Шестое чувство
Шрифт:
– - С кем жрал-то?
– - С Носом, -- ответил Пауков, еле ворочая языком.
– - А, с этим шизанутым. На какие шиши-то?
– - Да наскребли малость... Посуду пустую снесли.
– - Посуду, говоришь?
– - сощурился Боцман, меряя Паукова взглядом.
– - Ну-ну...
– - А ты чего заявился?
– - Должок гони. Помнишь, как проспорил мне?
– - Че-во-о? Какой еще должок?
Боцман нахмурился.
– - Ты, Паук, шлангом не прикидывайся, а то я ведь не посмотрю, что ты инвалид, -- враз напомню.
– - Боцман поднял свой увесистый кулак и сунул его под нос Паукову.
– - Ну, вспомнил?
Пауков тупо кивнул, и от этого кивка его шатнуло так, что он не удержался и упал на стол. Со стола свалилась пустая бутылка и разбилась.
– - Болван, -- сплюнул прямо на пол Боцман.
Пауков поднялся и исподлобья уставился на гостя. Мотало его все сильнее и сильнее.
– - Чего надо-то?
– - проговорил он сквозь внезапно одолевшую его икоту.
– - Бабки гони. Имеешь возможность отделаться трояком. Ну!
– - Гол как сокол, -- выдавил из себя Пауков между двумя приступами икоты.
– - На, обыщи.
– - Он вывернул карманы.
– - Ладно, -- тихо, но с нескрываемой угрозой произнес Боцман.
– Поговорим иначе.
– - Он вынул из сумки некую металлоконструкцию и бросил ее на стол.
– - Пятерка. Почти даром отдаю. Покупай, Паук, не пожалеешь!
На столе лежал теплообменник. Это был металлический цилиндр сантиметров пятнадцати в диаметре, пронзенный сквозь оба торца обычной водопроводной трубой; сбоку цилиндр щетинился еще какими-то отростками.
– - Ну что, берешь, Паук?
– - На кой черт мне эта бандура?
– - Сливе толкнешь. Я у него был только что, но дома не застал. Бери, Паук, не прогадаешь! Тебе за пятерку отдам, а ты Сливе за чирик толкнешь. Ну!
– - А Сливе-то оно на кой ляд, чтобы он чирик просто так отстегивал?
– - Дурак ты, Паук, и не лечишься. Это ж первейшая вещь в аппарате! Ты ж знаешь Сливу: сам не пьет, зато первач гонит -- что твой спирт.
– - Во-первых, бабок у меня и вправду нет, а во-вторых, сам толкай эту бандуру своему Сливе. Он, того и гляди, засыпется со своим аппаратом, а я вместе с ним садиться не желаю. Не желаю -- и все тут! Слышь, Боцман, шел бы ты, а? Надоел -- хуже некуда.
Боцман в бешенстве сжал трубу теплообменника -- так, что его пальцы аж побелели.
– - Значит, нету бабок, Паук?
– - прошипел он, сузив глаза до чуть заметных щелочек.
– - Или поищешь?
– - Утомил, Боцман.
– - Паукова совсем развезло, он засыпал буквально на ходу.
– - Покемарить охота. К Носу сходи, может, у него что обломится.
– - К Носу я обязательно схожу -- потом. А пока что потрясу тебя. Давай, выкладывай все что есть.
– - Иди-ка ты...
– - не выдержал Пауков.
– - Что-о?
– - Физиономия Боцмана покрылась багровыми пятнами, а рука, сжимающая теплообменник, угрожающе поднялась.
– - Что ты, сволочь, сказал?
– - Это кто сволочь?
– - вскинулся Пауков и навалился на Боцмана.
– Это я сволочь? Да сам ты...
– - Кто же?
– - в бешенстве прохрипел Боцман, хватая свободной рукой дружка за грудки.
– - Гнида ты -- вот кто!
– - М-М-м...
Рука с теплообменником молниеносно взвилась вверх, и в ту же секунду на голову Паукова обрушился сильнейший удар. Раздался хруст ломаемых костей, и Пауков, теряя сознание и хрипя, рухнул на пол. Рядом валялись осколки разбитой бутылки из-под водки...
...Кто-то тряс меня за плечо. Я вздрогнул и очнулся. Передо мной стоял сержант Стоеросов.
– - Я наблюдал за вами и решил, что пора вмешаться. Нашли что-нибудь?
Я кивнул.
– - Это дело рук Боцмана. Только ударил он Паукова не бутылкой, на которой отпечатались пальчики Мокроносова, а стальным теплообменником. Я думаю, повторная экспертиза сможет это доказать.
– - Вот оно что, -- протянул Стоеросов, с интересом разглядывая меня.
– - Теплообменник следует искать у некоего Сливы, специалиста по самогоноварению и поставщика этого зелья местной клиентуре. Вот только адреса его...
– - Адрес Сливы мне известен, -- перебил меня Стоеросов, -- как, впрочем, и сам Слива... Спасибо вам, товарищ Нерусский, вы нам очень помогли.
– - Пустяки, -- ответил я, смутившись.
– - А вот вам, сержант, действительно, огромное спасибо.
– - Да ладно, -- отмахнулся Стоеросов.
– - Вы теперь куда? К Пронину?
– - К нему.
– - Я удивился его прозорливости.
Сержант поморщился.
– - Может быть, мне и не следовало бы вам этого говорить, но все же считаю своим долгом предупредить: не связывайтесь вы с этим майором. Я слышал о нем не очень хорошие вещи.
Я улыбнулся.
– - Давайте говорить начистоту. Майор Пронин -- подлец, но именно потому, что он подлец, я и должен повидать его во что бы то ни стало. Я обещал ему найти истинного убийцу Паукова -- и я его нашел. Боюсь, сам бы он его искать не стал... Кстати, где он?
Боцман о дружками исчез, растворившись в близлежащих домах.
К следователю Пронину я попал сегодня же, решив не откладывать столь серьезного разговора на потом. К моему рассказу он отнесся с величайшим интересом, а ко мне лично -- с благожелательностью и, я бы сказал, с дружеским участием.
– - Вы просто молодчина, дорогой коллега, -- вещал он, расплываясь в сладчайшей улыбке.
– - Подумать только -- провернуть такое дело! Нет, о вас стоит упомянуть в рапорте, вы того заслуживаете... Кстати, вчера, прежде чем покинуть эти стены, вы, уважаемый Николай Николаевич, обещали достать доказательства невиновности Мокроносова. Ваш рассказ любопытен, и я склонен поверить ему, но одной моей веры на суде будет недостаточно. Нужны доказательства. Они у вас есть? Я так думаю, что в качестве вещественного доказательства вины Козлятина могло бы служить орудие совершенного им преступления, то есть пресловутый теплообменник -- но где его найти? Вам известно только прозвище самогонщика, которому Козлятин сбыл свой агрегат, -- Слива, -- и все: ни адреса, ни настоящего имени. Этого, согласитесь, мало, чтобы разыскать человека, и тем более деталь якобы созданного им самогонного аппарата.