Шестое вымирание
Шрифт:
Сейчас в боксе была только одна койка, которую занимал один-единственный пациент.
Джош лежал на койке, подсоединенный многочисленными трубками и проводами к всевозможному медицинскому оборудованию. Бледный как полотно, он слабо дышал. Его левая нога – вернее, то, что от нее осталось, – висела на растяжке. Культя была прикрыта тонкой простыней.
В боксе двигались еще две фигуры, врач и медсестра, оба облаченные в защитные костюмы, привязанные к стенке трубками, по которым подавался кислород.
– Лучше, чем можно было ожидать, – ответила медсестра, снимая шапочку
Пейнтер на мгновение закрыл глаза. Он представил себе удар топором, кровавое бегство вниз в долину, мучительно долгое промедление, обусловленное транспортировкой Джоша из базового лагеря сюда… Операцию пришлось проводить, соблюдая те же самые меры предосторожности. Облаченные в костюмы хирурги обрабатывали рану, работая в неуклюжих защитных перчатках. Лиза, имеющая ту же группу крови, что и ее брат, сдала на переливание две пинты, – больше, чем допустимо нормами, – и все это время не переставала плакать.
Пейнтер понимал, как тяжело далось его невесте решение, принятое на месте. Сначала она держалась, сознавая, что Джошу необходимо вовремя оказать квалифицированную медицинскую помощь. Но, прибыв сюда, после того как Джоша забрали в операционную, молодая женщина сломалась, едва не свалившись с ног от отчаяния и тревоги.
Пейнтер попробовал дать ей успокоительное и уложить спать, но Лиза наотрез отказалась. Лишь одно позволяло ей сохранить рассудок – продолжать двигаться.
Пейнтер перевел взгляд на еще одно скопление сооружений с белыми стенками в противоположном конце ангара. Это была биолаборатория четвертого уровня, установленная командой ЦКЗ. Лиза вместе с другими специалистами провела там всю ночь. Тревогу вызывало не только то, что Джош потерял ногу.
– Есть какие-либо признаки заражения? – спросил Пейнтер у медсестры.
Та покачала головой, пожала плечами.
– Мы регулярно берем анализы крови, следим за температурой, наблюдаем за признаками отклика иммунной системы. Каждые полчаса мы осматриваем тело на предмет изменения наружных тканей. Это все, что в наших силах. Мы по-прежнему не знаем, что нам искать или хотя бы с чем мы имеем дело.
Медсестра оглянулась на комплекс биолаборатории, развернутой в дальнем конце ангара.
Все ждали дополнительной информации.
Двадцать минут назад Пейнтер получил известия от отряда, оставленного у границы опасной зоны. Неведомая зараза продолжала неудержимо расползаться дальше, в считаные часы захватывая целые акры.
«Но чем, черт побери, она порождена?»
Поблагодарив медсестру, Кроу направился туда, где с наибольшей вероятностью можно было получить ответ на этот вопрос.
На протяжении последних суток Вашингтон непрерывно перебрасывал на Западное побережье все новых людей. Были мобилизованы лучшие специалисты из самых разных областей науки: эпидемиологи, вирусологи, бактериологи, генетики, биоинженеры – все, кто мог хоть чем-то помочь. Вся территория в радиусе пятидесяти миль от эпицентра была оцеплена. Съемочные группы телевидения
Там был устроен самый настоящий цирк.
Вдалеке над горами раскатились отголоски раската грома, отозвавшиеся дрожью стальной крыши ангара. Похоже, даже матушка-природа вознамерилась еще больше усугубить ситуацию.
Пейнтер ускорил шаг, направляясь к биолаборатории.
«Нам нужна зацепка… хотя бы самая маленькая».
– Взгляните вот на это, – окликнула сидящая за компьютером Дженна.
Дрейк подкатил к ней в кресле на колесиках, принеся с собой мускусный аромат, свойственный мужчинам. Билл потянулся, расправляя затекшую спину, и присоединился к ним. Даже Никко, лежавший на полу, поднял голову, оторвавшись от старой пластмассовой кости, которую его хозяйка держала на станции, чтобы отвлекать его внимание, когда она сама работает.
На экране застыло изображение белой «Тойоты Камри». Запись поступила с камеры наблюдения за погодой, установленной на шоссе номер 395 к югу от поселка. К сожалению, разрешение было плохим.
Дженна указала на доску, где белая «Камри» значилась в списке подозреваемых машин.
– Номер я разобрать не могу, но водитель гнал что есть мочи.
Она нажала на кнопку воспроизведения, и машина быстро промелькнула по шоссе.
– Семьдесят или даже восемьдесят миль в час, – прикинул Билл.
– Модель и цвет распространенные, – скептически заметил Дрейк. – Может быть, кто-то просто спешил домой.
– Да, но посмотрите на эту «Тойоту», когда она проезжает мимо встречной машины.
Отмотав видеозапись назад, Дженна включила ее в замедленном режиме, кадр за кадром. В какой-то момент «Тойота» поравнялась с микроавтобусом, выезжающим с боковой дороги. Свет его фар выхватил салон легковой машины под прямым углом, полностью осветив водителя. Но опять же низкое разрешение не позволяло идентифицировать внешность.
– Блондинка, волосы длинные. Но лицо размыто.
– Точно, но посмотрите, что на ней надето.
– Или эта дамочка любит белые костюмы, – присвистнул Билл, – или на ней лабораторный халат.
Дженна повернулась к доске.
– Кто из сотрудников лаборатории значится владельцем белой «Камри»?
Подкатив обратно к своему столу, Дрейк взял планшет и, повозившись немного, отыскал нужный файл правительственной базы данных.
– Здесь сказано, это Эми Серпри, биолог из Бостона, работает в лаборатории недавно. Устроилась пять месяцев назад.
– Как насчет фотографии?
Ткнув в планшет, Дрейк изучил снимок, затем повернул планшет экраном к своим товарищам.
– Блондинка, волосы забраны в хвостик. И все же, как мне кажется, пока все очень хлипко. – Молодой сержант-комендор одарил Дженну улыбкой, от которой у той загорелось лицо. – Думаю, пока что рано говорить «джекпот».
Дженна хотела узнать больше.
– Что нам о ней известно?
Пейнтер передал им все, что только смог найти: личные дела, послужные списки, даже перечни научных работ, опубликованных под той или иной фамилией.