Шершень (Укус пчелы)
Шрифт:
– Если я сейчас запущу в эту комнату Циклопа, Крота или Кеглю, - сказал Господин, - то вряд ли на твоем здоровом теле через десять минут останется хоть одно живое место. И от здорового духа не останется и следа.
Саша в упор посмотрел на Господина и мысленно плюнул ему в рожу.
– Да, дорогой мой, - сказал Господин, - машину мы нашли и в ней закрытых в багажнике и избитых тобой двух моих верных соратников. Они тут за дверью и только и ждут сигнала, чтобы разорвать тебя на куски. Поэтому я хочу спросить тебя, парень, как ты думаешь остаться в живых?
Саша ничего не ответил, да и что он мог сказать? Как ему сидящему на цепи со скованными руками остаться в живых? Как теперь спасти брата? Как вырваться отсюда?
– Мы тебя, конечно, можем убить, - пообещал Господин, - и брата твоего запросто убьем. И трупы ваши никто никогда не найдет.
Господин помолчал и продолжил не спеша:
– Но нам это не выгодно. Толку от этого нет никакого. А с другой стороны - нам нужны деньги, а у вас с братом их нет. Значит и пользы от вас тоже нет. Надо вас убивать. А ведь все решалось так просто - спокойно продали бы твою комнату, отдали нам свой долг за побитую машину и еще бы вам осталось даже немного на пряники. А вот сейчас ты нам уже должен...
Господин задумался, прикидывая какую же сумму теперь им должен Саша.
– Тридцать тонн бачков, - сказал он, - за моральный и материальный ущерб.
Он посмотрел на Сашу, чтобы полюбоваться произведенным эффектом, но у того не шевельнулась ни одна бровь.
– Так вот до завтра думай, как нам их отдать, - продолжил Господин, где взять, у кого занять? Как выкрутиться? А чтобы ты быстрей думал, вот тебе сувенир.
Господин достал из кармана и кинул под ноги Саше малюсенький предмет, похожий на обломок пуговицы от нижнего белья. Саша лишь мельком взглянул. Зачем ему это?
– Это зуб твоего брата, - объяснил Господин, - отломился у него сегодня, когда его Крот неосторожно толкнул. Должен же он был на ком-то свою злость сорвать, как ты считаешь?
– Сволочи вы, - прохрипел Саша, рванувшись вперед.
– Мы добрейшие люди, - ответил Господин, - а вот ты сволочь неблагодарная. До утра подумай, где можешь деньги достать. На даче у тебя ничего нет. И дачи никакой нет. Это мы выяснили. Брат твой разговорчивей тебя. Не хочет, чтобы его в зад оттрахали. Ха-ха-ха. А не надумаешь где деньги взять - я тебе завтра его ушко принесу. Сможешь в него нежный привет брату прошептать.
И Господин мерзким голосом прогнусавил, издеваясь:
– Милый братик, как ты там без меня. Целую тебя нежно во все места. Ням-ням-ням.
Саша удержал в себе свое желание послать этого урода куда подальше. Толку от этого не было бы никакого. Над ним бы просто посмеялись. Приятно и безопасно дразнить собаку, которая прикована на цепи.
Господин встал и, забрав с собой стул, вышел из камеры и прикрыл за собой дверь. Сашу просто колотило от злости. Но чего бесполезно колотиться и истекать гневом, если ты прикован в подвале? Саша взял себя в руки и моментально успокоился. Спасибо, старику спецназовцу - научил успокаиваться. Александр прислонился к стене и задумался, глядя на лежащий на полу зуб. Ни перед чем эти гады не остановятся, это точно! Где взять тридцать тысяч "зеленых" до завтра? Где их достать? Нужно было поторговаться, хотя бы на двадцати сойтись, тогда бы было легче.
Нет, не легче, ведь и двадцать тонн взять неоткуда. Комната их стоит максимум тысяч восемь, а где брать остальное? Занять у кого-нибудь? Нет у Саши знакомых с такими деньгами, да и кто их даст ему, зная, что он работает охранником в магазине? При его зарплате он тридцать тысяч зеленых будет по частям отдавать пятьдесят лет с гаком. Вырваться отсюда невозможно - руки в наручниках, цепь прочная и крюк в стене сделан на совесть.
Конечно, может быть, кто-то из читателей подумает так - чем вступать в торги с бандитами, так лучше было умереть с честью и достоинством. Плюнуть им в лицо и умереть. Этот "кто-то" так думает, сидя дома в кресле и укрывшись мягким плюшевым пледом. А когда сидишь на цепи, хочешь есть и пить, а никого это не волнует, то и мысль течет несколько в другом направлении.
Саша подумал о том, что раз денег у него нет и не предвидится, а он так глупо попался, то нужно блефовать, чтобы выиграть время, обещать бандитам что деньги будут и придумать откуда. Откуда же? Черт возьми, неоткуда им взяться и даже не придумывается! Ладно бы убили сразу, а то ведь начнут Мишку резать по частям, а потом и за него примутся. Спокойно помереть не дадут.
Саша думал так, думал и уже почти смирился с собственной смертью. Жаль не придется на соревнованиях выступить... "Стоп! - воскликнул про себя Саша. - Соревнования, вот о чем я и не подумал! Если мне Иван Денисович за победу только в первой схватке обещал такую сумму и об авансе побеспокоился, то, сколько же заплатят победителю боев? Я думаю, некисло заплатят. А если еще и на себя поставить кругленькую сумму, то можно вытащить в десять раз больше!".
Это был выход. Нужно во что б это ни стало выиграть, победить всех и тогда можно будет спокойно откупиться от бандитов. Но как это сделать, если ты сидишь в крохотной камере с цепью на шее? По крайней мере, это шанс выйти отсюда. Нужно завтра рассказать об этом их главному и будь, что будет! Хотя бы ухо Мише завтра не отрежут.
Утром Сашу покормили слипшейся лапшей и вонючим чаем. Но есть очень хотелось, поэтому Саша не привередничал и съел все до крошки. Кроме того, на время завтрака ему освободили руки. Но затем, забрав тарелку, "браслеты" надели опять. Где-то через час зашел давешний Господин уже в новом пиджаке. Он остановился у двери и спросил:
– Как ты думаешь, парень, чем лучше ухо отрезать - ножом или ножницами?
Саша промолчал.
– Я думаю ножом, так дольше и больнее, - продолжил Господин, ножницами чик и готово! Слишком гуманно и быстро, как гильотина, а мне это претит. Ножичек возьмем тупой, чтобы не сразу резалось, а постепенно хрусть, хрусть.
Он повернулся спиной и сказал Саше на прощание:
– Ну, пока. На обед тебе будет вареное ухо на блюде.
– Погоди, - остановил его Саша, - деньги будут.
– Что такое? - деланно спросил Господин. - Вспомнил про тетушкины бриллианты?
– У меня будет двадцать тысяч долларов через три месяца, - сказал Саша, - договоримся на двадцать?
– Ну, парень, - надменно ответил Господин, - ты не на базаре, так что торговаться тебе не время и не место. Кроме того, за три месяца твой долг такими процентами обрастет, что ты его при личном свидании не узнаешь. Так что через три месяца ты нам уже сорок штук должен будешь.
– Хорошо, - пообещал Саша, - будет сорок.