Шестой выстрел

Белоголов Александр Борисович

– Ну что же, спасибо, бабушка. Будем считать, что помогли человеку, и надеяться, что всё у неё сложится нормально.

– Спокойной ночи, бабушка!

– Спокойной ночи, внучек!

Незнакомка с первого этажа случайно попала на глаза Артему через три дня, когда он возвращался с занятий. Она шла летящей походкой по направлению к почте, размахивая сумочкой и было видно, что у нее прекрасное настроение.

4

Артём, вернувшись со школьных занятий, уселся перед телевизором, и некоторое время нажимал кнопочки джойстика игровой консоли PlayStation, сделав это, скорее по привычке, чем по желанию играть. На этот раз это занятие ему быстро надоело, и, отложив джойстик, он решил заняться домашним заданием. В это время раздался звонок в дверь, и оказалось, что неожиданно пришел

Даня, с которым они расстались не более часа назад.

– Привет, Артём! Ты знаешь, я специально пришел за книгой о вооружении, а то сколько раз у тебя не бывал, про книгу вспоминал, когда возвращался домой. Помнишь, когда я нашел старую гильзу, ты сразу определил, что это гильза от автомата ППШ, и объяснил мне, что ты это знаешь из книги о вооружении. Я тогда сразу хотел ее у тебя взять, о то получается несуразность – я решил стать военным человеком, а в гильзах, в отличии от тебя, не разбираюсь. Так что, давай, доставай эту книгу!

– Да, хорошо, – Артём подошел к книжному шкафу и сразу же, без поисков, взял с полки необходимую книгу. – Вот, пожалуйста, – «Полная энциклопедия вооружения Второй Мировой войны», – читай, изучай! Даня взял книгу и начал ее листать. – Да, это то, что надо – описания, фотографии и тактико-технические данные. А что ещё интересно у вас есть про войну.

– Ты о какой войне, Даня?

– О Великой Отечественной войне, о какой еще? Не о битве же плохих парней с хорошими парнями, как в современных книгах и фильмах, которые бьются, не пойми за что.

Артём порылся в шкафу и достал большую, тяжелую книгу. – Вот, посмотри-ка эту книгу. Она не только об этой войне, а обо всех основных битвах в истории человечества. Даня взял книгу, раскрыл и начал читать: – Анатолий Митяев. «Книга будущих командиров. О великих битвах и тактике знаменитых полководцев, о героических подвигах и военном оружии всех эпох и народов от Марафонского сражения до Второй Мировой войны». Ничего себе, вот это книга! Да я просто обязан прочитать ее, как будущий офицер. Слушай, а она, похоже, предназначена для детей, эта книга, так?

– Ну, как тебе сказать. Я всю ее прочитал, она изложена доступным языком и интересна и для детей, и для взрослых, батька ее тоже с удовольствием прочитал. В ней приводятся не только описания сражений, но и различные военные хитрости, которые применялись и до нашей эры, и во время последних войн. Я думаю, тебе эта книга будет полезна.

– Точно, Артём. Книга хорошая, я ее тоже возьму. Ладно, эта книга, похоже, историческая. А энциклопедия, скорее всего, чисто техническая. А есть у тебя какая-нибудь художественная литература про войну, я говорю про Великую Отечественную войну. Помнишь, ты мне рассказывал о том, как наш разведчик в одиночку захватил вражеский ДОТ. Вот эту книгу ты и давай, я хочу ее тоже прочитать.

– Ой, Данюша, да я даже не помню, в какой книге я про это прочитал, может быть, даже вот в этой книге для будущих командиров. В ней приводятся подробности о разных хитрых операциях, а может быть, и не в ней.

– Ладно, хорошо. А какие у тебя есть художественные книги о войне?

Артём поковырялся в шкафу, но ничего подходящего не нашёл. – Извини, Дань, но у нас нет таких книг. Я прочитал много книг о войне, но скорее всего, я их читал у деда, у него очень много таких книг, целые подборки.

–Ну, ладно, раз нет, значит, нет. Может быть, ты мне подскажешь, какие книги поискать на эту тему.

