Шестое чувство
Шрифт:
– Подожди, ты ведь не мог влюбиться. – говорю я с волнением. – Я имею в виду, что каникулы длились всего две недели.
– Считаешь, невозможно влюбиться за две недели? – с ухмылкой уточняет он. – Эмма, ты порой такая смешная, будто есть какие-то правила, за какое время человек может влюбиться.
– Адам, не будь легкомысленным. Две недели – очень короткий срок, чтобы узнать человека. Ты же шутишь, да? Ты не мог влюбиться.
Скажи, что шутишь. Скажи, что прикалываешься. Скажи что угодно, только не отвечай, что влюбился. Адам задумчиво хмурится, но ответить не успевает. Официант наконец-то решает принять у нас заказ.
– Аллонже,
– Какая она? – тихо спрашиваю я, и на его лице появляется мечтательная улыбка. Его реакция хуже, чем нож в спину, хуже, чем все плохое, что когда-либо со мной происходило.
– Она вообще не в моем вкусе, – глупый смешок слетает с его губ, – миниатюрная, худенькая, и такая. с характером, вспыльчивая. – Он проводит рукой по волосам, взъерошивая их.
Я не даю ему договорить, перебиваю:
– Тогда что тебе в ней нравится?
А у самой в голове эхом отзывается: «Маленькая, худенькая».
Адам пожимает плечами:
– Она очень добрая, красивая, хохотушка, с ней интересно и вообще, звучит до ужаса банально, но пойди пойми, что мне так нравится. Просто нравится. – Он замолкает и тянется в карман за пачкой сигарет. – Веришь или нет, я расстался с ней только вчера вечером. Но уже скучаю. Скорее бы пятница.
В первый раз в жизни я жалею о том, что у нас с ним нет запретных тем. Он всегда откровенно делится со мной происходящим в жизни. Обычно я этому только рада, но не сейчас. Я лезу в сумку за очками, солнца нет. Но мне необходимо скрыть глаза, полные слез и отчаяния.
– А что будет в пятницу? – откашливаясь, хрипло спрашиваю я.
– Поеду к ней на выходные. Так хочу ее увидеть, Эмма. И так хочу вас познакомить, она тебе точно понравится!
Я подскакиваю со стула, чувствуя, что, если останусь хоть на минуту дольше, наброшусь на Адама с обвинениями: «Как ты мог полюбить кого-то, кроме меня!» Понимаю весь идиотизм подобных упреков, но все внутри переворачивается от злости, негодования и ревности. Будто он меня предал.
– Я совсем забыла, у меня встреча с Полин. Ей срочно-срочно нужна моя помощь, – запинаясь, произношу я.
– Какая Полин, о чем ты? – Адам встает со стула и пытается поймать меня за руку. – Ты же писала, что специально все отменила, чтобы мы провели вечер вместе.
– Говорю же, забыла! – уклоняюсь от его руки и бегу в сторону метро. Главное, не попасть под машину, в темных очках вообще ничего не вижу, слезы полностью застилают глаза. Кто-то громко сигналит, и мне в спину летят ругательства. Но я не могу перестать бежать, не могу извиниться, не могу остановиться. Ноги несут меня вперед. И в очередной раз во мне появляется острое желание убежать от собственной жизни. Сесть на поезд и оказаться там, где никто меня не знает и где я смогу начать с чистого листа. Адам влюбился. В худенькую, миниатюрную. скучает по ней и ждет с нетерпением встречи. Он, наверное, и не вспоминал обо мне на этих каникулах. А я. а я. каждую секунду проверяла телефон в ожидании его звонков и сообщений. Он был занят, сейчас я понимаю, чем именно. И осознание разрывает меня изнутри.
Я действительно решаю пойти к Полин, она живет в 16-м округе, около Булонского леса. Помню, однажды поздно вечером я впервые в жизни увидела в этом районе трансвестита. Сказать, что я была в шоке, – ничего не сказать. Это был высокий мужчина с огромным бюстом, он сидел на лавочке, широко расставив ноги. В остальном я очень люблю этот спальный район, здесь спокойно, лес считается местом для семейного отдыха, как бы смешно это ни звучало.
Я не звоню в домофон, мне везет – из подъезда выходит молодой парень с собакой. Довольно симпатичный, уверена, моя подруга его уже заметила и даже успела с ним пофлиртовать. Полин живет на шестом этаже в дуплексе вместе с родителями и братом. Последнего я не очень хочу видеть сейчас. Поль и Полин – двойняшки. Внешне они очень похожи. Оба красивые зеленоглазые шатены. Но если с Полин я подружилась практически сразу, то с Полем наши отношения варьируются от «Я тебя не ненавижу» до «Сегодня ты даже сносный». Я стучу в дверь, мне открывает Селин – мама Полин. Она в халате с чашечкой кофе в руке, светлые волосы собраны в небрежный пучок на макушке.
– Добрый день, надеюсь, я вас не побеспокоила. Полин дома? – на одном дыхании выпаливаю я.
Конечно, надо было набрать подруге и уточнить это до того, как пересеку полгорода. Но мне не хотелось брать в руки телефон и видеть новые комментарии под последним видео. Уверена, Адам тоже звонил. Если Полин сейчас нет дома, я даже не знаю, что буду делать.
– Привет, дорогая! Да, эта лентяйка у себя в комнате, пишет эссе по истории, на которое, конечно, за две недели каникул у нее не было времени. – Она открывает дверь шире и жестом приглашает меня войти.
– Заходи, уверена, она будет счастлива тебя видеть и заставит ей помогать.
– Тогда поднимусь к ней? – спрашиваю я, разуваясь.
Селин не терпит, когда в ее доме ходят в уличной обуви.
– Да, конечно. Что-нибудь хочешь – кофе, воду?
– Нет-нет, не беспокойтесь. Мне лишь нужно поговорить с Полин.
Я стараюсь вежливо улыбнуться и поднимаюсь по деревянной лестнице на второй этаж. Без стука врываюсь в комнату своей подруги, она подскакивает на постели и поправляет майку с лифчиком.
– Эмма! – раздраженно произносит она и выдыхает: – Ты до чертиков напугала меня! Тебя не учили стучаться, а?
– Твоя мать сказала, что ты делаешь эссе по истории. Я не думала, что ты занята компрометирующими снимками.
– «Компрометирующими», господи. – сердито говорит она. – Только ты можешь назвать так нюды! Закрой дверь!
– И что ты опять делаешь?
– Мне скучно, и я кое с кем флиртую.
– А как же эссе?
– Эссе мне делает Антуан.
– А Антуан будет сдавать за тебя экзамены в конце года? – не удержавшись, спрашиваю я, и Полин качает головой:
– Какая же ты зануда!
Я присаживаюсь к ней на постель. Комната уютная, в нежно-розовых тонах. Я разглядываю многочисленные плакаты, развешенные по всей стене. На них мелькают ребята из сериала «Элита», по которому Полин сходит с ума. А на потолке висит огромная фотография Тимоти Шаламе.
– С кем флиртуешь? – спрашиваю я, потому что не знаю, как рассказать ей об Адаме. Мы с Полин дружим последние три года, но если с Адамом мне говорить всегда легко и просто, то открываться ей крайне сложно. Она порой слишком язвительная, и мои переживания высмеивает и не принимает всерьез. А еще она легкомысленна и не из тех барышень, которые верят в любовь до гроба и вообще в то, что любовь существует.