Шерсть седой овцы
Шрифт:
Теперь Хэнни более-менее понимала серьезность ситуации. Задумавшись над моими словами, с шоком на лице, она убирала куриные яйца в корзинку. Подобную информацию нужно было понять. Обдумать. Привыкнуть к ней. Представить каритну. Ситуацию. И от легкого представления… любой может изменить свое мнение. Взглянуть на мир в новом свете и дрогнуть.
«Если это все - правда, то… Это ужасно. От одной только мысли, что я могу начать есть людей и друзей… Аж мурашки по коже пробегаются. Жуть!» - Я мог с ней согласиться. Подобное зрелище – не для слабонервных. Да и избежать подобной проблемы практически невозможно. Потому люди так сильно и боятся Инфекции… Вскоре, Хэнни усмехнулась, аккуратно тыкнув меня плечом в бок. На ее лице можно было заметить легкую улыбку и хитрый взгляд. –
Ага, прям так и найду. Размечталась. Если она старалась пошутить на эту тему, то у нее не получилось. Я знаю предпочтения подобных людей. Они скорее изнасилуют ее до потери пульса, нежели сьедят. Любой каннибал останется голодным, если она попадется им в руки. Черт, я уже не говорю про зомби! В ее черепной коробке нет ничего съедобного! Лишь мозг с горошек, валяющийся на самом дне! Чертовка аморальная…
Дневная свеча начала медленно угасать. Солнце медленно спускалось с небесных вершин, стараясь как можно скорее скрыться за горизонтом. И только мои разговоры с Хэнни не снижали своих оборотов. Работа кипела, а темы для разговоров горели, не потухая. Я был доволен результатами. И… я медленно начал привыкать к этой… степной дикарке из другого мира. Она довольно сильно интересовалась многочисленными деталями и событиями, старалась узнать о работе механизмов, о жизни среди людей, городах и деревнях. Для меня это было похоже на разговор с маленьким, любопытным ребенком.
Слегка надоедает, но привыкнуть можно. Я рассказал ей о многих вещах. О мире, о городах, о людях. Особенно сильно ее интересовал Модераторский состав и города, которые я построил. Сразу скажу: Я не хвастался ей этим. Я даже не говорил ей о том, что я успел построить своими руками, помимо своего дома, механизмов и устройств.
«В Модераторском составе сидят пять человек, и все они стараются следить за своими людьми и своей землей. У каждого есть город, и за этим городом они и наблюдают. Кто-то нарушает законы – изгоняют прочь или сажают в тюрьму. Кто-то оказался в беде или задает вопросы – отвечают и помогают. Самая простая работа, но пользы от нее довольно много. После них все выглядит более… цивилизованнее. Спокойнее. Дружелюбнее даже!» - Хэнни была сильно заинтересована моими рассказами. Пока мы медленно спускались по лестнице, продвигаясь вглубь шахт – Хэнни не отрывала от меня глаз, внимая каждому моему слову. За вопросом шел вопрос, а за ответом – ответ.
«А как ты познакомился с тем блондином? Или той девушкой, с которой ты разговаривал вчера? А с другими модераторами ты знаком?» - в ход пошли вопросы про конкретных людей в Модераторском составе, не говоря уже про весь состав целиком. Она очень хотела вникнуть в детали знакомств. Про их историю, характер, достижения…
«Я знаю каждого из них. Точнее… мне приходилось работать с ними в некоторых ситуациях. Вот только я нихрена их не помню.» - На подобное признание она отреагировала с легкой усмешкой. Она не слишком сильно мне верила. Думала, что я пытаюсь отвертеться, или даже солгать. Но на самом же деле я говорил чистейшую правду. Говорил в спокойном тоне, прижимая ладонь к своей груди, буквально показывая ей, что я не шучу. – «Серьезно! У меня плохая память! Я могу отвлечься от серьезных дел и даже не вспомнить про них! Блин… Я даже имя Соломки не сразу вспоминаю! Я только помню некоторые «легкие» моменты с ней, а так же о том, как твой любимый блондин – его Марко зовут – бросил мне вызов на Арене. Я чуть не убил его тогда, и он был готов сделать то же самое и со мной. Он запомнился мне… как единственный человек, который был равен мне по силе. Хоть он и говнюк еще тот…»
Наш разговор приостановился, как только мы добрались до знакомой вагонетки, в которой все еще лежали множественные руды и камни, которые Хэнни смогла добыть прошлым днем. Наша очередная задача начиналась именно здесь.
