет, никакого пальто, только серое платье...
Подобные противоречия усилили подозрение инспектора в том, что Лина вообще не покидала дом. Но напрасно он искал в комнатах пропавшей следы крови и борьбы.
Был уже конец августа, когда он обратился за помощью в Институт судебной медицины и криминалистики в Эрлангене. Он вспомнил доклад работавшего там ассистентом доктора Лаутенбаха о новейших методах поиска следов крови.
Уже на следующий день доктор Лаутенбах встретился с инспектором Гебергером.
– У меня нет никаких доказательств, - объяснил ему Гебергер, - но, несмотря па это, меня не покидает мысль, что Линдорфер мог сам убить свою сестру.
– По какой причине?
– Он уже давно добивался, чтобы она добровольно ушла из дома. Для этого пускал в ход любые средства. Он хотел заполучить весь дом в свое пользование, но боялся, что ему придется платить сестре компенсацию.
– И вы предполагаете, что убийство показалось ему самым дешевым выходом из сложившейся ситуации?
– Да. Я не могу забыть нервозность Линдорфера во время осмотра дома. Мне показалось, в нем говорит страх, страх перед тем, что мы в его доме обнаружим следы страшного преступления. Но мы ничего не нашли. Ни малейшего следа!
– Если там действительно было совершено кровавое преступление, инспектор, то следы крови мы найдем, - заверил молодой сотрудник.
– Но ведь убийство произошло три с половиной месяца назад!
– Несмотря на это! Дайте нам возможность сегодня ночью осмотреть дом.
– Сегодня ночью?
– Да. Для поиска следов на больших поверхностях я хотел бы применить метод люминесценции.
– Метод люминесценции?
– повторил инспектор, не понимая. До сего времени он никогда не слышал это научное название.
– Да, - подтвердил Лаутенбах.
– Мы распыляем специальным прибором раствор люминола на поверхностях, где чаще всего остаются следы окровавленных рук и другие следы крови. Это двери, дверные рамы и проемы, перила, водопроводные краны, далее поверхности, через которые могли тащить убитого, - лестничные ступени, части пола, пороги дверей и так далее.
– И что произойдет, если вы эти места оросите таким раствором?
– Ничего - в том случае, если там нет следов крови. Если же имеются хотя бы мельчайшие следы, то на их месте в темноте возникают на некоторое время голубоватые светящиеся пятна. Правда, такую реакцию могут дать и другие вещества, но как предварительная проба орошение раствором люминола очень эффективно.
Линдорфер испугался, когда криминальная полиция в сопровождении прокурора вечером 29 августа прибыла к нему в дом и предъявила ордер на обыск Но поразительно быстро взял себя в руки.
В темноте Лаутенбах и его помощник с небольшим распылителем для люминола и прокурором принялись за трудоемкую работу. Долгое время не было никаких результатов. Первые голубоватые пятна обнаружились на облицовке колодца перед мастерской бондаря, затем на сливе в кухне и на ручке кухонной двери, ведущей в коридор дома.
– Комнаты пропавшей сестры этажом выше, - сказал Гебергер доктору Лаутенбаху.
– Попробуйте, может быть, там что-нибудь есть.
Несмотря на все усилия, на лестнице светящиеся пятна не появились.
– Ничего удивительного, лестница выглядит заново покрашенной, - уверенно заявил Лаутенбах.
Жена Линдорфера подтвердила это предположение, добавив, что в конце мая по настоянию мужа сама покрасила лестницу и прилегающую к ней стену.
Дальнейшие поиски на верхнем этаже в помещениях, где жила пропавшая, не давали результатов, пока не оросили люминолом деревянную дверь на чердак.
– Видите, господа, светящаяся узкая полоска на двери!
– взволнованно воскликнул Лаутенбах.
– А на внутренней планке еще полоски!
– Мне открыть дверь?
– спросил Гебергер.
– Да, пожалуйста.
На чердаке был настоящий склад старых вещей. Вокруг валялись коробки, ящики, разный хлам.
"Может, мы наконец приблизились к тайне?" - думал каждый из участников обыска.
Под воздействием раствора люминола на досках пола появилась светящаяся поверхность примерно 40 сантиметров в длину и 12 сантиметров в ширину.