Шевроны спецназа
Шрифт:
Седой соорудил наконец бутерброд и взялся за кружку с чаем. Майкл принялся есть манную кашу. Каша неожиданно оказалась густой и вкусной, и молодой сотрудник американского посольства на несколько минут забыл о своих расспросах.
— Странно, Майкл, но это масло очень качественное. — Сид перестал жевать и даже понюхал свой бутерброд. — Я ел такое на ферме в Монтане, у своего дяди. В магазинах оно несколько другое.
— Что же тут странного? — торопливо проглотив горячую массу, вежливо спросил Майкл.
— А мне говорили, что Россия превратилась в потребителя низкосортных продуктов из Европы и Америки и качественную пищу здесь найти очень трудно. Поэтому я не стал есть эту подозрительную кашу.
Майкл отрицательно помотал головой и с легким шипением несколько раз вдохнул и выдохнул воздух, чтобы остудить полость рта.
— Это не совсем так, Сид. То есть было так. А сейчас русские упрямо принялись строить огромные агрокомплексы и развивать свои фермы. Я думаю, что это масло и молоко, на котором сварена каша, завозит сюда огромная ферма, расположенная в шести-семи милях отсюда. Еще два года назад о ней ничего не было слышно, а сейчас она поставляет свою продукцию на весь штат. То есть область, как говорят здесь. Я знаю об этом, потому что наша посольская столовая иногда заказывает у них отличную сметану.
Сид хмыкнул и принялся допивать чай. В полном молчании они закончили свой завтрак, и полковник посмотрел на часы.
— Успеваем. Я вижу здесь пепельницу, значит, здесь можно курить. А что, здесь нет помещения для некурящих?
Майкл неопределенно пожал плечами и молча переставил сверкающую чистую пепельницу поближе к собеседнику.
— Они несколько побеспокоили нас на Востоке, — продолжил начатую мысль седой. Он щелкнул зажигалкой и, откинувшись на спинку стула, выпустил дым к высоченному потолку. — Но мы не обратили на это внимания. А потом мои парни столкнулись с русским «спецназ»… — Полковник опять произнес это слово по-русски, и Майкл заметил, что он практически чисто его выговаривает. Память у «зеленого берета» была отличной. — …в Сирии. Русские тогда действовали решительно и жестко. Так, как будто моя группа нарушила их границу и готовила нападение на секретный объект. Я потерял пятерых, Майкл. Пять отлично подготовленных парней.
— Сочувствую, Сид, — пробормотал Майкл. — Честно говоря, я и не знаю, что сказать.
— Я хочу посмотреть на них, — не обратил внимания на его слова полковник. Он внимательно разглядывал тлеющий кончик своей сигареты. — Просто посмотреть. Что они умеют и насколько хорошо подготовлены, как мы сможем им успешно противостоять? Я чувствую, Майкл, что в скором времени «зеленым беретам» опять придется доказывать, что они лучшие во всем мире.
— Русские упрямы и своенравны, Сид. Во Второй мировой войне они сумели победить на своей территории. Я с удивлением узнал, что в каждой русской семье есть свои погибшие, просто был шокирован этим. В каждой, Сид! Это делает их гордыми.
— Вы серьезно? — искренне удивился полковник. — В каждой семье?
Майкл кивнул.
— М-да… — задумчиво протянул седой. — Я тоже этого не знал. Какие страшные потери… Как же они тогда сформировали такую успешную армию?
Молодой дипломат молча развел руками.
— Не надо ничего говорить, — поднялся полковник. — Пойдем лучше посмотрим на них. Если мы поторопимся, то успеем занять лучшие места на гостевой трибуне. Надеюсь, ты не забыл свой пропуск?
На Софринском полигоне две полосы препятствий тянулись параллельно друг другу и были абсолютно идентичны. Эта похожесть стоила многих нервов и здоровья инженерно-саперной роте, которая готовилась к соревнованиям не менее напряженно, чем сами участники. Командир роты никогда и не думал, что ему придется вымерять, например, «змейку», собранную из толстых бревен и поднятую над землей на два с половиной метра, обыкновенной школьной линейкой.