«Будем перерабатывать добытую руду. Загрузим ее в Дробители, размолотим в порошок, расплавим порошок в слитки. И так по кругу. Всю Урановую руду я отсюда уже давно вытащил. Просто вытаскивай все из телеги и неси
«А что это за люк?» - она показала пальцем на железный люк возле каменной стены. Тот, что в конце коридора. Я знал, что скрывалось за ним. И я не хотел, чтобы Хэнни открывала его.
«Ни в коем случае не открывай этот люк. Даже не прикасайся к нему. У меня есть серьезная причина, по которой я вкрутил этот долбанный люк, и я не хочу, чтобы люди… заглядывали внутрь.» - Я предупредил ее об этом в очень, очень серьезном тоне. У людей есть страшные тайны, которыми они никак не будут делиться. Этот люк… можно назвать этой самой тайной. Даже после моих предупреждений, Хэнни продолжала поворачивать свою голову в сторону люка, слегка прищуриваясь. Она была… заинтересована им. – «Так… Давай мне мешок. Нам этого хватит.»
Я старался оторвать ее внимание. Отвести обратно в дом, дабы отвлечь ее чем либо дельным. Интересным. Завораживающим. И, я думаю, ей будет интересно понаблюдать за работой Дробителя. Она ведь восхищалась Индукционной печью при своем первом появлении в моей мастерской, верно? Вот пусть и Дробителем полюбуется! И да, может у меня и получится занять ее разум чем-то иным на какое-то время, но она не забудет про те вопросы, ответы на которые она все еще не получила. И на эти вопросы… мне не очень то и хочется отвечать, честно говоря.
«А что на счет тебя? Ты ведь многое о себе рассказать можешь, верно?» - Именно об этом она спросила меня, аккуратно наполняя Дробители рудой. Тот вопрос, на который я старался удерживать истинный ответ.
«А о чем я могу рассказать? Я всего лишь отшельник. Вместо того, чтобы жить в городах – ушел в дебри. Не могу стоять рядом с людьми, не люблю общаться… А если я и сделал что-то хорошее или стоящее в своей жизни – я этого не запомнил. Нечем делиться. Абсолютно нечем.» - Я все еще старался скрывать некоторые детали. Говорить правду… отрывками. И Хэнни начала это замечать. Она смотрела на меня с недовольством. Смотрела прямо в мои глаза, скорчив недовольную гримасу. Кинув последний кусок медной руды, она покачала головой, произнеся в мою сторону тихое:
– «Лжешь. Ты просто не хочешь говорить об этом. Вот и все.»
«Как я могу сказать тебе что-то, чего я не помню?!» - произнес я в ответ на повышенных тонах. От ее слов я слегка разозлился, но эту злость я все еще держал в себе. Успокоиться я не мог, но я мог постараться доказать свою правоту простой логикой и смыслом. – «У меня чертовски хреновая память! Клянусь тебе! Я забываю имена людей в мгновение ока! Забываю про свои постройки! Я… я даже число сегодняшнее не помню!»
«Ой, ну да! Конечно! Просто ты стесняешься поделиться со мной своей историей!» - у меня никак не получалось доказать свою правоту. Я лишь сильнее злил Хэнни своими оправданиями. И ей это начало надоедать. Она решила отвлечься от меня, забрасывая оловянную руду в очередной Дробитель, отвернувшись от меня окончательно. Моя истинная сущность начала выходить именно в этот момент.
«Стесняюсь?! Мне нечего стесняться! Я, чтоб тебя, достиг всего в этой сраной жизни! Разгреб этот свинарник вдоль и поперек! Нету той истории, которую я могу тебе поведать, ибо все интересные истории давно забылись! А раз они забыты – значит они не интересны! Ни мне, ни тебе… никому!» - Я начал выходить из себя. Повышать свой тон и набираться злости. Я был так зол на… «плосколобость» этой засранки, что перестал замечать ее. Я даже не отреагировал на ее громкое: «Ай!», за которым последовал моментальный ступор. Я продолжал поливать ее грязью, закипая, словно котёл с бурлящим маслом. – «Да и что ты за «королевна» такая?! На кой черт ты винишь меня за то, что я стараюсь сохранить свои «личные» воспоминания от чужих людей вроде тебя?! Научи себя манерам, чтоб тебя! Если тебе говорят «нет», то это…»