Шестой Океан
Шрифт:
– Типичная ошибка наблюдателя, - улыбнулась Ми, - вам кажутся очевидными вещи, которые совсем таковыми не являются. Искусства, которые вы упоминали, возникли потому и тогда, когда соответствующие органы чувств начали играть важную роль при передаче информации, тогда, когда зародился разум. У разных рас и народов, кстати, доступны произведения искусства, которые навсегда останутся не понятые человечеством просто потому, что нам нечем их воспринимать. Нет соответствующих органов. Как оценить красоту гравитационной волны? Или магнитных линий? Но ни разу ни в одной культуре
Я про себя отметил это проскользнувшее «нам». Значит, она всё-таки человек?.. или же это продолжение игры?
– Видите? – продолжала Ми, - теперь это не кажется столь же очевидным, верно? Кулинария крайне ценна. Это целый новый чувственный мир для большинства рас.
– Но… ведь разные народы наверняка, употребляют в пищу разные продукты. Как быть с разницей в метаболизме? – спросил я.
– Тут важен принцип, - ответила Ми, - лучшие человеческие шеф-повара могут приготовить шедевр, ни разу его не попробовав, опираясь только на интуитивное восприятие потребностей того, для кого они готовят. Поэтому такие специалисты на вес золота и поэтому на Земле кулинария имеет признанный статус искусства. Чтобы искать блестящие таланты и развивать это направление.
– Ясно, - кивнул я, - но вы сказали про две вещи, которые ценны для Земли. Какая же вторая?
Ми снова улыбнулась и набрала в лёгкие воздух, чтобы ответить. Но тут её улыбка вдруг исказилась и взорвалась кровавым пузырём, обрызгав меня кровью, фрагментами кости и мозговой ткани.
Выстрела я не слышал. Что бы это ни было, оно убило Ми чисто и беззвучно. На рефлексах я прыгнул в сторону лестницы в надежде найти укрытие. Но, конечно же, не смог бы спастись – если бы не робот.
Он был быстр. Очень быстр. От его передвижений даже возникала звуковая волна – ощутимый хлопок по ушам. Я едва успел заметить смутную тень.
Он встал передо мной на линии огня. Его рубашка и джинсы (похоже, те же самые, в которых он был в самолёте) висели лохмотьями. Мощный торс дёргался, как от электрических разрядов.
– Отходи к дому соблюдая дистанцию. У нас меньше минуты. Сразу у них не получилось. Сейчас начнётся.
Мне, конечно, очень хотелось спросить, что именно начнётся, но я благоразумно решил сначала последовать рекомендации отойти подальше от опасного простреливаемого пространства.
Возле веранды робот перестал дёргаться. Значит, обстрел закончился. Я, признаться, почувствовал некоторое облегчение. А потом мой взгляд упал за широкую спину моего неожиданного спасителя, на город. И моё сердце провалилось в пятки.
Над городом, как огромное солнце, вставала стена огня. Мне сложно было оценить её высоту, расстояние было слишком большим, и я не привык к местной перспективе. Похоже, тут рефракция атмосферы искажала реальный рельеф местности. Но выглядело это настолько ирреально, невозможно, что я оторопел.
–
– Это что, ядерный взрыв? – рискнул спросить я, стараясь вспомнить, где в номере был проход на лестницу.
– Нет, - ответил робот, - это конечность существа, которое находится на орбите этого мира, - он вдруг на мгновение остановился, будто задумавшись, - вернее будет сказать, что этот мир находится на орбите этого существа.
Почему-то мне совершенно перехотелось задавать вопросы.
– Лестница тут, - робот указал на одну из неприметных дверей, - странно, что ты не зафиксировал местоположение выхода. Ты производил впечатление профессионала.
Про себя я отметил, что робот как минимум способен на иронию.
На крыше стоял небольшой обтекаемый аппарат, отдалённо напоминающий самолёт с карикатурно маленькими крыльями. При нашем появлении его корпус раскрылся, как цветок, открывая доступ в салон с двумя креслами, вполне человеческого вида.
Я занял то, которое было справа.
Когда корпус закрывался, я успел разглядеть, что огненная стена уже дошла до города. Она занимала уже четверть небосвода. Стало светло как днём, только свет этот был непривычного красного спектра. Воздух наполнялся низким, тревожным гулом.
Рефлекторно пошарив по боковой поверхности кресла в поисках ремней, я потряс головой и опустил руку на широкий подлокотник.
– Тут нет ремней безопасности, - пояснил мой спутник, - если откажет гравитационный генератор, они не спасут.
– Обнадёживает, - заметил я.
Робот бросил на меня быстрый взгляд. А в следующую секунду аппарат, в котором мы сидели, стал полностью прозрачным изнутри.
Стена огня была совсем близко. Я подавил в себе желание поторопить робота со стартом.
Сам старт я не почувствовал. Просто картинка снаружи вдруг изменилась, как на экране телевизора. Поверхность планеты стремительно унеслась вниз. Я смог разглядеть, что стена огня, накрывшая город, была на самом деле окончанием длинного полыхающего щупа, протянувшегося вниз на много километров, через всю атмосферу.
Потом я увидел то, откуда этот щуп был направлен. Это было похоже на ещё одну планету, большего размера. Она была чёрной, бугристой, с кровавыми трещинами в коре. Из этих трещин поднимались плазменные протуберанцы, формируя новые щупальца, устремляющиеся вниз, к покинутому нами миру.
– Это… - я указал на чёрно-кровавую громаду, - что?
Робот бросил быстрый взгляд в указанном мной направлении.
– Это существо, которое питается звёздами, - ответил он, потом вдруг совершено по-человечески почесал переносицу, - хотя постой. В вашем языке есть более подходящий термин. Это Пожиратель Звёзд.
Я снова посмотрел наружу, на стремительно удаляющуюся пару, объятую тугой сетью щупалец-протуберанцев: обычная планета и странный мир, который робот назвал Пожирателем Звёзд. Кстати, если верить картинке – двигались мы невероятно быстро. Такое ускорение при обычных условиях нас бы, конечно, превратило в два тонких блина.