Шрифт:
Пролог
– Полин, хватит ломаться. Ты как обычно… – Виталик лежал на диване, лениво раскинув в сторону сильные руки. Голый. В полной боевой готовности. Его орган красивым стволом торчал вверх, намекая поторапливаться. Подрагивал и бил в накаченный живот. Виталик обожал зависать в спортзале, оставляя меня в одиночестве. Обычно, я тратила данное время с пользой и посвящала его своему хобби – рисованию десертов.
– Виталь, я… не хочу, – заломила руки, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Очередная попытка наладить личную жизнь с треском провалилась. Начиналось всегда всё одинаково. Красивые слова, цветы, прогулки под луной и долгие
– Поля! Но ты никогда не хочешь! – в голосе мужчины послышалось плохо скрываемое бешенство. Кажется, я снова готова расстаться.
– Виталик, надень трусы, нам надо поговорить, – я устало сажусь на край дивана, ощущая спиной тепло разгоряченного тела мужчины. У нас был секс. Несколько десятков раз. Да, я упорно пыталась заставить себя что-то чувствовать. Но все бесполезно. Обратно-поступательные движения даже со смазкой не дарили большого удовольствия, что уж говорить об оргазме. К своему стыду, я никогда его не испытывала. Балансируя на грани взрыва, я только ощущала, что никак не могу перешагнуть эту обманчиво близкую черту. Я меняла партнеров в надежде наконец достичь долгожданного освобождения, но с каждым разом входить в секс становилось все менее желанно. И если поначалу, подростком, я с радостью в гормональном угаре искала идеального мужчину, давно поселившегося в моём воображении, то теперь, глядя на Виталика, я испытывала только острый приступ горького разочарования.
– И что же ты хотела сказать, – раздраженно выдал мужчина, натягивая проклятые боксеры, которые не могли спрятать эрекцию. Его вполне средних размеров член выступал сквозь помятый местами хлопок. Провокационно. Зовуще. И абсолютно глухо для меня. Словно немой пытается что-то объяснить слепому. Моё тело упрямо отказывалось отзываться на зов плоти, оставаясь преступно безразличным.
– Прости, но я не вижу смысла дальше мучить тебя, – мои плечи опустились, позвоночник надломлено покосился горбом. Я всерьез начала задумываться о том, чтобы больше не заводить отношений. Никаких. Слишком больно раз за разом разбивать своё сердце. А что хуже всего, с каждым мужчиной оно разбивалось все менее болезненно, повторно пробегаясь по застарелым шрамам. Так можно окончательно стать фригидной, и не только физиологически, но и душевно.
– Ты о чем, Полин? Разве я настолько плох, – он взлохматил ежик темных жестких волос на затылке. – Ну не получилось в последний раз, но это же не повод расставаться? Ты очень красивая девушка. Да, со своими заморочками. Рисуешь вон, что-то по вечерам. У тебя великолепное тело и ты хорошо готовишь. Что делать будешь без мужика?
От данного вопроса я скривилась. Виталик оказался закоренелым русским парнем до мозга костей и, как и каждый из них, считал себя пупом земли. Славный с первого взгляда, и да, не так плох в постели, как остальные, но абсолютно бесчувственный чурбан, который был не в состоянии распознать истинный оргазм от симуляции.
И да. Я это делала. Притворно изгибалась, сильнее сокращая мышцы внизу, стонала и царапала спину, боясь обидеть его. Надеясь, что симуляция станет однажды правдой.
– Ты не настолько плох, – призналась, волнительно закусив губу, – но на самом деле не только в последний раз не получилось… Я бы сказала, никогда не получилось.
Шокированное лицо брюнета стоило бы записать на видео, и потом просматривать, наслаждаясь моментом, когда гримаса превосходства над женщиной и собственной идеальности медленно сползает, сменяясь неверием, и, наконец, злостью. К сожалению, я не раз наблюдала подобную метаморфозу на других лицах. Жестокая? Возможно. Но не жестокосерднее других. Я хотя бы имею смелость признаться в собственных недостатках.
– То есть… – Виталик запнулся. Потом резко поднялся, распахнул дверь шкафа, нашел в недрах его дорожную сумку и стал бездумно складывать свои вещи. – Знал я, Полина, что ты с приветом, но чтоб настолько… Почему молчала? Разве нельзя было сразу зарубить все на корню?! Только время зря потратил.
Он с досадой швырнул майку на дно сумки, с которой частенько ходил на тренировки.
– Понимаешь, – начала слабым голосом. Можно подумать мне легко даются расставания! – это моя проблема. Я ходила ко множеству врачей, даже к психологу, которая является неким гуру в лечении аноргазмии, но и ее упражнения не смогли помочь мне побороть этот недуг. Она прописала мне мастурбацию. Однако и этим способом мне не достигнуть желаемого… А как понимаешь, близость без финала равняется чаю без десерта. Вроде бы и вкусно, но желание закусить горьковатый привкус слишком непреодолимо.
– Чаю без десерта, говоришь? Поэтому ты рисуешь эти пирожные и конфеты? Умелая из тебя актриса, Поля. Долбанный Оскар заслужила! Где твои слова о том, что хочешь отношений? Я же повелся, как идиот. На карие глаза и каштановые волны волос. Ты даже пахнешь притягательно, как плитка бельгийского шоколада! Черт бы тебя побрал! – он с злостью закинул в пасть ожидающей подачки сумки свой дезодорант и бритву. Виталик уже переключился на ванную. – Но знаешь что? Это подло! Я могу понять, что вы, бабы, нас мужиков не ставите ни во что, но ты…
В нём клокотал гнев, я и не могла осуждать мужчину. Все же, мы провели достаточное неплохое время вместе, и я к нему привязалась. Однако… ему необходима близость, тогда как я, не хочу ее и не готова к ней. Искать мужчину асексуала, что ли? Подперла рукой голову наблюдая за сборами Виталика.
– Ага. Бабы стервы, конечно же. Знаешь, сколько раз я это уже слышала? Боюсь вспомнить. Только вот… ни один из вас не посочувствовал мне, ни один не предложил как-то решить эту проблему! – мое терпение тоже подходило к грани, когда глаза застилает кровавая пелена и хочется просто бить посуду и швырять в стены фарфор.
В сумку бросили щетку, пасту, гель после бритья и забытую где-то пару носков. Полностью игнорируя мою тираду. Другого и не ожидала. И когда он успел так обжиться? Вроде встречались мы не так и долго… Мое сознание словно раздвоилось, и одна половинка отчаянно хотела встать на пути мужчины, умоляя его остаться, тогда как другая, бесконечно разочарованная во всех них, не желала терпеть… насиловать себя ради иллюзорных отношений. Несуществующей любви. Он даже ни слова не сказал о чувствах, только о том, что я красивая. Но быть секс-куклой… это не стоит того. Больше никогда!
Дверь с грохотом захлопнулась за Виталиком, заставив меня невольно вздрогнуть. По пусти, мужлан не забыл задеть стопку моих скетчей и пройтись по ним ногами! Тупой качок!
Спокойно, Поля, завтра будет новый день. Не плачь. Не смей плакать! Я прижала руку к горлу надеясь, что это сдержит предательский, рвущийся наружу стон. Сработало.
Поднялась, на трясущихся ногах к двери, закрыла засов на несколько оборотов. Показалось, что вместе с замком на входной, вешаю большой и неразрушимый и на свое сердце. Собрала рисунки, особо задерживаясь на самых аппетитных. Возможно, он прав. Я отвлекалась от реальности, тратя свободные минуты на акварельные зарисовки десертов. Мне это нравилось, и приносило неплохой пассивный доход.