Дело в том, что командование (которое саперы не раз во время работы вспоминали крепким словцом) решило поднять зрелищность соревнований и выпускать со старта сразу две соревнующиеся между собой группы, идущие по параллельным полосам. Зрителям в этом случае не надо было включать секундомеры, да и для самих участников состязаний вид догоняющего или отстающего соперника служил бы дополнительным стимулом для достижения хорошего результата.
Трибуна имела два уровня. На первом располагались приехавшие гости и начальники команд, а второй предназначался для высших офицеров внутренних войск. Поговаривали, что будет присутствовать сам заместитель командующего.
Соревнования начались с хлопком сигнальной ракеты. Над полигоном разнесся металлический голос. Пятнистые фигурки рванулись к первому препятствию, и зрители на трибуне оживились.
В левом углу трибуны, рядом с делегацией индусов и каких-то азиатских товарищей, облаченных в светлую «песчанку» и такие же кепки, заняли свои места предприниматель из Чехии и его молодой спутник.
Сид, чтобы было лучше видно, уселся на боковые перила и надолго приник к биноклю. Майкл скучал. Его, как человека, принципиально далекого от всего военного, соревнования не интересовали абсолютно, тем более что американцы в них не выступали. А кто из русских победит среди своих же русских, так на это дипломату было совершенно наплевать. Он уже присмотрел в толпе гостей, одетых в самую разнообразную пеструю форму, двух хорошеньких мулаточек в отлично пошитых обтягивающих бриджах. Они болтали между собой по-английски. Маленький сухощавый пожилой негр в красно-лиловом берете, сидевший впереди них на стуле и являвшийся, по-видимому, начальником, не особенно беспокоил своих ассистенток. Иногда он оборачивался, и тогда одна из девушек наклонялась к нему и быстро переводила текст диктора. Вторая держала в руках видеокамеру и с любопытством осматривалась по сторонам.
Майкл уже прикидывал, как познакомиться вот с этой, стоящей слева красоткой. Она так сексуально отбрасывала волосы со лба изящным поворотом красивой головы, что молодой американец не отводил от нее взгляда. Наконец их глаза встретились, и Майкл улыбнулся девушке. Та улыбнулась в ответ. Сердце американца сжалось в предчувствии приятного знакомства, он даже прищелкнул пальцами от удовольствия, приподнимаясь со стула.
— Ты куда, дружище? — поинтересовался Сид, не отрываясь от бинокля. Майкл негромко чертыхнулся и остановился. Он совсем забыл об этом седом.
— Я хочу найти кока-колу, — пробурчал третий советник военного атташе. — Русский оранжад имеет какой-то странный привкус.
— Ты не прав, Майкл. Странный привкус имеет вода из малярийного болота, очищенная специальными таблетками, а русский лимонад вполне пригоден для питья. Но после десятимильного марша по пустыне на привкус не обращаешь никакого внимания. Имеет значение только количество воды… Подожди, переведи мне, что говорит диктор. Там, на полосе, что-то случилось.
Майкл прислушался и принялся добросовестно переводить. На поле он не смотрел.
— Один из участников соревнований получил травму… ему придется помогать… зачет всей группе ставят только в том случае, если к финишу придут все те… э… кто начинал старт… движение вперед… Похоже, у сводной группы… Уральского округа… появились проблемы. Но не все еще потеряно… впереди еще три дня соревнований. За это время…
— Достаточно! — махнул рукой Сид. — Я знаком с регламентом соревнований. Иди к своей мулатке, но будь осторожен. Наверняка вон тому попугаю в лиловом берете не понравится, что ты начнешь «клеить» его помощницу. Кто знает… возможно, в наказание за легкий флирт с тобой он захочет ее съесть.