Шестой уровень
Шрифт:
Ребята громко заржали. Егор уже на протяжении двух часов без передыху травил анекдоты, но последний был, что называется, в тему.
Засмеялся и Александр. Его опасения насчет бунта и неповиновения, к счастью, не подтвердились — ребята отнеслись к приказу полковника Савелова профессионально, практически без эмоций, одновременно с этим, незаметно для майора, всячески давали понять Турецкому: «Уж мы-то знаем, кто нам настоящий командир». Это была своего рода игра.
После того как уговорили бутылочку, напряжение как-то само собой улетучилось. Дали хлебнуть
Путь был неблизкий — до Сакаты добрых четыреста километров.
— Так, скоро уже будем в Фукусиме, — Егор по-хозяйски развернул на своих коленях карту. — Там перекусим и поменяем тачку.
— А чего, деньги есть? — завистливо спросил Козлов.
— Кое-что имеется.
— Это хорошо, — весело потер ладони Козлов.
— Это наши общие деньги, ребята, так сказать, общественные.
— Сколько?
— «Нового русского» спрашивают: «Ты за сколько сможешь стометровку пробежать?» Тот долго думал и, наконец, отвечает: «Ну-у-у, баксов за двести...»
Все вокруг содрогнулось от дружного гогота. Но когда гогот поутих, содрогания все еще продолжались.
— Трясет... — Егор приложил свою ладонь к стеклу. — Балла три, не больше... Ну вот, теперь можно смело сказать — мы узнали Японию. Без землетрясения картинка была бы неполной.
Понемногу Егора начинали принимать за своего. Весело с ним было, на каждый случай у него мгновенно отыскивался подходящий анекдот или забавная история из личной жизни. Словом, время в компании с ним пролетало легко и незаметно.
— Он мне нравится... — шепнул Кирюха Турецкому. — А могли бы какого-нибудь зануду подсунуть, с них станется...
Александр улыбнулся: Кирюха повторял его собственные мысли.
— Хлопцы, а вас разве не пятеро было? — вдруг лоб майора прорезали серьезные морщинки.
— Пятеро... — невольно скривился Сотников. Одно лишь упоминание о Гладие вызывало у него нервные судороги.
— Точно-точно, вот сейчас я его вспомнил. Кажется, Иван?
— Василий...
— Василий, верно... Кулачищи у него... И где же он?
— Сука он... — прорычал Вёня.
— Где-где? — «не расслышал» Егор.
— Он погиб, — сказал Турецкий. — Мы так считаем... В смысле, для нас его больше не существует...
— М-да, — немного помолчав, вздохнул майор. — Я все понял, можете не объяснять.
— Встречу — убью, — мрачно пробубнил Митяй.
- Но атмосфере не суждено было накалиться, потому что Егор мгновенно разрядил ее новым анекдотом:
— «Новый русский» приходит к старому еврею. Папа, дай денег...
Светало. Город Фукусима встретил их не очень приветливо: ночной снег стремительно таял, растекаясь по мостовым грязными лужами. Моросил дождь, сильные порывы холодного ветра рвали из рук прохожих зонты. Прямо как в России...
— Так, направо сворачивай, — сказал Егор Митяю. — Следуй вон за той зеленой каракатицей.
— Это «мазда», — с видом большого знатока пояснил Козлов.
— Мне без разницы, я в них плохо разбираюсь. Проедешь улицу, там будет пустырь.
— Так ты уже
— Пять дней назад, надо было кое-что подготовить.
Спустя минуту они действительно оказались на пустыре. Совсем недавно на этом месте стояло какое-то строение, но его снесли, о чем свидетельствовали сохранившиеся остатки фундамента.
— Выгружаемся, — скомандовал майор. — Дальше пойдем пешочком.
— Далеко? — полюбопытствовал Кирюха.
— Есть тут одна забегаловка неподалеку.
Забегаловкой оказалось чистенькое, ухоженное заведение. Посетителей было мало, лишь молодая пара, неторопливо потягивая коктейль, о чем-то ворковала за столиком у окна, да какой-то старичок япошка в дальнем конце зала ловко поддевал палочками рисовые катыши.
— Очень рекомендую, на будущее, — майор остановился на пороге, с шумом потянул ноздрями воздух. — Какой ароматище, чуете? Здешний повар — настоящий кудесник. И недорого, что для нас имеет первостепеннейшее значение.
Запах стоял чудесный, и у ребят непроизвольно началось повышенное слюноотделение.
— У кого-нибудь есть аллергия на мидий? Нет? Вот и отличненько.
Их обслужили мгновенно, буквально через секунду на столе уже дымились аппетитные мидии, приправленные рисом и почему-то зеленым горошком. Клиентам были рады.
— Ешьте, ешьте, хлопцы, другого случая может долго не представиться. — Егор закурил тонкую коричневую сигару, выпустил под потолок элегантное колечко. — Итак, ввожу вас в курс дела. На то, чтобы поднять груз, нам отпущено максимум двое суток. Вечером прибудем в Сакату. Там остановимся в тихом местечке, отоспимся, экипируемся, наймем посудину. Завтра утром отплываем. Ты наш главный специалист? — обратился он к Козлову.
— Угу... — У Митяя никак не получалось выковырять моллюска из раковины. — Тысяча погружений.
— В легком скафандре работал?
— Обижаешь...
— Ты прямо на все руки мастак.
— Ага, и швец, и жнец, и на дуде игрец...
— Вот что, игрец, сейчас тебе предстоит провернуть маленькое дельце.
— А почему именно мне?
— Не спорь, не надо. — Егор выложил на стол связку ключей, несколько мелких купюр и бумажку с какими-то цифрами. — Возьми. Выйдешь на угол, сядешь на сорок второй автобус и доедешь на нем до конечной. Это недолго, минут пять-шесть. Билет купишь в один конец. Не вздумай проехать зайцем, здесь с этим строго, спалишься по-глупому. Рядом с остановкой припаркован драндулет, пригонишь его сюда. Номер записан на бумаге. Все понятно? Иди, дружок.
— А что за тачка?
— Этого не знаю, это Володька покупал. Ты его видел, Александр, — обернулся он к Турецкому. — На кладбище. Хорош, Митяй, — снова к Козлову. — Потом доешь, никто твою тарелку не тронет.
— Остынет... — Митяй посмотрел на Турецкого, пытаясь найти у него защиту, но Александр лишь коротко кивнул, мол, выполняй.
— Горячее вообще вредно, — улыбнулся Егор. — Животные, например, не едят горячую пищу, их организм противится этому. Зато у них никогда не бывает рака пищевода. Мудро?