– Ты знаешь, о войне книг очень много, начиная от мемуаров полководцев и кончая, знаешь такими книгами, которые, можно сказать, ничего не значат. Мемуары тоже бывают разные, например, воспоминания маршала Жукова читать интересно, я их с удовольствием читал. Существуют воспоминания других полководцев, но их, наверное, читать интересно только специалистам. Там приводятся подробнейшие описания операций, всякие карты, списки. Я такую книгу однажды открыл, посмотрел и закрыл. Мне кажется, для простого читателя наиболее интересны книги, написанные, как бы тебе сказать, участниками боев, которые без прикрас рассказывают о быте наших солдат, их страданиях и переживаниях. Знаешь, мне больше всего запомнилось книга «Волоколамское шоссе», а автора я не помню. Эта книга о защитниках Москвы зимой 1941 года. Ты, наверное, слышал когда-нибудь о героях-панфиловцах. Там, в книге, повествование ведется от лица командира стрелкового батальона, и в ней такая суровая правда, какой я никогда в других книгах не встречал, и, знаешь, меня эта книга просто поразила. Больше всего мне запомнился эпизод, в котором речь идет о том, как батальон во время боя понес большие потери, было много раненых, которых поместили в какой-то там сарай, и батальону грозило окружение. Командир не знал, как ему поступить с ранеными, потому, что сил и средств для их эвакуации у него не было, а нужно было выводить живых из окружения. И тогда он решился на крайнюю меру. Он принял для себя решение, что в случае, если ситуация станет критической, самолично взять в руки ручной пулемёт, войти в этот сарай, и всех своих однополчан расстрелять, короче говоря, добить, чтобы они не попали к фашистам. Ему было совершенно ясно, что фашисты их будут добивать, и не только добивать, но еще и издеваться.

– Артем, ты в своем уме? Как же можно расстреливать своих солдат? У него, наверное, просто крыша поехала. Взял бы, и сам застрелился, чем стрелять своих.

– Ты представляешь, Даня, я тоже так подумал и даже представил себя на его месте, и понял, что самострел ничего не даст, потому что ситуация с ранеными не изменится, а живые солдаты останутся без командира. Какую же это же меру ответственности нужно иметь, чтобы принять такое решение!? И насколько мне помнится, там ситуация сложилась так, что ему не пришлось своих однополчан расстреливать. И когда я дочитал до того места, что ему не пришлось брать в руки этот пулемёт, я просто обрадовался.

– Артём, дружище! Ты знаешь, а ведь я до твоего этого рассказа даже не представлял себе той меры ответственности, которую берёт на себя командир, когда он ведёт своих солдат в бой. Пока не в силах этого переосмыслить. Да, не так всё просто, как я думал. Я обязательно найду эту книгу и буду ее внимательно читать.

– Знаешь, Даня, еще я с удовольствием прочитал воспоминания отца моего деда, то есть моего прадеда, он написал их так просто – для себя и для родственников, а не для публикации. Он был командиром отдельного пулеметного подразделения, и в своих воспоминаниях рассказывает о защите и обороне Ленинграда, о том, как вели огонь по воздушным целям, то есть по самолетам противника, о том, как и чем питались, как спали. И даже рассказывает о пулеметах, будто они его однополчане. В начале войны у них были пулеметы «Максим» с жидкостным охлаждением стволов, с которыми была постоянная проблема. Летом при интенсивной стрельбе вода начинала закипать, а зимой в кожухи нужно было заливать смесь воды и глицерина, чтобы эта смесь не замерзала, но поступающий глицерин солдаты втихомолку съедали, потому, что он сладкий. А потом их перевооружили на крупнокалиберные пулеметы ДШК, с которыми этих проблем не было. Прадед с восторгом отзывается об этих пулеметах, называет его зверь-машина, и упоминает, что солдаты любовно называли пулемет «Дашенькой». И знаешь ли, дружище, я недавно слышал и видел по телевидению, что эти пулеметы до сих пор стоят на вооружении многих армий мира. Вот это оружие!

– Артем, ты мне, я прямо скажу, глаза открыл на эту литературу, это же целый, неведомый для меня пласт. Я вот сейчас пытаюсь вспомнить, что мы на эту тему изучали по литературе и ничего, кроме «Сына полка», припомнить не могу, да и то он рекомендовался для внеклассного чтения, а я, честно признаюсь, его и не читал. Странно как-то, что такую литературу обошли стороной. Да, ты еще что-то сказал про, как бы сказать, пустые, ничего не значащие книги о войне. О чем это?

– Полная ерунда. У деда есть одна такая, он ее не выбрасывает, и хранит в качестве примера глупости, в ней фашистские солдаты представлены как трусы, не умеющие воевать. Может быть, во время войны такая литература имела смысл, но сейчас просто вызывает смех.

– А о чем там, в этой книге?

– Это, как мне помнится, какой-то сборник рассказов, я один посмотрел, а больше не стал. Там, типа, у красноармейца Васи Петрова во время боя неожиданно закончились патроны, но он не растерялся, а схватил свою винтовку-трехлинейку за ствол и прикладом покосил целый взвод вражеских автоматчиков, а потом сел на пенек, закурил самокрутку, и пожаловался командиру, что только разогрелся, а работа закончилась. Я, конечно, утрирую, но суть именно такая.

– Ладно, Артем, спасибо, пока! – Даня загрузил книги в рюкзачок и собрался уходить, но у двери обернулся. – А ты не в курсе, что готовят девчонки нашего класса к Новому году? Помнишь, они всегда ставили какую-нибудь пьесу, и нас приглашали принять участие, а сейчас молчат, но что-то в тайне готовят.